Ничего не поняв, она перечитала текст. До сорока лет у нее еще было время. Не рановато ли начали поздравлять? Может, ее с кем-нибудь перепутали и тюльпаны предназначались другой? Нет. Вот ее фамилия. Кто же это прислал и какой имел в виду юбилей?
На столе зазвонил телефон. Она схватила трубку.
— Поздравляю, — послышался из нее жестковатый баритон Александра Михайловича.
— Вы? — ошеломленно пробормотала Вера. — Значит, это ваши цветы.
— Ошибаетесь, они ваши, — усмехнулся он.
— Спасибо! Они такие красивые! Только с чем вы меня поздравляете? У меня сегодня не день рождения. Вы ошиблись.
— По-моему, это вы ошиблись, — возразил он. — Сегодня как раз день рождения и, может, для вас самый главный.
— Александр Михайлович, вы считаете, что я не знаю, когда у меня день рождения?
— По всему судя, нет. — Голос его теперь звучал совсем весело.
— Ну и сколько, по-вашему, мне сегодня стукнуло лет? — передалась его игривая интонация Веронике.
— Вам уж не знаю, — хмыкнул он. — А вот «Чибису» сегодня ровно сто дней. Хорошая птичка у нас с вами растет, оперяется.
— «Чибису» сто дней? — воскликнула она.
— Эх, мамаша, мамаша, — с наигранным возмущением отреагировал он. — Выходит, и не заметили! А между прочим, именно сто дней назад «Чибис» начал работать. И теперь у него полно клиентов. Желаю, чтобы их с каждым днем становилось все больше и больше, и по этому поводу приглашаю вас сегодня пообедать в ресторане. Надо отметить событие.
Он все это выпалил на одном дыхании, будто боялся, что Вера откажется. «Он меня не забыл! Он считал дни. Я, хозяйка, не помнила, а он помнил, когда сто дней! И рано утром прислал цветы. Какие прекрасные цветы!» — Вера коснулась губами лилового лепестка.
— Вы заняты? Вы не можете? — убитым голосом переспросил он. — Ну, ничего. Я сам виноват. Надо было заранее договориться. Просто мне хотелось сюрприз вам преподнести.
— И вы преподнесли! Замечательный сюрприз! — воскликнула Вера. — И я совершенно сегодня не занята. Командуйте, где и во сколько мы встречаемся?
— Я ровно в два за вами заеду.
В трубке раздались частые гудки. Он словно боялся выказать радость. Вера подхватила корзину на руки и закружилась с нею по кабинету. Кажется, она была счастлива!
Он действительно приехал ровно в два. И вынес из машины еще одну корзину с тюльпанами. На этот раз ярко-желтыми.
— Александр Михайлович, вы меня совсем задарили! Не много ли?
— То было «Чибису» в вашем лице, а это лично вам, — водрузил он новую корзину на оставшееся место на столе. — Я, правда, ориентировался на свой собственный вкус. У нас как-то к желтым цветам нервно относятся. А мне нравится. Особенно глубокой осенью или зимой, когда на дворе стоит вот такая серая слякоть. Посмотришь на них, и будто солнце выглядывает. И настроение поднимается.
— Мне тоже они очень нравятся, — сказала Вера. — И лиловые потрясающие.
— Если честно, я в магазине между ними разрывался. Так и не смог выбрать. Вот обе корзины и купил.
«Он сам покупал! — не верила своим ушам Вероника. — Не шофера послал и не Лену. Ради меня сам рано утром отправился в цветочный магазин. Правда, может, он сделал покупку и вчера вечером. Просто велел доставить утром. Но что это меняет? Он…»
— Что-то вы, Вера, притихли, — вклинился в ее мысли Александр Михайлович. — А у вас тут совсем ничего, — оглядывал он ее кабинет. — Неплохо устроились. Солидно и со вкусом.
— Даже первого заместителя генерального не стыдно принять, да? — хохотнула она.
— Думаю, и самого генерального можно, — кивнул он. — А мне было ужасно интересно посмотреть. Вы же меня на открытие так и не пригласили.
Вера вздохнула:
— Открытия не было. Мы в первый же день выполняли заказ. Ликвидировали последствия крупной корпоративной вечеринки. Целый день в полном составе трудились.
— Трупов, надеюсь, не было? — ехидно смотрел он на нее.
— Вот разве что трупов. Если их только до нашего прихода не унесли.
— Кто же, интересно, так погулял?
— А вот это уж, извините, разглашение конфиденциальной информации о клиенте, — погрозила ему пальцем Вера. — Не имею права.
— Но я ведь партнер.
— Все равно не скажу.
— Сдаюсь, — развел руками он. — Я — человек, уважающий чужие принципы.
