— Посмотри, — сказал дед, обращаясь к корням маминого дерева. — Я же обещал, что он придет. Он вернулся из школы и будет обедать. Я варю ему птиц. Он никогда не ел такой вкуснятины.
Пока дедушка разговаривал с останками мамы, мальчик представлял, как она перетекает по корням в крону дерева. Весной листья будут набираться соком дерева, распускаться… В каждом листочке мальчик видел лицо своей мамы. Осенью листва опадет, перепреет, и дерево вновь вберет маму в себя. Так она сможет жить вечно…
Суп уже доварился. Дед разлил его по тарелкам и положил в каждую вареное мясо и горку корешков. Мальчик заметил, что в супе плавает хвоя. А еще там были съедобные каштаны, которые в давние времена посадил, наверное, какой-то лесник. На дне тарелки мальчик отыскал «еврейское ухо» и попробовал его на зуб. Горячий ароматный сок побежал по подбородку, но сам гриб напоминал скорее кусочек резины.
— Ну как, понравилось?
Конечно, это не то, что готовила мама, но все равно еда пришлась мальчику по душе.
— Давно я такой вкуснятины не готовил, внучок.
— А когда ты такое готовил, деда?
— Ну… когда был молодым.
— А когда это было?
— Давно.
Мальчика удивляли радостные нотки в голосе дедушки. Вчера он не был таким оживленным, и никогда прежде внук не замечал искорок, пробегающих в глазах старика. Что же изменилось? Может, он радуется тому, каким уютным стал теперь этот дом? В конце концов мальчик пришел к заключению, что дед радуется лесу вокруг их дома, снегу, покрывшему все вокруг, жарко натопленной печи и вкусной еде. Почему дедушка раньше не хотел приезжать в лес, если пребывание в этом доме так его радует?
— А что ты делал во время войны, деда?
Старик отложил деревянную ложку в сторону. Усы его посверкивали от жирного бульона. На тарелке остались дочиста обглоданные кости тетерева и скворца.
— А зачем тебе это знать?
— Это для школы… задание такое, — сказал мальчик, не особо кривя душой. — Я помню твой рассказ о зимней войне. Учитель говорит, что некоторые люди на самом деле жили в лесу… Та новорожденная… девочка, она на самом деле была? Я подумал, что тот маленький мальчик, который помогал ее спасать…
Совиные глаза старика уставились на внука.
— Может, он помог спастить моей бабушке? Может, ее подбросили в этот самый дом?
— А ты как считаешь, внучок?
— Не знаю… Ты говорил, что в каждой сказке есть доля правды.
— Ну-у-у… Если хочешь, я расскажу тебе другую историю.
Мальчик взглянул на дедушку.
— Да, пожалуйста.
В животе старика сыто заурчало, и этот звук подсказал мальчику, что пора поудобнее устраиваться, в тепле и сытости, надежно отгородившись от скованного холодом дикого леса, и слушать сказку. Губы дедушки задвигались, неслышно произнося знакомые слова, прежде чем они сорвались с его языка.
— Это не сказка, а присказка, — начал дед. — Настоящую сказку ты услышишь завтра после ужина, когда вдоволь наешься свежего хлеба. Итак, давным-давно, когда на свете еще не было ни нас, ни наших прадедов, в землях, не столь отдаленных от наших, под высокими небесами, на тучной равнине семи верст в диаметре, шла война, которой, казалось, никогда не суждено было закончиться. Зимние войны бушевали над нашим маленьким городком целых сто лет. То его занимали солдаты Зимнего Короля, то Короля-с-Запада, то снова Зимнего Короля. Но Король-с-Запада оказался сильнее, и маленький городок очутился в полной его власти. Солдаты Зимнего Короля были напуганы, но они не имели права сдаваться. Знаешь, куда они отошли?
Мальчик вспомнил слова учителя Навицкого.
— Они ушли в лес, деда?
— В пущу, в заснеженную темноту между деревьями. Как-никак, эти люди были солдатами зимы. Они знали, как выживать в царстве осин и берез.
— Они были партизанами, — сказал мальчик, понимая, что не ошибся. — А еще были партизаны с желтыми звездами. Они тоже знали, как выжить в лесу.
Дед согласно закивал.
— Леса были бескрайними и дикими. Они тянулись до самого края мира. Там нашлось место как для партизан желтой звезды, так и для солдат зимы. Иногда их пути пересекались, и они помогали друг другу. Когда на земле господствовала зима, эти люди встречались среди сосновых деревьев и обменивались картошкой, молоком и даже оружием.
— Оружием, деда?
