Ада подозвала табуретку свистом. Та снизилась, и девчонки зажали носы. На молоке уже образовалась густая пленка, послужившая кладбищем для трех мух. И макароны, и майонез радовали глаз яркой зеленью.
— Фу, гадость какая! — Вероника одним щелчком телепортировала сие кушанье куда-то на остров Ява. — Ты что, совсем ничего не ела?!
Ада грустно покачала головой.
— Нет, так дело не пойдет! — рассердилась Вероника. — Иди-ка ты умойся, ми-лочка, и простирни ночнушку заклинанием!
Ада послушно вышла из комнаты, попутно сняв оборонительные заклятья, а Ника отправилась на кухню.
Там сидел Павел. Горелко спал на холодильнике.
— Ну, как? — вскочил Краснов.
— Да вроде все налаживается, — ответила Ника.
Она думала приготовить что-нибудь. Бедная Ада! Совсем не ела весь день! И все из-за своей же глупости!
— Яйца есть? — деловито поинтересовалась Ника, открывая холодильник.
— Угу, — ответил Павел. — А ты, что, хавать посреди ночи собралась?
— Сестру твою накормить хочу! — пояснила Ника. — Омлетик сделать.
— Омлетик? — оживился Краснов. — В таком разе и на меня состряпай, пли-и-и-з, а то так за Адку испережевался, прямо сил нет!
Ника подозрительно глянула на Павла. Нет, похоже, он вправду переживал.
— Ладно, — согласилась она, размешивая яичную смесь. — Помоги-ка мне. Вот, поджарь…
Миска взлетела в воздух.
— Отойди, веснушка, — посоветовал Павел.
Из его пальцев вылетело жгучее пламя. Яичная масса мигом подрумянилась и загустела.
— Ну вот, миску подпалил! — огорчился Краснов.
— Плевать на миску, — восхищенно глядя на Павла, проговорила Ника. — Крас-нов, да ты прямо находка для шеф-повара! Никакой плиты не надо!
— Да ладно, чего уж там… — засмущался Павел.
Ника выудила омлет из почерневшей миски и плюхнула часть на тарелку Пав-ла.
— На, лопай! — велела она, — а я пойду к Аде.
— И я, — подскочил Павел, жуя на ходу.
— Э, нет! — покачала головой Ника. — Мы еще не закончили!
Прихватив с собой тарелку, хлеб и стакан холодного сока, Ника отправилась к Аде. Девочка сидела на диване в свежей ночнушке, уже умытая, и пыталась рас-чесать обрезанные волосы.
— Поешь сначала, — велела Ника, ставя перед Адой поднос. Ада благодарно кивнула и накинулась на еду.
— Ада, ты ведь понимаешь, что я не виновата, что мальчишки на меня запали, — начала Ника, глядя, как та уплетает омлет, запивая его соком. Ада кивнула, не отрываясь от еды.
— Кто их разберет, этих мальчишек, — легкомысленно сказала она с набитым ртом. — То их тянет на таких, как Райка. То на таких, как ты!
— А что, между нами большая разница? — подняла брови Ника.
— Еще какая! — кивнула Ада.
— Ладно, — продолжила Ника. — Значит, так. Завтра ты вылезаешь из норы, ве-дешь себя, как ни в чем не бывало. Просишь прощения у Брайана…
— Ой, я не смогу!
— Сможешь. Раз ты его любишь, значит, сможешь! Далее, ты миришь Павла с Брайаном, а я постараюсь сделать так, чтобы Брайан поменьше обращал внима-ния на меня и побольше — на тебя.
— Как?!
— Ну, не знаю. Может, подлянку ему подкину. Что-нибудь придумаю!
— А нельзя без подлянок?
— Можно. Но тогда тебе придется все Брайану объяснить. Так, мол, и так. По-нятно?
— Понятно.
— А Таунс пусть потом сам разбирается, кто ему нужнее, ты или я. Идет?
— Идет.
— Ну, а теперь давай тащи все, что есть в доме из заколок, расчесок и ножниц. Постараемся сообразить что-нибудь из этого ужаса у тебя на голове. Скажи спа-сибо, что девушка моего брата — парикмахер и что она успела кое-чему меня нау-чить!
Ада выскочила из комнаты. Через минуту она уже тащила огромное зеркало, воду, расческу, заколки и прочие парикмахерские принадлежности. Краснова уселась на стул, согнав с него щипаную кошку Полнолунию. Ника установила напротив Ады зеркало, с опаской покосившись на него. С тех пор, как маленькое зеркальце напало на Павла из-за нее, она стала напряженно относиться к зерка-лам. Вероника встала сзади Ады. Она совершенно не знала, что делать.
Внезапно отражение Ники зашевелилось, хотя сама девочка стояла неподвиж-но. Отражение подмигнуло и стало мочить волосы Адиного отражения. Ника по-тихоньку стала повторять за своим двойником, и через минут этак сорок тяжкого труда у Ады на голове красовалось миленькое каре с загнутыми вверх концами.
