Впрочем, Оману вскоре стало не до островов. В западных провинциях резко активизировались партизаны из Фронта Освобождения Омана.
Пока в Южном Йемене шли празднества в честь победы и возврата 'восточных территорий', как-то тихо и незаметно был подписан договор об аренде СССР на 99 лет острова Сокотра в Аденском заливе, на пути в Красное море, в качестве военной базы.
И уж совсем без всякого шума был заключен ряд договоров между СССР и президентом Северного Йемена аль-Хамди. В том числе и об 99-летней аренде Советским Союзом островов Ханиш в южной части Красного моря. При этом удалось решить и территориальный спор Северного Йемена и Эфиопии из-за островов. Эфиопы согласились снять претензии при условии, что ВМФ СССР не даст эритрейским сепаратистам использовать острова, а Северный Йемен прекратит поддержку мятежников в Эритрее.
В итоге флот СССР сейчас обустраивался уже в трех странах. В вашингтоне, Лондоне, Париже, Претории, а также в арабских нефтяных монархиях бесились, но сделать ничего не могли.
Но самые интересные события случились в Китае. В начале июля, когда мы уже бороздили воды Атлантики, пекинское радио передало сообщение о гибели 'выдающегося коммуниста, преданного сына компартии Китая, до конца верного великому знамени марксизма-ленинизма-идей Мао Цзэдуна' Дэн Сяопина. Как сообщали западные 'голоса', ссылаясь на источники в Пекине, у дома, где жил Дэн, остановился грузовик-фургон. Охранники подошли узнать, в чем дело, но водитель с напарником их пристрелили, после чего оседлали в качестве пассажиров подкатившие мотоциклы и скрылись за углом. Сразу же после этого грузовик взорвался. От дома и тех, кто в нем находился, включая Дэна, осталось... да ничего, в общем-то, не осталось.
В тот же день вертолет, в котором летел маршал Е Цзяньин, взорвался в воздухе. Выживших не было.
Китайское руководство устами пекинского радио пообещало безжалостно покарать всех причастных к этим покушениям, обвинив во всем тайваньскую разведку. На побережье от Шанхая до Гуаньчжоу начали стягиваться войска. В свою очередь, США пригнали к Тайваню свой флот и перебросили авиацию из Японии, с Филиппин и из Микронезии, заявив, что не позволят КНР напасть на Тайвань.
В Пекине разразились проклятиями и ужасными угрозами в адрес американского империализма. Отношения КНР и США резко ухудшились.
Тем временем в Китае происходили многочисленные отставки и аресты 'причастных к покушению' на Дэн Сяопина и Е Цзяньина. Как правило, это были военные, а также партаппаратчики, близкие к покойным.
Их обвиняли в работе разом на 'гоминьдановскую реакцию', 'американский империализм' и 'советский ревизионизм'. Впрочем, чем бы дите ни тешилось, лишь бы иностранные инвестиции не привлекало и модернизацию не проводило...
Слушая все эти новости и комментарии к ним, я постоянно крутил в голове одну и ту же мысль: 'Неужели это мои советы Машерову так круто повернули судьбу Европы и Азии?'
Хотя, что толку забивать этим голову. Подробности мне все равно вряд ли расскажут. Ладно, пусть этим Романов, Машеров, Ивашутин, Цвигун и другие старшие товарищи занимаются. Меня ждут Куба и съемки сериала...
Остров Свободы показался на горизонте 26 июля. Мы медленно входили в порт Сьенфуэгос, находившийся в одноименном городке. Столпились у бортика и жадно вглядывались в кипевшую на берегу жизнь. Фидель, сигары, ром, зажигательная самба... Ладно, все развлечения на потом, первым делом, как пелось в песне, самолеты. Сейчас за нами должен подъехать автобус, на котором мы всей честной компанией отправимся в Гавану, знакомиться с местным кинематографическим начальством, а затем проводим кастинг кубинских актеров. Надеюсь, нам удастся выбрать достойных Хосе Сальгадо и Марию Варгас.
- Хесус, Кончита - ну больше, больше страсти! Блин, Пабло, как это сказать по-испански?
- La pasion mas, компаньеро Губернский.
- Спасибо, товарищ. В общем, слышали, что наш толмач сказал? La pasion mas, короче говоря.
Прозвучала команда для звукорежиссера 'мотор', щелкнула бруском 'хлопушки' моя ассистентка, объявляя номер дубля, затем было объявлено 'камера', и исполнители главных ролей прильнули друг к другу.
- Хосе...
- Мария...
- О, Хосе, yo ya te echaba de menos!
В общем, парочка изображала страсть после долгой разлуки. В ходе процесса актер Хесус Монтойя, игравший Хосе Сальгадо, покрывал лицо, шею, плечи партнерши нежными поцелуями, а та закатывала глаза и всячески демонстрировала, как она скучала по своему возлюбленному все эти месяцы.
