Моргане пришло в голову, что она может сама подписаться, скопировав мамину подпись. Это, наверное, преступление, но что ей еще остается? А есть ли у нее образец подписи? Она снова стала рыться в портфеле и наконец нашла записку, которую когда-то учительница, прочитав, вернула ей.
В записке говорилось: «Будьте так добры, разрешите моей дочери Моргане сегодня, во вторник, 19 октября, не ходить в бассейн. Она немного простужена и кашляет. Заранее благодарю». И подпись: «Катрин Дюфур». Читая эту записку, страшную своей обыденностью, — немудрящую записку матери, у которой приболела дочка, — Моргана почувствовала, что сердце у нее вот-вот остановится. Все это было так близко, вот только что, вчера. Слова выглядели еще совсем живыми. Моргана обвела глазами комнату, как ребенок, которому что-то приснилось. Ее взгляд снова упал на домашнюю работу. Ноль. Моргана как сомнамбула взяла ручку и, сильно нажимая, недрогнувшей рукой подделала подпись.
— Ку-ку!
Это был Барт. Моргана поспешно перевернула листок, скрывая свой позор и свое преступление. Она встала, стиснув руки словно в мольбе.
— Что это с тобой, а? — спросил Барт с присущей ему дикарской бесцеремонностью.
— Я очень плохо сделала, — призналась девочка и разразилась рыданиями, не вмещающимися в ее маленькой груди.
— И что же ты такое сделала? Да перестань ты выть!
Моргана всхлипывала: «Я… я…», и больше ничего не могла выговорить. Барту хотелось пришибить ее портфелем.
— Я… я получила но-о-ль!
— Ну вот, приехали! — сказал Барт с наигранным негодованием. — Ты и так уже уродина. Если еще и дурой станешь…
Он уселся на кровать и проворчал:
— Да ладно тебе. Подумаешь, ноль, у меня вот одни нули и были по всем предметам! И видишь, это мне не помешало вырасти большим красивым круглым нулем!
— Это… это еще не самое плохое, — всхлипывала Моргана.
— А что еще? Ты кастрировала своего дружка за то, что он клеился к твоей лучшей подруге?
Моргана помотала головой: нет, не совсем так. Барт довольно сильно схватил девочку за локоть и притянул к себе.
— Иди-ка сюда, стрекоза.
Он усадил ее себе на колени.
— Ну давай, рассказывай. Обожаю про всякое плохое.
— Я подписалась.
— Подписалась?
— Под нулем.
Барт сначала даже не понял, потом лицо его прояснилось:
— Oh, boy! Да я всегда так делал. Подписывался и под нулями, и под замечаниями, и под табелями; и писал поддельные записки, почему не был в школе. И на уроках списывал, и врал учителям, и выворачивался, чтобы вместо меня наказывали других.
Моргана перестала плакать. Ее преступление совершенно померкло на фоне злодейств Барта.
— Но мы ведь не скажем Симеону про подпись? — сказала она.
— Я, конечно, дурак, но не до такой же степени, — успокоил ее Барт. — Ну а в остальном как жизнь?
— Да что ж, сам видишь, — сказала Моргана, обводя взглядом стены своей тюрьмы. — Иногда мне хочется, чтобы я уже умерла, как мама.
Барт знал, что социальная сотрудница ищет для Морганы другое пристанище. Возможно, девочку согласилась бы взять Жозиана. Это сразу повысило бы ее шансы на опекунство.
— Пошли, я тебя забираю, — решил Барт, ссадив Моргану с колен.
— Куда?
— К себе.
— Правда?
Моргана не могла опомниться. Значит, она не ошиблась? Парус на горизонте, замечательный старший брат, — все это есть на самом деле?
— Погоди так-то уж радоваться, — предупредил Барт. — Характер у меня не из легких, и потом, не знаю с какой дури я вчера наготовил тапенады недели на две. Надеюсь, ты любишь маслины?
Он сгреб пожитки Морганы в беспорядочную кучу и запихнул в две большие сумки. И, ни на секунду не задумаясь, похитил сестру из приюта.
В 19:30, когда рабочий день уже кончился, задержавшуюся у себя в кабинете Лоранс Дешан застиг панический звонок социальной сотрудницы.
— Моргана сбежала из приюта!
— Ах, этого следовало ожидать! — воскликнула судья, горько себя упрекая. — Ее совсем забросили!
— Столько всего сразу навалилось, — оправдывалась Бенедикт. — Я сообщила о побеге Жозиане Морлеван. Но до Бартельми никак не могу дозвониться.
И неудивительно: в это время Барт и Моргана сидели в кафе и уплетали банановое мороженое.
— Зайду к нему, — решила судья. — Если девочка ищет пристанище, его адрес — единственное, чем она располагает.
Моргана не только располагала адресом Бартельми, но даже открыла дверь на звонок судьи.
— Так ты здесь? — воскликнула Лоранс.
