Наташа мимолетно улыбнулась воспоминанию: Ксанка утром волком глядит на Артура… несколько секунд. Но вот он разулыбался, заговорил, похвалил, что приехала на-конец-то, давно пора было! И Ксанка тает моментально и уже что-то весело чирикает… И потихоньку шепчет Наташе: «Балда ты! Клевый мужик!» А она и не спорит. Ну да, он умеет быть очаровательным.
— Ну, и что сестренка? Упала в обморок? Сошла с ума? — насмешливо спросила Ленка.
— Нет… Ругала меня, как и ты. А, ладно! Все это давно было. С Кирюшкой мы поладили довольно быстро. Он избалован безобразно. Артур и его матушка считают, что у мальчишки слабые нервы. А я думаю, не слабые, а распущенные… На мой взгляд, он вполне здоров. Ребенок добрый, ласковый. И умница. Читать мгновенно научился, задачки решает. А какие компьютерные игры проходит! А еще фантазер страшный! У него вся комната…
Наташа заговорила о Кирилле — и словно с горки понеслась. Она еще никому о нем не рассказывала. Оказывается, это безумно приятно — рассказывать о Кирюшке.
— Хвалишь так, словно сама его на свет родила… — заметила Ленка, когда Наташа замолчала, чтобы хлебнуть чаю. — Кстати, своего-то думаешь заводить? Эй, ты что?
Наташа замерла с чашкой в руке, глаза мгновенно наполнились слезами. Она сидела, боясь пошевелиться, не мигая, чтобы слезы не потекли по щекам.
Ленка кинулась к Наташе, обняла ее, стала гладить по голове, виновато бормоча:
— Натах, ну извини, если я что-то не то… Не реви, а? А то я тоже сейчас зареву. Я ведь… недавно… на аборт бегала… — и Ленка, всхлипывая, уткнулась в Наташину макушку. Макушка моментально стала мокрой.
Теперь Наташа вскочила со стула, обняла подругу, и обе горько заревели.
Потом просто сидели, молчали каждая о своем. Ленка жадно курила, Наташа крутила в руках чашку с остывшим чаем. Посидели, помолчали и постепенно стали говорить о каких-то пустяках, вспоминать, как учились, как жили в общаге… Эта тема была безболезненной для обеих.
Потом Ленка все же не выдержала:
— А ты чего такая взъерошенная приехала?
— С Артуром поссорились… Я из кино пришла — а он дома, сюрприз у него такой. И вдруг он мне выдал такую сцену ревности на ровном месте! Запретил одной из дома выходить. А я вот нарушила запрет. Да еще и ночью не вернулась. Не представляю, чем это кончится.
— Так это он тебя проверял, что ли? Сказал, что завтра приедет, а сам… Наверное, первая жена его рогатила почем зря, вот он и стал такой подозрительный. Ах, болезный! — насмешливо посочувствовала Ленка.
Среди ночи Наташу разбудил звонок сотового. Она торопливо ответила, кто-то помолчал и отключился. Спросонья она никак не могла рассмотреть, чей это был вызов. Наконец поняла: Артур.
На своем диване заворочалась Ленка, сонно спросила:
— Кто звонил?
— Артур. Извини, разбудила…
— Жаль, мобильники изобрели: мало мучился… — пробормотала Ленка и тут же опять заснула.
А Наташа никак не могла заснуть. Вспоминала бешеные глаза Артура, его сжатые кулаки… Как она его испугалась, такого! Почему у него вдруг такое недоверие к ней? Разве она когда-нибудь давала хоть малейший повод? Или права Ленка — он просто та самая пуганая ворона, которая куста боится?
Мысли начали путаться, она начала постепенно уплывать в сон… И снова ее разбудил звонок.
— Мы приедем в пять. Чтобы к этому часу была дома, — голосом Артура сказала трубка и запищала отбоем.
— Проснулась? — крикнула Ленка из кухни. Она уже гремела там посудой.
Наташа набросила легкомысленный полупрозрачный халатик, выданный накануне подругой, и пошла через большую, хорошо обставленную прихожую на тоже большую уютную кухню. Ленка стояла у плиты, помешивая что-то в кастрюльке, оглянулась.
— Опять благоверный беспокоил?
— Велел к пяти дома быть…
— И все? — удивилась Ленка.
— Все еще впереди… — сказала Наташа, удивляясь своему спокойствию. Даже не спокойствию — безмятежности.
Она зацепилась за это слово, начала его разбивать на составляющие… Без-мятежность… Без мятежа? Нет, без мятежа не получалось уже. Он, мятеж, уже произошел. И при этом Наташа испытывала абсолютное спокойствие.
Правильно она сделала, что к Ленке поехала.
* * *
Артур с Кириллом появились через пять минут после того, как она вошла в квартиру. Она еще переодевалась в спальне.
— Наташ, ты где? — закричал Кирилл и с топотом понесся по квартире.
