И правда, с этой экономией резерва, вот уже несколько дней я не использовал заклинание очищения, не только для кого-нибудь, но даже для себя. И все мы распространяли неприятный дух немытых тел.
Гномки быстро что-то достали из своих узелков, и мы направились к указанному месту, провожаемые безразличными взглядами готовящихся ко сну гномов. Я оценил найденную нишу, действительно, напоминавшую ванную комнату и удивился, как это Ума сумела ее разглядеть в темноте. Создал в этой нише светящийся шарик, а воду заполнившую углубление в полу, подогрел.
- Мы отвернемся и здесь вас подождем, - предупредил я, поворачиваясь спиной.
Рядом встал Хоркис. Через некоторое время мы услышали женские перешептывания и всплески воды.
Я, с невольной улыбкой, наблюдал, как Хоркис, тихо обернувшись, застыл и заворожено рассматривает голых гномок, еле слышно шепча себе под нос:
- Вот это грудь... Ох!.. Вот это грудь...
Любопытство толкнуло меня и самому посмотреть, что же там так поразило Хоркиса. Обернулся, увидел действительно необъятную грудь Умы, сидящей в воде с закрытыми глазами и моющей голову. Перевел взгляд на Эли и изумленно остолбенел.
Такой потрясающей, умопомрачительной красоты я еще никогда в жизни не видел. Эли стояла около воды, вполоборота ко мне. Гладкая, даже на взгляд, шелковистая кожа, сияла как розовый жемчуг. Грациозная фигура, вся состояла из плавных линий с выраженными женственными изгибами. Ярко рыжие волосы в крупный, упругий завиток образовывали на голове нимб. Длинная шея, узкие покатые плечи, изящные руки. Высокая сочная грудь с ярко-красными ореолами и маленькими сосками. Талия тонкая настолько, что кажется того и гляди переломится. Задорно торчащие круглые ягодицы, смотрелись как противовес груди, и образовывали глубокий прогиб в пояснице. Треугольный лобок покрыт короткими рыжими завитками волос. Точеные ноги, постепенно переходили от крутых, полных бедер к тоненьким щиколоткам. На нее даже просто смотреть было вкусно, но еще нестерпимо хотелось осторожно потрогать кончиками пальцев, попробовать губами на вкус.
Уж на что я привык к безупречной внешности эльфиек, но ни одна из них не вызывала у меня такого бурного восторга и неконтролируемого жгучего желания. Как я мог, столько времени, не замечать, что рядом такое совершенство?!
Я готов был так стоять и любоваться вечность, но Хоркис, схватив меня за плечо, развернул назад и сердито зашипел:
- Из-за тебя чуть не спалились! Ума уже голову поворачивать стала, а ты все не реагируешь и глазеешь. Хотя, конечно, такая грудь, кого хочешь, заворожит.
- Да при чем тут, грудь Умы? Ты Эли видел? - зашептал я в ответ.
- Там смотреть не на что, худая малявка, - пренебрежительно шепнул Хоркис.
Пока мы так перешептывались, Ума крикнула нам в спины:
- Подождете еще немного? Нам еще постираться нужно.
- Не надо стирать, - возразил я, - давай сюда вашу одежду, я ее быстро вычищу.
Она подошла закутанная в какую-то тряпку, и, удерживая ее одной рукой на груди, в другой протянула мне стопку одежды.
Я послал в эту кучку одежды заклинание очищения.
- Все, готово.
- Спасибо, - довольно поблагодарила она, лукавым взглядом стрельнув в Хоркиса, который не сводил с нее восхищенных глаз.
Вскоре, уже одетые во все чистое, гномки подошли к нам.
- Большое спасибо, - закутанная в мою куртку, заглядывая мне в глаза, с довольной улыбкой сказала Эли.
Я кивнул ей в ответ, и, пользуясь тем, что капюшон куртки она еще не успела надвинуть, впервые внимательно вгляделся в ее лицо.
Первое, что бросалось в глаза, это цвет ее глаз, ярко-зеленый с желтыми лучиками, отходящими от круглого черного зрачка. Казалось, что ее глаза загадочно сияют. Густые, длинные рыжие, загнутые кверху ресницы, высокие тонкие брови и неширокий лоб придавали лицу удивленное выражение. Небольшой нос необычной формы - вздернутый кверху. На по-детски невинных круглых, пухлых щечках - яркий румянец. Губы полные, сочные, красные. Верхняя губа, как и нос, чуть вздернута и обнажает передние верхние зубы, сияющего белого цвета. Подбородок маленький, острый. Овал лица не вытянутый, как у эльфиек, а круглый. В общем, эльфы бы сказали, что все излишне округло, излишне ярко и многоцветно, но мне это необычное личико показалось очень красивым.
- Эли, да ты, оказывается, красавица, - не удержался я от комментария увиденного.
Улыбка сразу же погасла на ее лице.
- Зачем, и ты, насмехаешься надо мной? - с обидой спросила она, поджав губы.
