Хенрик всхлипнул и снова высморкался.
— А кто его изуродовал? — спросил Форс.
Хенрик посмотрел на Форса. По щекам парня бежали слезы.
— Я не нарочно, — пробормотал он срывающимся голосом.
Он сел.
Форс выждал минутку, прежде чем задать следующий вопрос.
— Кто это сделал?
— Аннели и Бультен.
— Кто еще?
Хенрик. казалось, собирался с силами.
— Кто еще? — повторил Форс.
Хенрик дрожал как будто в ознобе.
— Еще я.
И его тело затряслось от рыданий.
Форс кивнул Карин, она взяла Хенрика под локоть и повела к дверям. Форс наклонился к магнитофону:
— Перерыв для посещения туалета.
Затем он выключил магнитофон, поднялся и подошел к окну.
В Стокгольме из его окна был виден залив. У него была лодка. Форс скучал по водному простору. Кроме того, он был голоден. Форс начал думать о Юхансоне. Почему тот его так раздражает? Форс всегда считал его безынициативным и ленивым, словом, «плохим полицейским».
Форс тяжело вздохнул, подошел к письменному столу, открыл верхний ящик и вытащил коробочку сладких драже. Он положил два под язык и стал смотреть на фотографию изуродованного Хильмера Эриксона.
Не позволяй себе ожесточиться.
Хенрик и Карин вернулись. Форс снова включил магнитофон и нагнулся к микрофону:
— Допрос продолжается.
Хенрик сел на стул, и Форс поднес микрофон к его лицу.
— Расскажи, что случилось в субботу.
Хенрик выглядел так, как будто не понимал, как попал в этот кабинет.
— Как это было?
— Начни с самого начала. Когда ты проснулся?
— В субботу?
— Да.
Хенрик задумался.
— Около десяти, но я пролежал в кровати примерно до двенадцати.
— Кто был дома?
— Мама и папа.
— Что ты делал потом?
— Я должен был сделать кое-какие покупки для мамы.
— И ты сделал покупки?
— Да.
— Во сколько?
— Около часу.
— Где ты делал покупки?
— В магазине «ICA» на улице Стургатан.
— Там было много народу?
— Да.
— Ты встретил каких-нибудь знакомых?
Хенрик задумался.
— Да, девочек из класса.
— Кого именно?
— Хильду и Лину.
— Фамилии девочек?
— Хильда Венгран и Лина Стольк.
— Они тебя видели?
— Да.
— Вы разговаривали?
— Да.
— О чем вы говорили?
— Ни о чем.
— Но ты сказал, что вы разговаривали.
— Может, мы и не разговаривали.
— Что же вы делали?
— Ничего.
— Кто-нибудь из вас что-нибудь говорил?
— Да.
— Кто?
— Все трое.
— Но вы не разговаривали?
— Нет.
Форс задумчиво посмотрел на Хенрика.
— Кто первый начал говорить?
— Я.
— Что ты сказал?
Хенрик заколебался.
— Что ты сказал? — повторил Форс.
— «Маленькая шлюха», — прошептал Хенрик.
— Кому ты это сказал?
— Хильде Венгран.
— Почему?
— Потому что это так и есть.
— Что именно?
— Что она шлюха.
— Почему ты думаешь, что Хильда Венгран шлюха?
Хенрик вздохнул и промолчал.
— Почему ты считаешь, что Хильда Венгран шлюха? — повторил Форс.
— Потому что она спит с кем угодно.
— Вот как, — сказал Форс. — И что сказали девочки, когда ты сказал, что Хильда Вснгран шлюха?
— Они… послали меня.
— А потом?
— Что?
— Это все, что было сказано?
— Да.
— Итак, ты был в магазине и делал покупки, там ты встретил двух одноклассниц, вы обменялись несколькими словами. А что было потом?
— Я пошел домой.
— Ты был не на велосипеде?
— Он сломан.
— Давно он сломан?
— Да.
— Как давно?
— Месяц.
— И что было, когда ты пришел домой?
— Позвонил Бультен.
— Что он сказал?
— Он сказал, что он один дома — его родители уехали в город.
— И?
— Я пошел нему.
— Что вы делали?
— Ничего.
— Но вы разговаривали?
— Да.
— О чем?
— О Хильде.
— О Хильде Венгран?
— Да.
— И что вы о ней говорили?
— Что она общается с черными.
— Ты имеешь в виду тех подростков, родители которых иммигранты?
— Я имею в виду черных, — сказал Хенрик и густо покраснел.
— Значит, вы говорили про Хильду Венгран. Вы разговаривали о чем-нибудь еще?
— О службе.
— Ты имеешь в виду службу в армии?
— Да.
— Что вы говорили про службу в армии?
