Когда ему исполнилось тридцать лет, он встретился с удачей. Это не было в старинном замке, и удача никак не походила на традиционную фею. Звали удачу весьма прозаично: «господин Кесслер». Господин Кесслер был директором молодого, но солидного предприятия «Роял-Детч». Он приметил скромного клерка. Банковские книги, скрип пера, дешевый галстучек… Господин Кесслер умел находить не только нефтяные источники. Исторически вздохнув, он промолвил: «Этому молодому голландцу предстоит великое будущее». Клерк перестал быть клерком. Он занялся нефтью. Пять лет спустя он сменил господина Кесслера: он стал директором «Роял-Детча». Через год он объединил «Роял-Детч» с другой компанией — «Шелл». Он проник в Мексику и Румынию, в Венесуэлу и в Канаду. В маленьком банке Батавии еще справлялись о счетах клиентов по записям исчезнувшего клерка, а прозорливые биржевики уже толковали о новом короле нефти.
Всю жизнь Наполеона томило большое зеленое пятно географической карты. Став во главе «Роял-Детча», Детердинг повел наступление на Россию. В 1903 году он впервые проник на Кавказ. Накануне войны он вывозил из России сотни тысяч тонн.
В ненастный день, сырой и ветреный, жерла «Авроры» угрюмо пробасили «довольно!..». Никто в России тогда не думал о Генри Детердинге. Люди думали о мире всего мира и о четверке пайкового хлеба. Детердинг прочел: «Всем, всем, всем… Сегодня рабочие, солдаты и крестьяне… Далее неразборчиво». Он был догадлив и понял значение стыдливого многоточия. В этот день его трубка, наверное, часто гасла. Детердинг нервно чиркал спичками.
Сейчас трубка курится. Добродушно поглядывает он на мистера Тигля. Тот осторожно улыбается.
— Десять лот назад «Россия» — это означало «революция». Теперь это означает — «нефть»…
Для мистера Тигля Россия — страна, в которой имеются большие и плохо оборудованные промыслы. Для сэра Генри это — загадочное пятно и его собственная биография, двадцать пять лет борьбы, неразборчивое радио, металлические глаза Красина, татары, пулеметы, «Стандарт», Генуя, переговоры, разрывы, уступки, ультиматумы, а за всем этим молчание, как пятно на карте — большое и непонятное.
Американцы продают нефть. Но кому же нужна нефть, если не американцам? Они продают сейчас. Через десять лет им придется покупать. В России 150 000 000 душ. Сейчас крестьяне требуют керосин для ламп. Завтра они потребуют бензин для тракторов. Сэр Генри добывает нефть там, где нет людей. Это осмысленно, следовательно, это морально.
— Но переизбыток?.. Но Венесуэла?.. Но «независимые»?..
У ворот замка по-прежнему зябнет неизвестная тень. У этой тени превосходное перо «ваттермана». У нее отменные рекомендации и пухлый блокнот. Это ведь не тень, — это специальный корреспондент газеты «Таймс». Ему так хочется поговорить с тремя джентльменами! Но ворота замка заперты наглухо.
Мир должен быть организован. Хаос преступен. Хаос — белесый туман и присутствие обязательной фигурантки. Организовать мир должны не политики, не военные, не дипломаты. На Генри Детердинге — высокая миссия. Он даст человечеству смысл, следовательно, и мораль. Кто не трудится, тот не ест. Да, он тоже социалист, только его социализм — не ребяческая греза, это подлинное дело, это империя нефти.
Мечта, преследовавшая Тамерлана, Цезаря, Наполеона, жива. Она делает горячими и бессонными ночи Детердинга. Бедный корсиканец верил в отвагу подростков. Вудро Вильсон среди сладостных забот запоздалого молодожена преважно диктовал проект «ковенанта». С удовлетворением сэр Генри поглядывает на лакированный глобус. Он вправе его повертеть: Мексика, Кюракао, Глазго, Румыния, Гибралтар, Албания, Порт-Саид, Суэц, Цейлон, Батавия, вот она, «империя, над которой никогда не заходит солнце!».
Да, но зеленое пятно, расползшееся на две части света?.. Мир должен быть организован. Он пробовал все. Он забыл о радио и о погасавшей что ни минута трубке. Не мог же он уступить зеленое пятно американцам!.. Он говорил: «Ни один порядочный человек не должен покупать советскую нефть; эта нефть краденая». Говоря так, он любезно беседовал с Красиным, хитро посвечивали глаза Красина, и сэр Генри покупал «краденую» нефть. Одновременно он скупал акции бывших владельцев промыслов. Эти акции ничего не стоили после сердитого баса «Авроры», и с их держателями было куда легче сговориться, нежели с подлинными владельцами нефти. Детердинг покупал нефть и продавал ее. Он покупал аннулированные акции, и во всех газетах мира появились предупреждения: «Осторожно. He покупайте краденой нефти!» Так говорили бывшие владельцы бывших акций. Так говорил и председатель нового общества бывших, однако «законных» владельцев — сэр Генри Детердинг. Он говорил интервьюерам: «Российская нефть принадлежит ее бывшим владельцам, следовательно, она принадлежит мне». Он говорил советским продавцам: «Вы можете продать эту нефть мне, но исключительно мне и притом с соответствующей скидкой…» Он делал все, что мог, ибо мир должен быть организован.