— Может, хотите весь офис посмотреть? Я столько сил в ремонт тут вложила! Видели бы вы, на что это помещение было похоже. Бомжатник. А в одной комнате вообще было болото. Лягушки, правда, не квакали, но в остальном…
Они уже шли по коридору.
— Кто бы мог подумать, — восхищался Александр Михайлович. — У вас тут просто замечательно.
— Знала бы заранее, сколько придется трудиться, прежде чем можно будет начать работать, ни за что бы не взялась.
— Я, между прочим, вам честно предоставил выбор.
— И я его сделала, — подхватила она. — И теперь нисколечко не жалею.
— И, думаю, никогда уже не пожалеете, — с какой-то странной интонацией проговорил он.
Она хотела заглянуть ему в глаза, но он отвел их и быстро добавил:
— А теперь я предлагаю поехать в ресторан и наконец-то отметить ваш выбор.
Они замечательно провели время в ресторане, весело беседуя, в общем-то, ни о чем. Вероника чувствовала себя так хорошо и уютно, как не чувствовала себя уже очень давно. Он понимал ее буквально с полуслова, реагировал на малейшие ее шутки. Ему достаточно было намека, жеста, движения глаз, улыбки, по которым он чутко улавливал, что она имеет в виду, словно был с ней близко знаком уже много лет.
И когда они уходили, он, распахнув перед ней дверь машины, сказал:
— Не знаю, как вам, но мне сегодня понравилось. Может, сделаем такие встречи традицией?
— Каждые сто дней отмечать? — не поняла Вера.
— Сто дней слишком долго. Боюсь, не выдержу. Я вот думаю… Хорошо бы завтра.
Теперь Вероника и Александр Михайлович обедали вместе достаточно часто. И называла она теперь его не Александром Михайловичем, а Сашей и на «ты». Он решительно настоял на этом. И сам перешел с ней на «ты». И цветы каждую встречу ей дарил. Словом, все как полагается. Но больше решительно ничего. Он даже в щечку не позволял себе ее поцеловать. Ни при встрече, ни при расставании. И ни разу никуда не приглашал ее вечером. Только днем и только пообедать, что само по себе было крайне неудобно. Порой они больше времени проводили в пробках, нежели в ресторане, — каждого ведь после обеда ждали дела.
Вера была сильно заинтригована столь странным его поведением. Саму ее продолжали раздирать противоречия. Саша нравился ей все больше и больше, она неизменно ждала встреч, и какая-то часть ее души с нетерпением ожидала, когда он наконец решится еще хоть на шаг продвинуться в их отношениях. Другая часть, однако, яростно этому сопротивлялась и заставляла по возвращении домой стыдливо отводить счастливые глаза от портрета Андрея и Севы. Эта часть заставляла ее постоянно чувствовать себя виноватой перед памятью о них. Вероника не могла отделаться от ощущения, что чем больше у нее появляется радостей в ее новой жизни, тем больше наполняются болью глаза сына и мужа. «Как ты могла? Ведь ты забываешь нас!» — читалось в их взорах.
И радость и покой покидали ее сердце, вновь уступая место боли, горю и слезам. И она мысленно обращалась к покойным мужу и сыну:
— Простите меня, мои милые. Я, конечно же, помню вас. Но вы меня здесь оставили совсем одну.
А чтобы жить дальше, мне нужна хоть крошечка счастья. Я так в нем нуждаюсь!
А утром ей вновь звонил Саша, и она, забыв о ночных терзаниях, вновь проникалась радостью и с нетерпением ждала новой встречи за обедом, гадая, решится он или не решится, наконец, на что-нибудь, и в то же время боясь этого момента. Тогда ведь и ей придется принимать решение. А готова ли она к этому? Вера не совсем была уверена. Однако и он, кажется, никуда не торопился. И они по-прежнему все обедали и обедали.
В отличие от их полных неясности отношений, дела в «Чибисе» определенно шли все успешней и успешней. Количество клиентов росло. Больше того, приглашать для уборки персонал из «Чибиса» становилось в определенных кругах даже модно.
Об этом Вероника узнала от Олеси Коршуновой. Встретились они совершенно случайно. Фирма получила заказ на уборку только что выстроенного коттеджа в элитном подмосковном поселке. К VIP-клиентам Вероника чаще всего ездила сама, и этот раз не стал исключением.
Дверь ей открыла Олеся.
— Ника! Подруга! Как ты меня нашла?
Обнимаясь, Олеся посмотрела через Верино плечо на оставленную ею у входа машину.
— О-о, вижу, у тебя дела наладились. И машина приличная, и шофер. Так, значит, послушала меня? Замуж вышла? Не упустила своего!
— Нет, не вышла, — резко ответила Вера. — Просто у меня теперь своя фирма.
