— Лет сорок пять. Не больше, — едва слышно отозвался он, затем устало покачал головой с видом "Ох, уж мне эти новобранцы"… Парнишка даже не заметил ответа.
— Ей сорок два! Никогда бы не подумал… Такая старуха! Моей маман почти семьдесят, а выглядит почти так же. Недавно третий раз замуж выскочила и даже ребенка еще одного рожать надумала.
Капитан никак не отреагировал, погруженный в собственные раздумья, зато шикнул старпом:
— Тише ты! Она не старая. Она именно такая, как задумано природой. Вот оставить тебя здесь одного без современной медицины и косметологии, через двадцать лет так же выглядеть будешь…
Мужчина мгновенно умолк, заметив приближающуюся девушку-разносчицу. Та склонилась к столу, дав посетителям возможность рассмотреть внушительный бюст, мерно колыхающийся под рубашкой, ловко сгрузила возле них кучу щербатых тарелок и, кокетливо подмигнув каждому, скрылась. Берт Ларсен поцокал языком, провожая взглядом девицу. Его собеседник с любопытством смотрел туда же. Разносчица ловко пробралась между рядами, легко уворачиваясь от шаловливых рук, пытающихся ущипнуть или хлопнуть по попе, и ушла за стойку.
Весь трактир словно сошел с древней картинки — деревянный дом, скрипучая дверь, регулярно открываемая пинком чьей-нибудь ноги, в полуоткрытые окна со стороны моря влетает легкий ветер, смешивая свежий соленый воздух с тяжелым духом пива, жаренной еды и разгоряченных мужских тел.
— До сих пор поверить не могу! Будто в кино попал. Они же… совсем как люди! — захлебываясь эмоциями, снова зашептал парнишка.
— Они и есть люди. Вот попробуешь развлечься с такой девицей, — кивнул Ларсен в сторону девушки-разносчицы, — а в следующем году будешь разбираться, сколько раз в день дети спят, кушают и какают. Вполне по-настоящему. И хватит уже — здесь не место впечатлениями делиться. Ешь лучше.
Мужчины принялись за еду. Старший помощник снова в полголоса начал переговариваться с парнем. Новичкам то всегда все интересно. А капитан вернулся к своим невеселым мыслям.
Уже не первый раз он почувствовал, что устал. И от этой работы, и от этой планеты. Захотелось домой, на Землю, в цивилизацию. Где есть нормальные флакары, обычные жизненные удобства и силовые поля… Наверное, он бы даже плюнул на все, устроил себе отпуск и слетал туда. Но… пока не разберутся, что случилось с "Гонщицей", и почему проблема возникла в новом месте, соваться в пространственный тоннель, да и просто в море было сущим безумием. Проверять на собственной шкуре, куда с кораблей деваются люди, никому не хотелось. А, может, и вовсе бросить к черту эту службу?… Денег на жизнь хватит…
Не доев обед, он бросил на стол серебристую монету и быстрым шагом вышел наружу, не сказав ни слова спутникам.
— Кэп, — тихо тренькнул в голове коммуникатор пожилым женским голосом, — капсула начала обратный отсчет. Через час наш пациент очнется!
* * *
Миссис Джексон показалось, что кэп с материка не приплыл, а прилетел, столь быстро он появился в лаборатории. Ворвавшись в помещение, он подскочил к капсуле с открытой крышкой, склонился над парнем, затем с раздражением посмотрел на тихо пикающий таймер. Барбаре почудилось, что Райдер сейчас схватит Колина и примется его трясти. И даже подсознательно приготовилась защищать пациента. Но Джон сдержался. Молча убрал руки за спину, плотно сжал губы. Следом спокойно вошел Берт.
— Ты меня слышишь?… Очнись же… Док, что с ним?
— По приборам уже должен быть в сознании… хотя обратный отсчет и не закончен. Не торопись.
Чужие голоса глухо пробивались сквозь вязкую пелену медицинского сна. Колин попытался приоткрыть глаза и сразу зажмурился. Проморгался, сделал вторую попытку. Неприятный ярко-белый свет лабораторной капсулы по-прежнему больно резал глаза, однако смотреть стало легче. Мельком прошелся взглядом по склонившимся над ним незнакомым лицам — улыбчивая пожилая женщина в белом халате, видимо, врач, и двое мужчин.
— Колин, вы меня слышите? Сержант Дрейк?
Колин не сразу сообразил, что обращаются к нему. Чуть шевельнул губами, пытаясь что-то ответить, но наружу вырвалось лишь сиплое кряхтение. Во рту пересохло так, что даже язык не ворочался. У губ сразу же появилась бутылка с водой.
— Ну как, полегчало? Говорить можете?