— Да, оружием. Пуща была местом великой тьмы. Король-с-Запада приказывал своим солдатам совершать ужасные злодеяния. Иногда эти воины отводили пленников в места, где только дубы могли стать свидетелями их преступлений, и выстраивали обреченных в ряд. Солдаты совершали ужасные магические ритуалы, и пленники падали между корнями, а после их на веки вечные поглощала земля. Деревья, конечно, обладают большой силой, но они не способны сдвинуться с места и прийти кому-то на помощь. Некоторые из деревьев, став свидетелями столь ужасных злодеяний, возмущались. Корни рассказывали обо всем стволам, а те шепотом сообщали страшную весть ветвям и листьям. Весь лес горевал об убитых людях, но были деревья, которые радовались происходящему, ибо их корни питались этими смертями. Каждый раз, когда солдаты Короля-с-Запада убивали пленников, находились деревья, которые черпали свою силу в смертях людей. Эти деревья росли высокими и разлогими. Их ветви питались телами мертвецов, а листья краснели от человеческой крови прежде, чем приходила осень. И сейчас в лесу есть деревья, которые выросли на могилах жертв зимней войны. На их коре можно разглядеть черты человеческих лиц. Это их проклятие. Теперь они навечно осуждены носить на себе лица людей, которых поглотили. А что до маленькой девочки под дверью… Ну, если бы она осталась в лесу с матерью, то вполне возможно оказалась бы поглощенной этими деревьями. Солдаты Короля-с-Запада охотились бы за ней и ее народом. Если бы их поймали, то скормили бы корням. На этом заканчивается история о хороших и плохих деревьях.
Мальчик чувствовал, что вот-вот — и он упадет в объятия сна. Полный живот и потрескивающий в печи огонь убаюкивали, но мальчик сопротивлялся, не желал смыкать глаза из боязни увидеть во сне деревья, питающиеся мертвыми телами, и вместе с дедушкой вышел из дома пожелать маме спокойной ночи.
Лес купался в лунном свете. Мальчик старался идти след в след за дедом, ступая в отпечатки его сапог на снежном покрове земли. Он представлял ряды мам и пап, которых, выстроив, убивают ради того, чтобы накормить прожорливые деревья.
Раньше мальчик знал, что лес — дом для диких животных. Теперь он узнал, что в лесу встречаются привидения. Иногда мальчику казалось, что он слышит стоны, сливающиеся с завыванием холодного зимнего ветра, — так плачет неприкаянный дух, попавший в западню под пологом заснеженных деревьев. Тени в лесу двигались, танцевали в унисон с этими заунывными звуками.
Послышался треск ломающегося сучка под ногой. Мальчик оглянулся, но никого, кроме дедушки, не увидел.
— Наверное, очень страшно жить в лесу, — прошептал он. — Все такое дикое…
— Страшно, — согласился старик, — но не из-за лесной дикости, а из-за дикости вот здесь…
Дедушка взял руку внука и прижал ее к груди мальчика. Сердце его билось подобно раненой птичке.
— Это правда? — спросил мальчик.
— Ну, — глубоко вздохнув, ответил дед, — тот, кто рассказал мне эту историю, утверждал, что это истинная правда.
***
Похолодало. Дедушка сказал, что когда зима суровая, то снег не падает, он примерзает к небу. Слова деда напугали мальчика. Каждый раз, проходя утром по лесной поляне, он внимательно смотрел на низко нависшие над головой тучи, похожие на перевернутый горный кряж.
В классе, слушая, что говорит учитель, мальчик составлял свой рассказ на тему: «Что мой дед делал во время войны». Он писал о маленьком мальчике, который помогал спасать новорожденную девочку в лесу, и о том, как этот мальчик рос в тени Зимнего Короля. Время от времени учитель читал его записи и задавал вопросы. Он сказал, что по-настоящему Зимнего Короля звали Иосиф, а война длилась шесть лет, а не столетие. Если бы она продолжалась сто лет, то его дед был бы ненамного моложе самого леса.
Выходя из школы во двор, мальчик всякий раз нервничал, но дедушка неизменно ждал его у машины. Выглядел он в своем пальто нахохленным, как новорожденный птенец. Мальчик перестал спрашивать, почему они не возвращаются в городскую квартиру, а едут за город. Дедушке там больше нравилось, и этого было достаточно. Мальчик пообещал маме заботиться о старике, и он сдержит слово. Прошла неделя… другая… третья… Минул месяц с того времени, как мальчик в последний раз слышал мамин голос. Время ускользало от него с такой же легкостью, как жизнь покидала мамино тело. Однажды мальчик поймал себя на том, что уже не вспоминает о городской квартире. Домик в лесу, позвавший к себе деда, стал и его домом.
