— Ты что, и по вечерам работаешь?
— Ну да. — Света пожала плечами. — Я работаю с опережением графика, потому что тогда я всегда буду иметь в запасе два-три свободных дня, если мне понадобится их потратить не на работу.
— Ясно. И ты продолжаешь утверждать, что ошейник тебе не жмет?
— Продолжаю.
— А куда мы сейчас?
— Так… В один клуб.
— Ты ходишь по клубам?
В то время я был совсем не знаком с таким явлением культурной жизни столицы, как московские рок-клубы. Клубы у меня ассоциировались с теми заведениями, куда меня пару раз затаскивали мои сокурсники по журфаку. Кислотная музыка, дети богатых родителей, наркота и жуткая скука.
— Клубы бывают разные. Слово «клуб» успела испоганить золотая молодежь. В то время как изначальная этимология слова «клуб» — место встреч по интересам.
— И что за клуб?
— Так, обычный рок-клуб. Играют команды, широко известные в узких кругах, чьих дисков ты не найдешь ни в одном магазине. Собираются там в основном всякие творческие личности, вроде нас с тобой. Пьют, общаются, слушают музыку. Половина из этих людей маги и прекрасно об этом знают.
— А вход там дорогой?
— Уж подешевле всяких гламурных местечек. Да и пиво недорогое.
— Ладно, поехали. — Я пожал плечами.
Клуб представлял собой небольшое полуподвальное помещение. Барная стойка, несколько столиков и сцена. Подобных клубов я видел после этого десятки. Здесь было очень сильно накурено и пахло пивом. Рок-группа, классический квартет, настраивала инструменты. Народ угощался пивом и общался. В основном здесь были люди гораздо старше меня. Моих ровесников было человек пять, не больше.
Все мужики по большей части были длинноволосые и бородатые. Все девушки чем-то неуловимо походили на Светлану. С первых же минут я почувствовал себя белой вороной. Мне было очень неуютно, и, видя это, Света сделала все возможное, чтобы я расслабился. Она подвела меня к нескольким знакомым. Кто-то представлялся обычными именами, кто-то прозвищами, более похожими на те, что используют хиппи и рокеры. Народ вел себя по отношению ко мне дружелюбно, но весьма настороженно.
Один молодой человек, лет двадцати пяти на вид, с длинными черными как смоль волосами, собранными в хвост, пожимая мне руку, пристально посмотрел в глаза. И я прочитал в его взгляде явное удивление, потому что без труда смог выдержать его взгляд.
— Да, Сэт, ты не ошибся! — сказала стоявшая рядом со мной Светлана. — Он такой же, как и ты, и нечего на него пялиться.
— Да и я не пялюсь. — Молодой человек явно смутился. — Просто любопытно… Ты откуда такой взялся? Я тебя раньше нигде не видел, — теперь он обращался ко мне.
— А я не люблю всякие сборища. Я замкнутый человек, мне по сути никто не нужен, — ответил я, отхлебывая из кружки пиво. — Но вот Света привела. Любопытно здесь.
— Да, неплохо. Вообще выбирайся почаще, здесь народ дружелюбный и тебя никто просто так не обидит, — ударение было сделано на словосочетании «просто так».
— Он сам кого хочешь может обидеть, — усмехнулась Света.
— Да, ясное дело, — ответил Сэт. — Я, Светик, уже сколько лет тебя знаю. Ты с кем попало давно уже не водишься. Ладно, пойду Дженни найду, надо бы у нее диск забрать.
— Вот тебе маг, — сказала Света, кивая на спину удаляющегося в глубь зала Сэта. — Запомни одно простое правило: здесь не принято произносить слово «магия». Что хочешь сказать, говори эзоповым языком, тут все не дураки.
— Но почему? Здесь же вроде все свои. — Я был немного удивлен.
— Много причин. Бывают случайные люди, встречаются просто опасные маги. Да и вообще, зачем это? Маг мага всегда поймет. К тому же можешь на нелюдя нарваться.
— На кого? — удивленно спросил я.
— Ну, на нечеловека, в общем. Послушай, это опасная тема, о них вообще лучше не говорить, да и вслух их не поминать.
— Нет уж, скажи, раз начала. Ведь ты говоришь, что они опасные.
— Нелюди разные бывают. Одни дружелюбные, другие могут из тебя всю энергию высосать и в пустышку превратить. А нелюдьми они зовутся потому, что не люди это вовсе, а вот кто — никто толком не знает. Но выглядят как люди, ведут себя как люди, говорят даже как люди и паспорта у них тоже людские, только думают они не как мы. Их мало очень, капля в море. Только если про магию ты полушепотом можешь говорить, то тема нелюдей табу.