— Я здесь, Кирюш, в спальне! Сейчас приду! — откликнулась она, торопливо натягивая футболку. Но Кирилл уже сунул улыбающуюся мордаху в приоткрытую дверь.
— Наташа, мы приехали!
— Молодцы, как и обещали — точно в пять! — В ее голосе прозвучала насмешка. Невольно. Она обняла Кирилла, расцеловала его. — Ты даже вырос за два дня.
— Наташа! — Кирюшка ласково прижался щекой к ее щеке. — Я по тебе соскучился…
— И я по тебе.
— Да неужели? — раздался язвительный голос Артура. Наташа подняла голову. Он стоял в дверях и противно ухмылялся. Наташа крепче прижала к себе Кирилла и не опустила глаз.
Артур хмуро сверлил ее взглядом.
— Чай будет? — наконец спросил он холодно.
— И чай, и к чаю.
Абсолютное спокойствие не покидало ее. Пусть что угодно говорит и как хочет смотрит. Оказывается, ей просто все равно.
За чаем Кирилл болтал без умолку, засыпая Наташу вопросами: «Наташ, а почему… Наташ, а где… Наташ, а какой…»
Артур быстро выпил свой чай, сказал спасибо и вышел из кухни. Кирилл удивленно проводил отца глазами, растерянно спросил Наташу:
— А почему папа ушел?
— Не знаю, Кирюш. Может, устал?
Кирилл посидел в задумчивости, потом сполз со стула:
— Я пойду, узнаю?
— Конечно, иди…
Наташа только начала собирать со стола чайную посуду, как Кирилл уже вернулся. Сел на свое место за столом и стал водить чайной ложечкой по столешнице.
— Что, Кирюш, папа уже спать лег? — спросила Наташа.
— Нет… Он сидит на диване, просто сидит. А мне сказал, чтоб я к тебе шел. Он меня прогнал!
Наташа только собралась сказать что-нибудь утешительное, как из комнаты раздался виноватый голос Артура:
— Кирка! Иди сюда!
И Кирка, блеснув непролитыми слезами, умчался к отцу.
Купал Кирилла всегда Артур, а читала перед сном ему Наташа. Но сегодня книжку в руки молча взял Артур. После слова «спасибо», брошенного в пространство кухни, он Наташе ни слова не сказал…
Переделав мелкие вечерние дела, она пошла в гостиную и включила телевизор. Все каналы показывали какие-то тягучие сериалы либо кровавые детективы. Наконец попалась какая-то старая советская комедия, под нее думалось… позитивней.
Ленка сегодня надавала ей советов по укрощению мужа:
— Натах, не вздумай оправдываться! Если он ревнивый — все равно не поверит. Только унизишься.
— Я собиралась с ним спокойно об этом поговорить.
— Как была ботаном, так им и осталась. Муж — не экзаменатор, ему не разговоры нужны.
— А как тогда?
Ленка помолчала, смоля свою неизменную сигарету.
— Слушай, подруга, а у вас вообще с ним как?
— В каком смысле?
— Дурында! Вы с ним часто тра…
Наташа закрыла ей рот ладонью:
— Ленка! Терпеть не могу это слово!
— Ах, прости, ты ж у нас трепетная тургеневская барышня, я забыла. Ну?
Наташе захотелось сорвать с окна занавеску, укутаться в нее с головой и залезть под стол. Ленка с удовольствием наблюдала, как лицо подружки стремительно заливается краской.
— Ты, Нат, и правда, как из позапрошлого века. Да ладно, можешь не отвечать. Я тебя пытать не собираюсь.
— Я вообще не понимаю, почему вокруг этого такой ажиотаж развели, — не глядя на подругу, сердито сказала Наташа. — По мне эти… действия может оправдать только зачатие, а так…
— Ма-атушки мои! — перебила ее Ленка. — Глядите на это чудо! Девушка из ранней поры христианства! Прибыла к нам с миссией — спасти нас, грешных, от греха любострастия… или как он там называется? Подруга, ты просто еще ничего не поняла. Или… или ты не любишь своего мужа?
— Не люблю? — растерялась Наташа.
— Не любишь! — повторила Ленка.
Но Наташа, похоже, не у нее спросила, а у себя самой.
— Лен… Я точно знаю, что, когда мы с Артуром встретились, я в него влюбилась. Ну, по крайней мере, я ходила обалдевшая и счастливая. И поначалу мне все это казалось таким необычным. Как завороженная была. Но как-то все это быстро прошло. Я просто знаю, что жена должна спать с мужем, когда он этого пожелает. И все. А любовь… У нас и слово-то это ни разу не прозвучало. Ни разу!
— Ни разу? — Ленка задумалась. — А ну и что? Многие мужики этого слова просто боятся. Видно, твой Артур такой же. Но ты не ответила: он как, тянется к тебе?
— Тянется — не тянется… У него есть железные принципы, и он им изо всех сил следует.
