А насчет Брендана Маки Лили совершенно права. На мой взгляд, в нем было никак не меньше пяти футов пяти дюймов, да еще пышный кок и ковбойские сапоги на каблуках, так что он, даже сидя, возвышался надо мной, хотя я-то стоял. Это, впрочем, ему явно льстило, и он с удовольствием сообщил мне, что давно так не смеялся — с тех пор, как его бабушка прищемила себе сиську катком для белья. Потом предложил мне выпить и спросил:
— Значит, ты от этого жаворонка Элвиса без ума?
— Угу.
— И много ты своими выступлениями зарабатываешь?
— Нормально. — Я с самого начала почуял, что в тонкостях сценической жизни Маки не разбирается — разве такой тип способен понять, как много значит хороший костюм, или освещение, или пьянящее ощущение волшебства, свободы, вечного стремления к чему-то новому.
— Джим Сантана — это твое настоящее имя или, может, что-то вроде noom-de-ploom?[55]
— Это мое настоящее имя, — сказал я. — Я сменил его еще в 1977 году во время регистрации избирателей.
— Решающий был момент. — Брендан поболтал в кружке остатки пива, и я тоже поболтал в стакане свою коку с ромом. — Я вот что думаю: тут все должно быть по-настоящему, как во время твоих выступлений. Тут ведь дело в чем? Никто не будет к тебе серьезно относиться, если весь день ты самый обыкновенный парень, а вечером превращаешься в Элвиса Пресли.
— О-хо-хо…
— От этого, ей-богу, башню снести может.
Мы еще немного поговорили в таком духе. Уже полконцерта прошло; я уже два раза переодевался, и теперь мне пора было в третий раз переодеться и идти домой. Знаете, я ведь все хиты Элвиса исполняю: «Love me Tender», «Jailhouse Rock», «King of the Road». Люди их обожают, особенно те, кто постарше, — эти вещи напоминают им о том времени, когда они были бунтарями. В наши дни довольно трудно найти хоть что-то, из-за чего стоило бы бунтовать. Все уже отбунтовались. Ничего нового. И, как бы ярко ни зажигал этот ваш Курт Кобейн или Джим Моррисон, — все равно кончается тем, что вы оказываетесь в том же номере отеля, очумев от наркотиков и с отчаянием в душе. Вечным остается только Элвис.
А знаете, я ведь устроил у себя в гостиной его святилище — настоящее, с фотографиями, конвертами от пластинок и всякими фигурками. Лили говорит, что это настоящий «круглосуточно открытый храм Элвиса». Нет, божеством его я, конечно, не считаю, но он — мое вдохновение. Мой идол. Моя муза.
Я пытался все это объяснить Брендану Маки, только куда ему до таких тонкостей. Нет, пустая трата времени. Разве таким людям нечто подобное можно объяснить? Зато, чем больше он пил, тем больше ему хотелось говорить о жене. Ну и ладно. Пусть себе говорит о ней сколько угодно, подумал я. Интересно, что из этого выйдет?
Итак, рассмотрим, какова наша подозреваемая. Гейл Маки. Тридцать два года. Девять лет замужем, детей нет, не работает. Скучающая безмозглая пустышка — впрочем, и я бы таким стал, если б вышел замуж за Брендана. Весь день только тем и занимается, что принимает ванну да делает маникюр — ну и, возможно, ходит на свидания к Некоему Объекту, чтобы получить порцию нежных ласк и обед в придачу. Но действительно ли она изменяет мужу? Вообще-то похоже. По всем признакам так: на вопросы отвечает уклончиво, нередко отключает мобильник, часто не бывает дома по вечерам, а потом, среди ночи, когда Брендан давно уже спит, принимает душ. Было ясно, что муж любит ее до безумия и сцен ей никогда не устраивает. Впрочем, Лили мне говорила, что нрав у Гейл тот еще, так что, скорее всего, понадобятся самые веские доказательства ее вины, чтобы Брендан в это поверил. По крайней мере, фотографии. Ну, наконец-то, думал я, работа, достойная Гарри Стоуна!
— Когда мы начинаем? — спросила Лили, и глаза у нее загорелись.
Ох уж это «мы»! То есть она и я? Если бы я мог работать с ней на пару! Увы, я обречен всю жизнь действовать в гордом одиночестве, поскольку одновременно играю две роли: профессионального сыщика и Элвиса Пресли. И если мои враги когда-нибудь узнают, что я и Лили…
— Понимаешь, Лил, в таких делах непозволительно иметь партнера, — сказал я и, кстати, далеко не в первый раз. — Если хочешь помочь мне, оставайся в тени. Ходи повсюду, слушай… — И вилкой с надетой на нее картошкой я показал ей, как надо ходить. — Ты меня только тормозить будешь, если дело дойдет до схватки. А уж если с тобой что-нибудь случится…
— Ох, Джим, — нежно проговорила Лил. — Но мне так хочется тебе помочь! Пожалуйста, позволь мне…
Я одарил ее нежным взглядом в духе Элвисова «Love me Tender».