— А как их распознать?
— А никак! — пожала плечами Света, — Как встретишь, так сразу сам поймешь. А может, и не поймешь, если сам нелюдь не захочет этого. Их обычные люди редко интересуют, а вот мы, смертные маги, очень даже.
— Почему?
— Что ты заладил, зачем да почему. Не знаю я! — Света начала раздражаться и, по всей видимости, уже жалела, что затронула эту тему. — Все, забудь. Концерт уже начинается.
Музыканты наконец-то настроились и заиграли. Я взял вторую кружку пива и, устроившись рядом со Светой за стойкой бара, стал слушать. Поначалу мне не очень нравилось. Обычная рок-группа, ничего особенного в ней не было. Но едва я начал прислушиваться к словам, как мне все стало ясно. Это были тексты для своих, для посвященных. Вроде бы абстрактные образы, кстати сказать, красивые и выразительные, только буквально каждая строчка кричала: «Магия! Магия! Здесь повсюду магия!»
— Много вообще таких групп? — спросил я у Светы.
— Полно, выше крыши. Одни существуют полгода и распадаются, другие постоянно меняют состав, но неизменным остается лидер. Некоторые довольно живучи, хотя и нечасто выступают. Ты же понял, это все музыка для своих. Хотя бывают и исключения, некоторым удается пробиться на большую сцену.
— Но ведь ты мне тогда в автобусе говорила про магию и удачу. Это противоречит твоим рассуждениям. Ты говоришь, что их поклонники — маги, да и сами музыканты не чужды древнему искусству. Так почему им не приходит на помощь магия?
— Они просто не хотят. Ты посмотри на этих людей. Они вообще после двадцати шести — двадцати семи редко что-либо хотят. Если они к этому возрасту не спиваются или не садятся капитально на колеса или траву, то у них два пути. Либо они заводят нормальную семью и заканчивают со старыми связями, либо они погружаются в полнейшую апатию ко всему. Они продолжают ходить на концерты и тусовки, они читают хорошие книги и слушают хорошую, правильную музыку, но их уже здесь нет. Это тени. Мало кому удается расплатиться с магией и при этом не остаться в минусе. Но они обычно не ходят по таким клубам, они ходят по другим — где бокал пива стоит столько, сколько здесь пять литров. И там тот же блеск и мишура, да и маги тоже встречаются, только в дорогих костюмах. Но им не позавидуешь. Да, им удается расплатиться с магией, отдать столько же, сколько они получают, но при этом они живут в постоянном страхе оказаться в минусе. И этот страх их медленно убивает. Они высоко залезли, им больнее падать. А маги вообще не очень любят страдать. Как мне подсказывает опыт, они и так постоянно страдают из-за того, что острее чувствуют мир. Так что тут все сугубо индивидуально: кого устраивает постоянно жить в небольшом плюсе, кого — в небольшом минусе. Но суть от этого не меняется. Я же тебе говорила, что магия по канонам церкви — это от лукавого. Есть старая средневековая пословица: «Дьявол всегда расплачивается золотыми слитками, которые наутро неизменно превращаются в глиняные черепки».
— Но почему ты тогда вообще не откажешься от магии? Почему ты приобщила к этому меня? Ведь я, как мне кажется, тебе симпатичен и ты не желаешь мне зла.
— Нередко бывает, что это единственный выход, чтобы просто выжить. Как писателю писать книги, как художнику рисовать. А простому человеку любить. Это боль, но в то же время она приносит и радость. А то, что за все в этой жизни надо платить — так это прописная истина. Не находишь?
— Это сложный вопрос, я тут новичок. Я хочу пожить какое-то время, пользуясь даром, а потом мы вернемся к этому разговору. Но ведь от магии можно отказаться?
— Отказаться можно от всего. Вопрос в том, какова будет цена. Я видела людей, которые бросали пить и курить, они в один день превращались в тени, не способные ничего сотворить. Я видела людей, которые, будучи в этой среде, никогда не пили и не курили, и их творческий потенциал был выше, чем у многих других. Все субъективно. К любой личности, если она, конечно, Личность, нельзя применять никакие правила. Психоанализ отдыхает. Психологи могут писать кучу диссертаций и проглядеть потенциального самоубийцу. Я знавала одну дамочку, она написала кучу книжек про женско-мужские взаимоотношения, которые разошлись нехилым тиражом, но при этом женщина так и не нашла за всю свою жизнь нормального мужика и всегда наступала на те же грабли, о которых писала во всех своих книжках.
— Забавно… — Я достал сигарету и закурил.