— Я играю с Бартом на приставке, — радостно сообщила девочка. — Он суперски играет в «Лару Крофт».
Судья начала подозревать, что весь этот переполох вызван очередной глупостью молодого человека.
— Кого я вижу! Мисс Лоранс, — приветствовал ее Барт, не выпуская джойстик из рук. — Смотрите, какой, я сейчас сделаю супербросок.
Лоранс села на диван.
— Что вы опять натворили? — проявляя чудеса выдержки, спросила она. — Почему не сообщили в приют, что Моргана сбежала к вам?
— Да она не сбежала, — успокоил ее Барт. — Это я ее увел. Уж больно там противно, в этом приюте.
Лоранс смотрела на него, потеряв дар речи.
— Вы знаете, что директор вызвал полицию?
— Зачем? — спросил Барт, оторвавшись наконец от экрана.
— Но, Бартельми, когда пропадает маленькая девочка, все ведь беспокоятся, с ума сходят. Всякий разумный человек сообщает в полицию!
Судья начала спокойно, но потом тормоза у нее отказали.
— Ну вот, приехали, — безнадежно простонал Барт. — Опять на меня ругаются. То ругаются, что я не забочусь о Моргане. Забочусь — тоже ругаются.
— Ну а что делать, чтобы заставить вас понять? — вскипела судья.
— Да все я понимаю! Вы хотите назначить опекуном Жозиану.
— Это у вас навязчивая идея, — констатировала Лоранс. — Разумеется, я скорее доверю девочек Жозиане! Вы совершенно безответственный человек.
— Вы говорите, как Жозиана! Это женский заговор! — заорал Барт.
Внезапно, словно автомобильная сигнализация, заревела Моргана.
— Я… я… я хочу остаться у Барта!
Лоранс кинулась утешать девочку.
— Ну конечно, моя маленькая, не плачь. Мы устроим все так, чтобы вам с Венецией было хорошо.
— Я люблю Ба-а-а-рта!
— Ну да, о’кей, любишь, все поняли, — сказал Бартельми, встряхивая ее за плечи. — Но если ты не вырубишь свою сирену, я тебя в окошко вышвырну!
Моргана еще раз-другой всхлипнула и затихла.
— Видали? Я нашел способ, как сделать, чтобы она перестала, — похвастался Барт. — Надо встряхивать.
— А с вами что надо сделать, чтобы вы перестали? — спросила судья.
Барт, казалось, всерьез задумался над вопросом. Лоранс воспользовалась моментом, чтобы позвонить Бенедикт.
— Я у Бартельми. Девочка, как я и думала, сбежала к нему…
Она лгала, чтобы выгородить Барта. Молодой человек неслышно подкрался к ней, пока она беседовала с социальной сотрудницей, шепнул ей на ухо: «Спасибо», и поцеловал в шею. Но все впустую. На следующий день Бенедикт пришла за девочкой, чтобы отвезти ее к Жозиане Морлеван. Г-жа офтальмолог согласилась приютить обеих сестер. Она знала, что это повышает ее шансы стать опекуншей.
Барт легко утешился в разлуке с Морганой. Теперь он мог свободно искать замену Лео. Он разработал нечто вроде отборочного теста, состоящего из нескольких пунктов, первым из которых был вопрос: «Вы любите тапенаду?».
— А вам не кажется, что стоило бы поискать работу? — намекнула однажды Эме во время очередной отлучки представителя бельевой фирмы.
— Кто ищет, тот ведь, чего доброго, найдет, — заметил Барт.
— Вы что, вообще не хотите нигде работать? — забеспокоилась соседка.
— Ну почему же вообще нигде, — возразил Барт. — Просто мне надо, чтобы работа была не бей лежачего. Например, испытывать компьютерные игры.
Он подумал и предусмотрительно добавил:
— На полставки.
Эме огорчилась. Она переживала за Бартельми.
— Вас так невесть куда занесет, Барт.
Молодой человек рассмеялся. Он щелкнул Эме по животу:
— А вас разнесет как бочку. Распространитель бюстгальтеров-то как, согласен?
— Он еще не знает. — Эме вздрогнула и прикрыла руками живот. — Этого я хочу сохранить.
Барт неодобрительно скривился. Хорошенькая же ей предстоит взбучка.
— Вы ему готовите супчик по моему рецепту?
— Тс-с…
Зазвонил телефон. Барт успокоил соседку:
— Это мне, насчет свидания сегодня вечером.
Но это была Жозиана.
— Oh, boy! — испугался Бартельми. — У девчонок ветрянка, и ты хочешь спихнуть их мне?
— Они совершенно здоровы. Спрашивают, можно ли им с тобой повидаться. Я сказала, что позвоню и спрошу.
— Повидаться?
— Да. С тобой, — раздраженно отчеканила Жозиана. — Ты, насколько я поняла, суперчемпион в какой-то, как ее там, то ли «Сара», то ли «Клара Лофт»…