- Малышка, я совершенно серьезен. Ты мало похожа на гномку. Это правда. В тебе, как ни странно, даже больше схожести с моей матерью - иномирянкой. И я бы уже давно рассказал тебе, как ты прекрасна, но только сейчас внимательно рассмотрел.
Она неверяще покачала головой и тихо сказала:
- Если ты не обманываешь меня, то никто кроме тебя не считает меня привлекательной.
- Это потому, что в вашем поселении гномы мало знают об окружающем мире и разумных, его населяющих. Да и многие ли могли тебя по-настоящему рассмотреть? Наверное, ты всегда старалась спрятаться за бесформенными одеждами?
Она неуверенно кивнула, подтверждая мои слова.
Да. Если тебе с рождения, двадцать пять лет подряд говорят, что ты урод, в один миг переубедить не удастся.
На этих мыслях Хоркис поторопил меня, и мы пошли мыться. К нам, вскоре, присоединился и Шон, отследивший, куда мы делись.
- Кроме тебя кто-нибудь еще хочет воспользоваться такой возможностью? - спросил я его, одеваясь. - Я могу очистить воду для желающих помыться.
- Я уже поинтересовался. Нет, никто не захотел, - ответил он с раздраженным осуждением.
- Ну, как хотят. Магию на их очищение тратить не буду, - предупредил я.
Когда, наконец, мы улеглись спать, я, как обычно, подгреб Эли к себе поближе. Но впервые при этом осознавая, что рядом молодая, красивая, желанная женщина. Пришлось волевым усилием погасить неуместные сейчас, проснувшиеся инстинкты, выбросив из головы, так и норовившие вернуться воспоминания о купании Эли. По тому, как ворочался и вздыхал Хоркис, я понял, что у него аналогичные проблемы.
***
Двигаясь по проходу, созданному Горным Змеем, гномы бездумно, механически передвигали ноги. Если, на нашу беду, предстоит встретиться со Змеем, не хотелось бы быть застигнутым врасплох. Поэтому я был напряжен, собран и прислушивался к происходящему впереди. Это и спасло.
К концу дня, когда все уже еле плелись, я издалека услышал шуршание трения и похрустывание камней. Змей! Движется навстречу, понял я. Так, что мне рассказывали о нем? Самое опасное для нас - это его агрессивная, кислая слюна, которой он плюется.
Остановившись, я поднял руку вверх, призывая к вниманию.
- Стоять! Впереди Горный Змей, - тихо предупредил я.
Гномы, передавая эти слова по цепочке, в панике рванулись назад, сбивая друг друга с ног и создавая опасную ситуацию. Дело не обошлось бы без затоптанных и раздавленных жертв, если бы вовремя не отреагировал Хоркис, идущий последним.
- Р-р-р-р, - злобно зарычал он. - Стоять!
Наверное, Хоркис в гневе показался гномам не менее страшным и опасным, чем Змей. Они остановились, перестав напирать друг на друга и на стоящего, как скала, Хоркиса.
Что там дальше предпринял Хоркис, я уже не увидел. Быстро и бесшумно я двинулся вперед, выставив перед собой воздушный щит.
Змеи плохо видят на большом расстоянии, зато отлично слышат и обоняют. Этот Горный Змей меня уже почувствовал, судя по тому, как прекратился хруст камней, которые он откусывал. Усилилось шуршание от движения. Змей заспешил вперед, за добычей.
Я увидел его первым. Оценить размер Змея не представлялось возможным, хорошо рассмотреть можно было только его сплющенную гигантскую голову треугольной формы. На ней глаза, покрытые прозрачной роговой оболочкой, с вертикальными щелевидными зрачками, расположены сразу над ротовой щелью. Там же, посередине, небольшие носовые отверстия. Готовящаяся к атаке огромная, широко раскрытая пасть, в которой торчат острые зубы с капающей с них ядовитой слюной. Длинный, гибкий, раздвоенный язык был в постоянном движении, ощупывая воздух, и, таким образом, улавливая запахи. Голова покрыта пластинками чешуи серо-желтого цвета, продольными рядами уходящими назад.
Змей стремительно двигался на меня, гусеничным ходом, подтягивая тело вперед напряжением мышц.
С помощью ментальной атаки прогнать его не смогу, Змей не умеет пятиться назад. Значит, буду использовать магию Стихий.
Запредельная скорость реагирования Змея была так быстра, что мы выстрелили одновременно. Снайперский плевок, вылетевший из парных защечных ядовитых желез, ударился в мой воздушный щит. Пробить его он не сумел, но агрессивная кислота вспенилась, столкнувшись со щитом и стекая по нему, вступив в реакцию со сверхплотными воздушными массами, стала его разъедать.
В это время, мой огненный шар, направленный в пасть Змея, он, можно сказать, проглотил, на короткий момент, сжав челюсть. И, как мне показалось, не причинил существенного вреда.