- Стоп, снято! Вот, совсем другое дело! - воскликнул я, удовлетворенно откинувшись на плетеную спинку кресла-качалки.
Да-да, раскладному стульчику я предпочел кресло-качалку, обнаруженное мною во время прогулки по местному рынку. Плетеной мебелью торговал старик-негр, чье старческой лицо было изборождено глубокими, как гранд-каньон, морщинами. Выяснилось, что он сам же ее и плел. Сторговались на 15 песо, причем, как я узнал во время обмена валюты, 1 кубинское песо был равно 1 американскому доллару и 1 советскому рублю. Так что, считай, приобрел шикарное кресло-качалку за 15 рублей. Только вот как я его в Москву повезу?.. Хотя, собственно говоря, на теплоходе так же обратно и поплывем, а кресло не такой уж и громоздкое, попробую как-нибудь сдать его в багаж.
По прибытии нас встретил невысокий, загорелый (впрочем, как и все местное население) тип, представившийся советником министерства культуры Луисом-Мария Пинеда. Он прилично говорил по-русски, но вдобавок нам приставили переводчика Пабло с какой-то трудновыговариваемой фамилией, в свое время окончившего УДН им. Патриса Лумумбы. Узнали, что Гавана готовится принять на днях XI Всемирный фестиваль молодежи и студентов, поэтому на съемки в столице Кубы, скорее всего, можно не рассчитывать. Но на Острове Свободы немало и других прекрасных мест.
В Гаване мы познакомились с руководящим составом местной киноиндустрии в лице необъемного Густаво Куэвоса, чьи заплывшие жиром щеки сползали на воротник. Протянув для рукопожатия потную ладонь, которую тут же захотелось обо что-нибудь вытереть, хозяин кабинета, под потолком которого лениво вращались лопасти вентилятора, предложил сесть и поинтересовался, какие напитки мы предпочитаем. Переглянувшись - делегация состояла из меня, Маркевича и второго режиссера Игоря Топалова - мы попросили чая. Только Маркевич горячего, а мы с Игорем Андреевичем холодного, со льдом, благо что таковой имелся в наличии. Куэвос, кстати, тоже разговаривал на великом и могучем, хотя и не так споро, как Пинеда и тем более Пабло. Похоже, все кубинцы, занимающие более-менее приличные посты, не миновали обучения в нашей стране.
В кабинете Густаво присутствовал еще один человек, скромно сидевший углу. Оказалось - это мой сорежиссер с кубинской стороны, Виктор Кинтана, в свое время обучавшийся азам киноискусства во ВГИКе. Мы быстро нашли с ним общий язык, учитывая, что Виктор неплохо говорил по-русски.
Между тем Куэвос раскинул по столу веером портретные фотографии местных актеров, предлагая выбрать кандидатов для проб. Я сразу ткнул пальцем в мужественную, но в то же время симпатичную физиономию 30-летнего актера гаванского национального театра Хесуса Монтойи. С выбором главной героини определились не сразу. В итоге я доверился профессиональному чутью Топалова, который выбрал курносую креолку с озорными глазами Кончиту Себальос. Забегая вперед, скажу, что кинопробы оправдали наши ожидания. Это что касается основных персонажей. А вот по второстепенным ролям пришлось кое-кого отсеять. В итоге процесс кастинга затянулся на целую неделю.
Для места основных съемок нам предложили второй по величине город острова Сантьяго-де-Куба, в котором когда-то учился сам Фидель Кастро и где с балкона местной ратуши он произнес свою победную речь. Посмотрев фото и выслушав рассказ председателя кубинского Госкино, я согласился, что натура выбрана неплохая. Сантьяго-де-Куба был одним из старейших городов острова с множеством строений колониальной эпохи. Как раз то, что нужно! К тому же его окружали поросшие лесом горы, по которым предстояло бегать киношным партизанам. Окончательно меня добило фото фазенды, где, как объяснил Густаво Куэвос, планировалось 'заселить' семейство Марии Варгас. Показали мне фото и похожего особнячка, но чуть меньших размеров и попроще, там должен был обитать якобы фазендейро, на которого батрачил главный герой.
Единственное, что меня огорчило, когда мы всей командой с уже отобранными актерами прибыли на место - жуткая жара. Из-за гор, прижимавших город к морю, здесь сквозняк отсутствовал напрочь, в первый момент возникало ощущение, что мы угодили в сауну или плавильный котел, а скорее всего в смесь того и другого. Даже сами горожане, как я заметил, старались передвигаться по теневой стороне улицы.
- Ох, хлебнем мы тут, - молвил Игорь Андреевич, вытирая платком покрытые бисеринками пота лоб и шею.
