М: В таком случае ты не должна обманывать себя по его поводу.
Ван: Я не знаю, почему я продолжаю встречаться с недоступными мужчинами. Я делаю это уже 12 лет. Я просто устала. Когда мне исполнилось 30, что-то щелкнуло у меня внутри и я решила, что мне необходимо все это изменить.
П: Конечно.
Ван: Я подарила себе большую вечеринку в честь 30-летия. Один из моих друзей, Питер, встретил на вечеринке мою подругу и они ушли вместе. Я почувствовала, как будто потеряла еще одного мужчину, в которого только-только начала по-настоящему влюбляться. Все продолжается без каких бы то ни было изменений!
П: Может быть, в этом отношении ты похожа на меня? Когда я в конце концов женился, я был старше, чем ты.
На этот раз комментарий Папы имеет более личностную окраску и больше похож на озабоченность происходящим, чем на попытку избежать этого.
Ван: Я думала об этом.
М: Да, до тех пор, пока ему исполнилось 33, он успел хорошенько повеселиться.
Христа в 33 года распяли, Джон в этом возрасте женился.
П: Женившись, я ушел в “отставку”.
К: Хорошая идея! Это позволило вам избежать конфликтов с женой.
Это был интуитивный ответ, предполагавший возможность поднять вопрос о супружеских изменах. Однако в этом месте беседы они пропустили намек мимо ушей.
П: Я женился потому, что умерла моя мать. Мне нужно было, чтобы кто-то хозяйничал в доме. Я знал ее семью и то, что она хорошая девушка. Но, наверное, я бы никогда не женился, если бы мама не умерла.
М: Он и вправду никогда бы не женился.
П: Некоторые из моих друзей еще до сих пор не женились.
К: Вы имеете в виду, что Ванесса не выйдет замуж до тех пор, пока вы не умрете?
П: Не знаю, быть может, она действительно выйдет замуж позже.
М: Выйдет замуж позже!
Этот краткий отрывок проливает немного света на некоторые элементы подводных течений в этой семье. Быть может, Ванесса стремится избежать тех взаимоотношений, которые видит между родителями, и делает это с таким упорством, что ее активность давит на партнера.
Ван: Но это беспокоит меня! Мне плохо.
П: А меня это вовсе не беспокоит. Я встречался с девушкой, а потом она ушла от меня и вышла замуж… Ну и что же! На берегу моря камешков много, а я схожусь с людьми легко.
Ван: Я тоже легко схожусь с мужчинами, но не могу выбрать подходящего для замужества. Один слишком сдержан и я не чувствую его любви, второй находит себе другую девушку. Теперь и у Марка, кажется, есть девушка.
К: Может быть, он боится, что ты съешь его?
Этот список неудач во взаимоотношениях с мужчинами, возможно, связан с интенсивностью ее попыток найти для себя партнера. Мои усилия здесь направлены на поиск метафоры того, как она могла бы отпугивать мужчин.
Ван: Я думаю, многие мужчины опасаются моей напористости.
К: Может быть, тебе кажется, что они необходимы тебе для того, чтобы заполнить пустоту внутри себя?
К: Но ты не можешь заполнить пустоту внутри себя кем-то другим.
Ван: Я знаю, что должна что-то с собой делать! Хотя мне неизвестно, как все-таки заполнить эту проклятую пустоту.
Вся эта область подводных течений в семье очень могущественна. Эмоциональные взаимоотношения между родителями оказывают глубокое влияние на детей. Воспитание в таком семейном окружении, которое отмечено безучастностью и дистанцией между мужем и женой, обычно приводит к проблемам с близостью у детей. В этом конкретном случае Папино описание женитьбы по соображениям выгоды и целесообразности очень показательно. Они прилагают усилия к тому, чтобы избежать такой же судьбы, однако результат оказывается тем же.
Наша способность преодолевать такие препятствия открытым и прямым способом создает условия, при которых рост оказывается возможным. Это может разрушить подобное гипнозу заклятье, которое, казалось бы, удерживает детей в рамках паттернов своей семьи. Наблюдая дистанцию между родителями и сопутствующие ей боль и изоляцию, дети, скорее всего, зададут себе следующий вопрос: "Пойду ли и я по той же дорожке?" Это дает возможность поиска взаимоотношений качественно иного рода.
