Один участник задержан.
Опера, я думаю, скоро будут на месте.
– Я не дома. На даче. Но что ж с тобой поделать?! Выезжаю.
Глава VII. МЕЖДУ МОЛОТОМ И НАКОВАЛЬНЕЙ.
Ты должен быть сильным, ты должен уметь сказать:
Руки прочь, прочь от меня!
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть.
Что будет стоить тысячи слов,
Когда важна будет крепость руки?
И вот ты стоишь на берегу и думаешь плыть или не плыть?
Виктор Цой
26 мая 2012 года. Москва
Несмотря на то, что прошлая смена выдалась непростой, а после ещё и пришлось отписываться объяснительными по факту произошедшего, Мальцеву никак не спалось. И виною тому было отнюдь не яркое солнце, пробивающееся между задёрнутыми шторами. Беспокоило другое.
Смутное тревожное чувство…
"Кусов… Кусов… Кусов… Ох, не наломал бы дров этот мастер авторучки и компьютера!"
Около шести часов вечера Мальцев устал ворочаться с боку на бок на кровати и понял – заснуть сегодня не получится.
Поднялся. И первым делом включил телевизор.
Увиденное заставило его замереть и покрыться холодным липким потом. По спине пробежали мерзенькие мурашки. Сначала сверху вниз, а после снизу вверх.
Он прибавил громкость почти на полную.
"Стрельба в московском метро… девушка из травматического пистолета… около часа ночи… ранены двое…"
Всё это он видел ночью на служебном мониторе. Всё тоже самое теперь повторялось по новостям.
Дрожащими пальцами включил компьютер.
"Ну же! Ну! Ну! Ну! Грейся, грейся же скорее, чёртова техника!"
Через несколько минут самые мрачные предположения Мальцева подтвердились:
"…Блондинка с пистолетом расстреляла случайных прохожих…"
"…четверо неизвестных, одна из которых женщина, ранили в грудь из пистолета 22-летнего банковского менеджера по кредитам Ивана… и 24-летнего…"
"…После перенесенной операции и наркоза Ивану пока тяжело разговаривать.
– Около часа ночи я ехал домой, – рассказал Иван. – Все произошло так быстро, что мы даже не успели понять, из-за чего в нас начали стрелять, – говорит Иван. – Ехала девушка в компании молодых людей. Она и начала стрелять. Может, ей показалось, что мы вооружены, я этого не знаю"…
"…После перенесенной операции и наркоза Ивану пока тяжело разговаривать.
– Одна из пуль пробила легкое, – говорит Иван, – дышать тяжело, не знаю, сколько времени еще буду в больнице"…
Дрожащими пальцами он набрал номер следователя, который приезжал ночью осматривать место происшествия.
Через две минуты знал – кому поручено вести дело.
"Вакулова… Хм… что-то не припоминаю такую… Откуда она?"
А ещё через минуту он набирал номер Кусова.
– Ты что сделал?!
– А что, разве плохо получилось? Мы даже в Склиф успели смотаться…
– Да чёрт с ним, со Склифом! Что б ему сквозь землю провалиться!
– И?
– Гад ты, Женька! Разве не понимаешь, что ты меня с потрохами слил?
Думаешь, все кругом идиоты и не поймут, откуда у тебя запись с камеры?! Это же – Дэ-Эс-Пэ! Только для служебного пользования! Точно такая же запись, сейчас лежит на столе у следователя! Мне кранты теперь, понимаешь?!
– Да чё ты паришься, Мальцев? Чё ты паришься? Не переживай! Теперь мы станем по-настоящему известными людьми! Представляешь?
– Я и раньше подозревал, что ты маньяк, Женька. Ты же за сенсацию душу дьяволу готов продать.
– Да ты за меня не переживай. А я тебе теперь не по тарифу заплачу, а в двое больше. За нервы.
– Да пошёл ты! Я же тебе говорил – не вставляй ролик целиком! Говорил?!
– Ну, говорил. Было такое. Но по кускам он не смотрится. Я пробовал резать. Не понравилось.
– Кретин. А у меня времени не было его резать.
– Я понимаю. У тебя же служба. Ты государственный человек. Когда тебе…
– Ну, раз ты такой умный и всё понимаешь… Зачем полицейского на всю страну ославил?! Зачем?!
– Да без него…
– Чёрт с ней, с этой девчонкой! Плевать мне, в кого она там стреляла! Ты коллегу моего зачем подставил, а с ним и меня? Чем думал, прежде чем выложил ролик полностью? Не мог только половину оставить?!
– Я ж тебе говорю – так он не смотрелся. А теперь и коллега твой, старший сержант, мега-звездой станет.
– Ты больной? Скажи честно, тебя в Чечне контузило?
– Не заводись, Мальцев! Не заводись. Ролик просто на пятёрку.
– А тебя даже не беспокоит то, что меня теперь уволить могут?