— Любимая, — сказал я, — ты и так уже достаточно мне помогла.
Итак, с первой стадией работы было покончено. Теперь требовалось подтвердить подозрения клиента, добыть фотографические свидетельства неверности его жены и, наконец, получить наличные за хорошо сделанную работу. По моим прикидкам, на это могла потребоваться примерно неделя — ну, скажем, дней десять; правда, надо было еще обсудить гонорар и непредвиденные расходы — я надеялся фунтов на сто пятьдесят. Это было бы совсем неплохо. Кстати, так зарабатывать деньги гораздо легче, чем по вечерам в субботу выступать в «Лорде Нельсоне».
Задача номер один — это, естественно, определить местонахождение Объекта. Ну, с этим-то мы справимся легко, решил я. В тот день весьма кстати был футбольный матч, так что я пристроился возле дома Маки с мини-камерой и стал ждать. Было довольно холодно для сентября; я надел макинтош, потуже подпоясался и поднял воротник, а потом мне пришлось даже немного походить вокруг дома, чтобы согреться. Часа в три Гейл наконец вышла из дома — минут через десять после ухода Брендана. В руках у нее была спортивная сумка, волосы высоко забраны в конский хвост, и она им весело помахивала, точно школьница.
Ага, в машину садится, стерва! В маленькую «Фиесту». Такого я не ожидал — у меня самого в тот момент машины не имелось (последнюю пришлось списать со счетов из-за… в общем, из-за некоторых проблем, связанных с предыдущим делом). Надо было быстро искать выход. Идею прыгнуть в такси и ехать за Гейл я сразу отринул — на Медоубэнк-роуд сроду никаких такси не водилось, — и хотя автобус № 10 как раз поворачивал из-за угла, я понимал, что водитель вряд ли согласится с моими требованиями и не позволит догонять «Фиесту» на его драндулете. В конце концов я спринтерским темпом бросился в «Кейп-Код» и одолжил у Лили ее «Микру», а Гейл тем временем и след простыл.
Однако меня не проведешь. Я сразу понял, куда она направляется, и тоже туда последовал. Она, разумеется, ехала на встречу с Объектом в местный спортзал, и я ухитрился сделать парочку достойных кадров в тот момент, когда она выходила из женской раздевалки. Затем я забежал в ближайший спортивный магазин, купил там плавки (шесть фунтов плюс купальная шапочка) и с удобством припарковался в SPA-бассейне, откуда через стеклянную перегородку мог без опаски следить за каждым движением Гейл.
Должен признаться: девушка она физически развитая, прямо настоящий атлет. Час плавания, затем полчаса на гребном тренажере, еще полчаса плавания и еще полчаса занятия степом! И только после этого она наконец отправилась в душ. А когда вышла, ее уже поджидали в джус-баре высокий узкий стакан кофе без кофеина и молодой человек в майке, красиво обтягивавшей мускулистый торс, и спортивных шортах с лайкрой.
Я мигом выскочил из бассейна, принял душ и оделся — Гейл еще и заказ повторить не успела. Однако приведение себя в порядок отняло у меня чуть больше времени, чем я ожидал (в спешке я забыл купить полотенце); зато мне удалось устроиться совсем рядом с этой милой парочкой — отсюда я легко мог сделать несколько дополнительных снимков, уличающих Гейл в неверности, и записать разговоры влюбленных на мини-диктофон, спрятанный в кармане.
Я заказал коку. Девушка за стойкой как-то странно на меня посмотрела — ну да, я, конечно, не слишком часто посещаю бассейн: у меня кок размокает, — и сообщила, что я должен два фунта. Ничего себе! Слава богу, дело тут совершенно ясное. Надо же, два фунта за стакан коки! Возможно, именно это и должно стать темой моего следующего расследования, тем более кока была явно водянистой на вкус. Однако я старательно растягивал этот мерзкий напиток и напрягал слух, пытаясь понять, что там бормочут Гейл и этот парень в лайкре. Похоже, я слишком долго мокнул в этом дурацком бассейне, возможно даже, в уши мне попала вода, потому что я буквально ни одного распроклятого словечка расслышать не мог.
В итоге я невольно ослабил внимание. А может, и меня самого кто-то выслеживал — нередко ведь охотник превращается в дичь из-за случайного выверта судьбы. В общем, я стал замечать, что Гейл как-то очень подозрительно пару раз на меня глянула, и выражение лица у нее при этом было весьма странное, а потом этот парень в лайкре вдруг повернулся и уставился прямо мне в лицо, причем с такой неприкрытой враждебностью, что любой другой на моем месте, чуточку послабее, сразу бы ретировался.