— Что мы пойдем туда служить.
— И что вы будете делать на военной службе?
— Учиться разным вещам.
— Каким, например?
— Стрелять.
— Почему ты хочешь учиться стрелять?
— Чтобы суметь защитить страну.
— Какую страну?
— Швецию, разумеется.
— Ты думаешь. Швеции что-то угрожает?
— Да.
— И кто же?
— Черные.
Форс взял еще несколько драже и предложил Хенрику.
— Так вы разговаривали про службу в армии?
— Да.
— А потом?
— Позвонила Аннели.
— Какая Аннели?
— Тульгрен.
— Что она хотела?
— Она спросила, может ли она прийти?
— И что вы ей ответили?
— Что может.
— Что случилось, когда она пришла?
— Она принесла пиво.
— Сколько?
— Шесть банок.
— И что вы делали?
— Пили пиво.
— Вы разговаривали?
— Да.
— О чем?
— О Маркусе.
— Что вы говорили?
— Аннели сказала, что он решил с ней расстаться. Она была очень расстроена и плакала.
Хенрик начал грызть ногти.
— Почему она плакала? Хенрик вспылил.
— Я же сказал. Маркус ее бросил!
От крика таблетка выпала у него изо рта, упала на стол и исчезла среди листьев.
— Значит, Аннели была расстроена. Что вы делали потом?
— У отца Бультена была водка. Мы взяли немножко и смешали с соком.
— Вы пили алкоголь?
Хенрик снова взбесился:
— Я же уже сказал!
— Вы пили алкоголь, который был дома у Бультермана?
— Да!
— А потом?
— Потом мы пошли на улицу. Погода была хорошая. Мы хотели поехать на речку. Аннели была на мопеде, у Бультена был велосипед. Я поехал с Аннели.
— Во сколько вы вышли из дома?
— Не знаю. Около шести.
— Вы были пьяными?
— Нет.
— Куда вы поехали?
— К скамейкам на Флаксоне.
— Какой дорогой?
— Самой короткой, понизу.
— Вы доехали до скамеек?
— Аннели оставила мопед на парковке. Бультен там же оставил велосипед. До скамейки мы дошли пешком.
— До какой скамейке?
— Той, что у дома Берга.
— У вас с собой было спиртное?
— Только пиво.
— Вы были пьяными?
— Мы выпили по чуть-чуть. Бультен побоялся брать у отца много.
Форс сделал пометку в блокноте карандашом. Дописав, он стал вертеть карандаш в пальцах.
— А потом?
— Мы сидели на скамейке. Аннели все время говорила про Маркуса. Она была ужасно расстроена и говорила, что он свинья. Он начал встречаться с другой. Понятно, что ей было довольно-таки хреново. Мы пили пиво и бросали камни в реку.
— Вас кто-нибудь видел на скамейке?
— Не думаю. Мы заглянули в домик Берга. Старик был там, он клеил обои.
— Зачем вы заглянули в домик Берга?
— Что, нельзя?
— Вы хотели забраться внутрь?
— Не знаю. Мы просто посмотрели, это же не запрещено.
— Нет, просто посмотреть не запрещено. Что случилось потом?
— Аннели были нужны деньги на бензин.
— Вот как.
— И тут на тропинке появился Хильмер.
— Он шел пешком?
— На велосипеде. У него новый велосипед. Хенрик засунул палец в рот. откусил кусок ногтя и сплюнул его на пол.
— Не плюй тут, — сказал Форс.
— Извиняюсь.
— Что случилось, когда пришел Хильмер?
— Аннели встала на дороге. Она расставила руки и заорала: «Стоять!» Хильмер затормозил, и Бультен схватил велосипед за седло. «Ты не проедешь тут, не заплатив таможенный сбор!» — орала Аннели. Бультен сказал, что это правильно, что если у него новый велосипед, то он вполне может заплатить таможенный сбор. Я сказал, что мой велосипед сломан. «Вот именно, — сказал Бультен. — его велосипед сломан. Плати». Хильмер упал на землю, так что велосипед упал на него. Он пытался подняться, но Аннели пнула его, и он упал снова.
— Как?
— В лицо.
— Сколько раз?
— Сначала только один.
— Что случилось, когда она пнула его в лицо?
— Аннели закричала, что он предатель, что он становится на сторону черных и ему пришел конец. Тут она снова его пнула. Бультен закричал, что это Мехмет проколол переднее колесо моего велосипеда. Аннели и Бультен стали избивать Хильмера ногами. Они все время кричали, что он предатель.
— Куда они пинали?
— В лицо и в грудь, по всему телу.
— А что делал ты?
— Я тоже пинал, но не в лицо.
— Сколько раз ты его пнул?
— Три, может быть, четыре.
— Но не в лицо?