– Но ты же думал, прежде чем позвонил мне ночью. Так? Верно? Ты же думал? Ты же взрослый человек?
– Ты мне, гнида, ещё морали будешь читать?!
– Я просто констатирую факт. Раз ты взрослый человек, то должен в полной мере осознавать ответственность за свои поступки. Только и всего. За всё в жизни нужно платить.
– Не думал раньше, что ты такая сволочь.
– Да почему – сволочь? Я самый обычный журналист.
– Нет, Жень. Ты – не обычный журналист. Ты продажный журналист.
– А чем ты лучше меня? Чем ты лучше меня?
– Я, по крайней мере, служу…
– Да кому ты служишь? Кому ты служишь? Своему карману, в первую очередь?!
– Слышь, мразь…
– Ты и есть мразь, Мальцев. Ты. А не я.
– Ошибаешься. Я в первую очередь служу Закону. А вот такие журналюги…
– Что ты сказал?! Закону служишь? Дай тебе перспективу заработать больше, чем плачу тебе я, и ты сразу же продашься.
A я, заметь, плачу тебе гораздо больше твоей официальной зарплаты вместе со всеми пайковыми и мэрскими надбавками. Но ты переметнёшься на другую сторону. Где пообещают больше.
Тебе всё равно, кто платит и заказывает. Для тебя и слово Закон – пустой набор звуков. Потому, что невозможно одновременно служить Закону и карману.
– Ты сам-то понимаешь…
– Я-то понимаю. А вот тебе плевать на всех, по большому счёту.
Как только засветит перспектива заработать больше и озолотиться, такие как ты и страну готовы будут продать за тридцать сребреников.
Иуда ты, Мальцев! И хуже того – ты ещё и Иуда государственная, создающая иллюзию работы на пользу и во благо. А на самом деле тупо набиваешь карман, при случае.
Ты типичный оборотень в погонах. Самый настоящий.
Я-то хотя бы не шифруюсь. Ну, журналист и журналист. А ты погоны носишь.
Так что умей отвечать за свои поступки. И платить.
– Мразь. Какая же ты мразь, Женька. Ничего ведь назад не повернуть. Ты понимаешь, что теперь ничего не исправить?
– Ролик, как пуля. В Сеть вылетел, а назад не поймаешь. И теперь ничего назад не повeрнуть и не исправить. Остаётся только наслаждаться выгодами и расплачиваться за издержки.
– Маньяк.
– Я работаю честно. И играю по правилам. Пусть даже я и маньяк. А ты, по сути – слуга не только Закона, но и всей Системы в целом, в очередной раз решил просто-напросто скрысятничать и её обмануть. А Система такого не прощает. Знаю это. Я и сам служил…
– Да что ты можешь знать…
– Ты про честь офицера ещё помнишь?
– А у тебя честь вообще есть? Подставил ты меня, чёрт с тобой. Но подчинённый-то мой причём здесь?! Зачем ты его на всю страну опозорил?
– Виноватых без вины не бывает. Он получил по заслугам.
– Что ты сказал?! Повтори!
– Он получил по заслугам. Ты же сам смотрел ролик. И всё видел. Это так твой коллега защищает Закон?
– Откуда тебе знать…
– Такие как ты и он не служат Закону. А только делают вид.
– Не тебе, журналюге, нас судить.
– Когда один полицейский вместо того, чтобы служить и защищать, ходит изображая фараона из дешёвого фильма, а другой продаёт служебный видеоролик с участием своего коллеги по службе, правила заканчиваются.
Вы получаете по заслугам. Оба. Впрочем, того что заплачу я, хватит тебе на некоторое время. Для восстановления душевного равновесия. Если тебя выгонят, бедствовать не будешь. Сможешь и с коллегой своим поделиться. Если захочешь, конечно…
– Для начала, ты мне заплатишь.
– Хорошо. Когда и где?
– Будь в одиннадцать на Пушкинской, на обычном месте.
– Договорились.
И Мальцев нажал на клавишу отбоя вызова.
"Хотя бы морду там ему набью. А то по телефону не получается. Надо облегчить душу.
В конце-то концов! Должна же служба приносить удовлетворение?"
* * *
Кусов со всего маху влил в себя бокал пива. За ним другой. Третий…
Но алкоголь сегодня не действовал и не доставлял ожидаемого эффекта.
Только хотелось пить всё больше и больше. Как воду…
"Вот так наступает похмелье! Похмелье от успеха. И в самом деле, за всё в жизни нужно платить."
После пятого бокала пришло осознание.
"И он ещё называет себя офицером! Про честь мне толкует! Пристрелить его сегодня вечером, что ли?! Не будет больше небо коптить… "
Отставил пиво. Полез за ключами от пистолетного сейфа. Через минуту пистолет лежал на столе.
Кусов некоторое время смотрел на него так, как люди всматриваются в даль, готовясь отправиться в неведомое. Он смотрел на одно, а видел совсем другое.