Колин с трудом сфокусировался на крепком довольно молодом мужчине, что давал ему воду — красивое узкое лицо, темные волосы, пронзительный взгляд. Затем откинулся на подушку. Мозг категорически отказывался понимать, где он, что происходит, и кто эти люди.
— Кэп, при всем уважении, отстаньте от моего пациента. Дайте ему прийти в себя, — вмешался ворчливый женский голос.
Колин заново взглянул на присутствующих… женщина с добродушным лицом, пожилая, но по-служебному стройная и подтянутая — да, похоже таки доктор. Светловолосый великан, выглядывающий из-за плеча своего напарника. И все тот же молодой мужчина в просторной белой рубахе, по-прежнему держащий бутылку воды… значит, это кэп…
Мгновенная острая вспышка головной боли заставила зажмуриться и с хриплым стоном схватиться за голову.
… кэп… Высокий мужчина в джинсах и обычном земном свитере… подбрасывает вверх и ловит невысокую молодую девушку с двумя куцыми смешными косичками, больше подходящими маленькой девочке. Рядом, прикрывая рукой глаза от солнца, стоит молодая женщина в голубом летнем платье. Мужчина последний раз ловит девушку, чмокает ее в макушку и опускает на землю. Затем быстро, с разворота ловит свою женщину за талию и начинает кружить. Веером взмывает легкая юбка… Снова смех и девичий визг…
— Парень, Колин, с тобой все в порядке? — ага, это врач. — Кэп, при всем уважении, исчезни из моей лаборатории. Я сообщу, когда пациент будет готов к общению. И ты, Берт, тоже.
Секундная пауза, послышался тихий писк сканнера и шорох отъезжающей двери. Затем все стихло. Колин прислушался к собственным ощущениям… что это было? Они встречались с капитаном раньше? Почему же лицо не показалось знакомым? Или это просто бред… мало ли что спросонья привидится…
— Все ушли. Я Барбара Джексон, твой врач. Попробуй открыть глаза и рассказать мне, что ты чувствуешь. Судя по приборам, все должно быть в порядке. Правда, надо время, чтобы отойти от амбулаторного сна. И что за приступ сейчас был? Эй, ты меня слышишь? Колин? Сержант Дрейк?
Молодой человек снова открыл глаза, затем с усилием приподнялся и сел. Барбара подняла спинку лежанки, позволяя парню опереться спиной.
— Я… не Колин… я… — парня на секунду затопила горячая неуютная волна. Словно вокруг темно, и ты хочешь открыть глаза… а они не открываются… и у тебя появляется панический привкус непонимания — что случилось, почему я не вижу? Точно так же Колин пытался сообразить, как его зовут, где он находится и как сюда попал, но мозг не выдавал ничего личного — только общая информация, которую он мог обработать прямо сейчас — белый медотсек звездолета, незнакомая женщина-врач, он сам в капсуле… Дрейк поднял руки, внимательно вглядываясь в них. Обнаружил широкое серебряное кольцо на безымянном пальце правой руки и небольшую родинку на кисти левой. Затем с отчаянием посмотрел на Барбару. — Дайте зеркало… Я… не могу… не знаю… кто я?
* * *
"Потеря памяти — не такая страшная штука, когда в твоей команде есть парапсихолог-менталист", — пытался убедить себя Джон Райдер спустя два часа, вышагивая туда-сюда мимо белой больничной двери. — "Сейчас она все сделает. Ерунда ж какая — что может быть проще, чем вытащить память? Элементарный гипноз… или что там у них…"
Самоубеждение помогало плохо. Пятой точкой капитан чуял, что так просто ничего у него не выйдет. Эта планета с самого начала оказалась копилкой всевозможных тайн. А теперь к ним добавится еще одна — вот этот странный парень, неизвестно откуда взявшийся. Райдер остановился, мрачно посмотрел на закрытую дверь, словно желая открыть ее взглядом, а затем снова принялся вышагивать, пытаясь слегка успокоиться.
Наконец, Барбара вышла из отсека, дождалась, пока за ней дверь тихо заедет на свое место, и лишь тогда посмотрела на Райдера. Фигура капитана, предельно собранная, словно готовилась к рывку по первому сигналу. "Ну что?!" — читался в его глазах невысказанный вопрос. Парапсихолог покачала головой.
— Ничего не получилось. Совсем ничего…
На очередной пристальный взгляд с немым вопросом в глазах лишь пожала плечами.
— Не могу понять. То ли в его сознание ранее вмешивались менталисты, то ли какой-то внутренний блок стоит… А, может, он сам вспоминать не хочет…
— Как это… не хочет?
— Элементарно. Откуда нам знать, что он пережил? Он не сопротивляется ровно до того момента, как мы его нашли. Стоит копнуть поглубже в прошлое, и Колин сразу вырубается.