Позже на сессии широкая сеть семейной динамики была выведена на поверхность.
К: Известно ли было вам, что если вы унижаете мужа, то это может способствовать тому, что ваши дочери научатся унижать своих молодых людей?
М: Да, возможно так оно и будет. Вы имеете в виду унижения в его присутствии. Я иногда это делаю за его спиной.
К: О, я понимаю, правда тогда становится достоянием общественности.
М: Но он всегда уходит. Он никогда не сядет, не поговорит.
К: Вы бы могли задержать его, когда он выходит из дома.
М: Он говорит, что у него дела. Это случается, когда он раздражается по поводу моих разговоров с Майком.
К: Вы имеете в виду то, что Майк – как бы ваша мама?
Наклеивая на Майка ярлык материнской роли по отношению к собственной матери, я надеюсь привлечь внимание к дисфункциональной природе этого “треугольника”. И опять я действую вне их обычного стиля, что само по себе может оказать влияние.
М: Да, что-то в этом роде.
К: Ребята! Ну и запутанная же у вас семейка. Никто не знает кто есть кто!
М: Мы можем разговаривать с Майком. Он все понимает.
К: Итак, если Майк для вас мать…(смех)…то для Марлы он бабушка.
Здесь я подталкиваю их к смешению ролей, хочу, чтобы они по настоящему почувствовали абсурдную сторону некоторых аспектов их взаимодействия.
Дор: Кто же в таком случае мой брат?
К: Все становится уж слишком сложным.
Мне хочется еще немного поговорить о "технике" игры с семейными ролями. Я намереваюсь высветить те области, в которых сами роли и функции, которым они служат, являются патологическими. Мой способ это делать – неожиданный и как бы комический – часто приводит к тому, что семья оказывается в состоянии увидеть абсурдность своей ситуации. Тот факт, что Майк утешает маму, когда она расстраивается, безусловно, является проблемой. Этот вид союза поколеий может оказывать весьма отрицательное влияние на всю систему внутрисемейных взаимоотношений. Я хочу разрушить комфортное состояние, связанное с такого рода союзами, но мне не хочется учить их, как быть идеальной семьей. Этот вид вмешательства в деструктивную ролевую структуру семьи оставляет реальное принятие решений за ними. Способность семьи хотя бы отчасти понять всю абсурдность этой ситуации является знаком того, что они вполне могут работать с такого рода вмешательством.
Идея о том, что терапевт может "научить" семью, как лучше функционировать, – явно нарциссическая идея. У меня слишком много своих собственных проблем, чтобы я еще был способен распродавать в “экспортном исполнении” собственный способ жизни. Пытаться продать то, с чем я сам не могу жить, – это уже нечто психопатическое. Все, что я могу для них сделать – это помочь им взглянуть на себя и полностью принять ответственность за свои решения и за свою жизнь.
Но это не значит, что я "выгоняю их на мороз". У них есть ресурсы и способности, на которые они могут положиться, и я ответственен за то, чтобы убедить их в существовании этих ресурсов и подтолкнуть к самостоятельному поиску. Любой другой вид реакции может оказать им плохую услугу, предполагая, что они, конечно же, опустошены и у них нет никаких связей друг с другом. Подспудная эмоциональная жизнь семьи всегда с ней – во всем своем разнообразии. К ней лишь должен быть найден доступ. И даже если предположить, что семья не обладает этими достоинствами, я должен прекратить “кормление грудью”, так как оно меня очень изматывает.
Позднее в беседе Мама начала обсуждать свое разочарование по поводу Папы. Особое внимание она обратила на его поведение во время их посещения танцев. Она пожаловалась на то, что он мог прийти туда с ней, но протанцевать весь вечер с другой женщиной. Она утверждала, что муж обычно не слушает протестов и оставляет ее в одиночестве.
К: Вы не говорили детям, что были удивлены тем, что никто не танцевал с вами в трезвом состоянии?
М: Нет, я этого им не говорила. Но меня беспокоит, что никто не хочет со мной танцевать.
Дор: Почему же?
М: Небольшой артрит. Они боятся.