3. Сэр Генри объявляет войну
Одни называют фунтами стерлингов, другие долларами, третьи поэтично, как будто это тюльпановые поля, флоринами. Все они докучны. Детердинг не успевает даже переменить ремешок от часов. Он курит грошовый кнастер. Правда, он любит спорт. В светском приложении к нефтяной газете была воспроизведена фотография: «Сэр Генри и леди Детердинг катаются на коньках в Сан-Морице». Держатели акций «Роял-Детча» могли радоваться крепости их шестидесятилетнего попечителя. Сэр Генри даже произнес спич в Амстердаме о пользе физкультуры. Но разве для коньков нужны миллионы? Зимою порой замерзают каналы Дельфта или Додрехта, и мальчуганы, не знающие, что такое акции, весело режут лед, голубой, как фаянс.
Зачем Детердингу деньги? В стране Прометея было тепло. Он мечтал об огне, не о печке. Вот другой повелитель, бывший оплот «Англо-Першен», — сэр Базиль Захаров. Его состояние измеряют миллионами английских фунтов. Ему восемьдесят лет от роду, и он одинок. Джон Рокфеллер долго копил деньги. Потом он начал раздавать их, со всем прилежанием квакера и домовода. Он роздал все. Это грустно, как стихи Экклезиаста. Это точно, как ход волн. Не ради денег трудится сэр Генри. Он хочет организовать мир.
Он верит в бессмертие духа. Он также торгует нефтью. Он не может отдать зеленое пятно американцам. Когда «Стандарт Ойл» хотел заключить сделку с Советами, Детердинг послал телеграмму благочестивому Рокфеллеру, который уже скребся в двери рая. «Как? Рокфеллер хочет дать деньги заведомым безбожникам, которые угнетают христианскую церковь?..» Сам Детердинг не боится ада. Он готов был платить деньги даже этим злодеям и рецидивистам. Он хотел одного: платить дешево.
Он пугал русских, и он соблазнял их. Зеленое пятно оставалось загадкой. Тогда сэр Генри потерял терпение. У него густые жесткие брови. У него горячее сердце. Брови опустились. Трубка угрюмо пыхтела. Сэр Генри Детердинг объявил зеленой загадке войну.
Красин как-то сказал Детердингу: «Прошлое не в счет. Надо все начинать сызнова». Глаза при этом хитро посвечивали. Сэр Генри любовался их игрой. Он сам ненавидит старое. Старое — это белесая тень возле пруда. Старое — это смерть. Не раз он уничтожал все вокруг себя. Он всему изменял, кроме разве кнастера. Акции бывших владельцев для него не догмат веры. Это просто хороший ход. Он готов все начать сызнова. Пусть на Красной площади сжигают чучело капитализма. Но пусть при этом помнят, что нефть принадлежит ему, Генри Детердингу, потому что он один способен создать великую империю нефти, а следовательно, одарить человечество стройной моралью.
На северном призрачном море угрюмо дымит гигантский дредноут. Он правит пятью частями света. Для него растут пальмы, для него под землей сверкают алмазы, для него истекают смолой каучуковые рощи, для него Рабиндранат Тагор пишет стихи о мудрой Индии, — все для него. Этот дредноут зовут Великобританией. Его орудия готовы салютовать поцарапанному моноклю. Правда, Генри Вильгельм Август Детердинг — иностранец, но свободолюбивые бритты изучают паспорта только нищих иммигрантов. На капитанском мостике рядом с греческим профилем Базиля Захарова можно увидеть голландскую трубку Детердинга.
Сэр Генри объявил войну шестой части света. У сэра Генри прекрасная армия. Несколько лет назад в лондонском суде слушалось дело подвластной ему компании «Астра-Романа». Вот допрашивают бывшего заведующего великобританской контрразведкой мистера Мак-Догона:
— Вы получали ежегодно четыре тысячи фунтов. Между тем вы отнюдь не специалист по нефтяному делу. Может быть, вы объясните, в чем именно состояла ваша служба?
Мистер Мак-Догон насмешливо вздыхает:
— Простите, но мои функции чрезвычайно трудно определить…