— Класс! — воскликнула Краснова, глядя в зеркало. — Ты, Ника, просто мастер!
— Спасибо, — кивнула Ника, вытирая руки полотенцем.
За окном постепенно рассветало. Девчонки зевнули.
— Ладно, нам с тобой поспать не мешало бы, — сказала Ада.
— Точно, — кивнула Ника. — Ну, я полетела…
Сев на вешалку, девочка вылетела из окна. Она летела низко, придерживаясь темных мест: пастух уже выгнал коров.
Оказавшись в комнате, Ника увидела свою копию, стоящую у окна.
— Чего так долго? — недовольно пробурчала та. — Вызывала-то на четыре часа, а уж утро!
— Да ну тебя, учат тут всякие! — огрызнулась Ника. — Иди, ты больше не нуж-на…
Хмыкнув, копия исчезла.
— Неужели я и в самом деле такая вздорная? — спросила вслух Ника, решив по-лучше следить за своим характером.
Глава 5
Андерсен отдыхает!
Ника шла по лесу, раздвигая руками ветки. Рядом перешептывались ребята. Девочка покосилась на Аду и Брайана. Те шли, взявшись за руки. Кстати, новую стрижку Ады все одобрили, единодушно решив, что так ей даже лучше.
Брайан и Павел помирились. Видимо, Ада с ними поговорила, и Брайан все понял правильно. С тех пор они с Адой не расставались и всюду ходили вместе.
Ника вздохнула. Она в последнее время стала замечать, как сильно повзросле-ла за время, проведенное здесь.
«Поневоле взрослеть приходится, если знаешь, что каждую минуту тебя могут лишить дара», — думала Ника. Девочка вспрыгнула на поваленное дерево и по-смотрела на ночное небо. Луна манила, звала…
«Мы как зомби, — грустно подумала Ника, — или как вампиры: так же зависим от луны».
Но она тут же отмела эту мысль, сочтя ее глупой.
— Пришли, — объявил Алик.
Ника это и так поняла, увидев знакомую поляну с большим камнем-котлом посередине и покрытыми мхом валунами. Она уселась на один из них, рядом приземлился Алик. Ника не возражала. Она поглядела на Брайана, прижавшегося к Аде, и, к своему удивлению, почувствовала, что ничего к нему не чувствует!
«Как же так? — испугалась девочка, заставляя себя думать об улыбке Брайана, о его лице. — Нет, он же мне нравится, нравится!»
Ничего. Никакого влечения.
«Может, это оттого, — предположила Ника, — что мне жаль Аду? Может, по-этому я и охладела к Брайану? Решила отдать его Красновой? А?»
Скорей всего, так и было. Ника на всякий случай проверила Крылову на ма-гию, но та выглядела невинной, как нашкодивший щенок. Алик взял ее за руку. Ника не стала сопротивляться, наблюдая за реакцией Таунса. Но тот как будто и не видел ее, увлеченный разговором с Адой.
«Ника, мне нужно с тобой поговорить!» — внезапно прозвучал голос Брайана у Ники в голове. Вероника не удивилась. Обмен мыслями вполне возможен, прав-да, только при обоюдном согласии и в случае, когда собеседники находятся ря-дом друг с другом. Ну и, конечно, когда оба владеют магией.
«Ладно. Это касается Ады?» — отозвалась Ника.
«Это касается Ады, тебя и меня», — поправил Брайан. При этом он не смотрел на Нику, а по-прежнему разговаривал с Адой.
— А вот и Управляющий, — вдруг сказал Алик. Ника увидела всплеск холодного пламени, из которого только что вышел олень с серебряными рогами.
— Я рад, что вы снова здесь, — прогремел по всей поляне голос, — все семеро.
— Но нас ведь шестеро, — недоуменно шепнула Ника Алику.
— Управляющий всегда считает, что нас семь, — пожал плечами Алик. — Кто их разберет, этих древних духов?
— Ты прав, ведун Александр, — вновь прогремел голос. — Понять меня дано не каждому!
Алик улыбнулся, прекрасно понимая, что Управляющий их слышит. Олень тоже улыбнулся, если можно представить себе улыбающего оленя.
«Улыбающийся олень — то же самое, что и удивленный хомячок», — подумала Ника, спешно заблокировав сознание.
— Грядут большие перемены, — сказал Управляющий. — Вы должны быть бди-тельны! Тот, кто отнимает силу у ведунов по всему свету, уже близко.
Ада напряглась. Ее глаза расширились от страха.
— Насколько он близко? И кто он такой? — спросила она.
— На второй твой вопрос я ответить не могу, ворожея Аделаида, — ответил Управляющий, — поскольку аура негодяя закрыта для взора твоего защитника пе-леной…
Ребята переглянулись.
— На первый же вопрос я отвечу, — продолжал олень, — негодяй так же близко от вас, как и далеко.
