– Так вот же все написано! Сюда, в переходе направо и до конца. Увидите, это такое большое современное здание.
Он последовал ее указаниям, к собственному удивлению, не заблудился и действительно, выйдя на улицу, увидел высокое серое здание с большими зеркальными окнами. Прохожие подтвердили, что это и есть нужная клиника.
На стоянке у входа было припарковано множество автомобилей, и бывшему ангелу пришла в голову идея посмотреть, нет ли среди них машины Алексея. К счастью, серебристый «БМВ» со знакомым номером обнаружился с самого края, и поиски не успели вызвать подозрения охраны.
«Он здесь! Мне опять невероятно повезло! – решил Зачитавшийся. – Буду ждать Алешу, сколько бы это ни заняло времени!»
И потянулись долгие и томительные минуты ожидания. Бывший ангел очень страдал от голода, холода и усталости – вокруг негде было даже присесть. «Я догадывался, что быть человеком нелегко, – думал он, горько усмехаясь, – но не подозревал, что это до такой степени тяжело. Что ж, теперь вот узнал. Проверил на собственной шкуре…»
Он не знал, сколько прошло времени. Час, два, три? Может, гораздо больше, а может, и намного меньше. Алеши все не было и не было. Чего только не передумал за это время ангел! Тревожные мысли о судьбе бывшего подопечного и трагедии, случившейся с его любимой, сменялись воспоминаниями, приятными и не очень – обо всех тех, кого он охранял, о высочайшем блаженстве творчества, об ошибках, которые он совершил…
Как раз в тот момент, когда ожидание показалось уже совершенно невыносимым, в дверях клиники наконец появился Алексей. Увидев его, бывший хранитель лишь вздохнул. Выглядел писатель откровенно неважно, со времени их последней встречи он точно постарел лет на десять – а прошло всего лишь около полугода.
Зачитавшийся торопливо шагнул к нему.
– Здравствуй, Алеша, – тихо сказал он.
Ранцов скользнул по нему отсутствующим взглядом.
– Простите… Я вас не узнаю. Мы знакомы?
– Да, в какой‑то мере, – бывший ангел растерялся от такого вопроса и не сумел объяснить точнее. – Мне необходимо поговорить с тобой.
– Мне сейчас не до разговоров, – резко отвечал Алексей, открывая дверь автомобиля.
– Но постой! Погоди! Присмотрись ко мне повнимательнее! Ведь я Зачитавшийся! Твой хранитель!
Писатель на миг замер на месте, и ангел, воспользовавшись его заминкой, торопливо заговорил:
– Ты присутствовал на Суде надо мной, видел всех моих подопечных – Эльзу, Сумарокова, Палача, художника Карла, Данаю… А я был рядом с тобой всю твою жизнь, помогал тебе писать книги и делал так, что…
– Вы бредите? – Бывший подопечный снова взглянул на него.
– Да нет же, Алеша, нет! Я не брежу! Я твой ангел-хранитель. И я специально прибыл сюда, на Землю, в облике человека, чтобы поговорить с тобой и предупредить тебя об опасности…
– Об опасности? – горько усмехнулся тот. – Что‑то это предупреждение запоздало.
– Ты говоришь об Оле? – догадался ангел. – Я очень сочувствую тебе, то, что случилось с ней, ужасно! Представляю, как ты страдаешь… Но я пришел к тебе совсем не за этим. Нужно поговорить о твоей собственной жизни! Дело в том, что я заглянул в Книгу Судеб и обнаружил там, что…
– О боже, я все понял! – перебил его Алексей. Из его груди вырвался тяжелый вздох. – Вы прочли мой последний роман и помешались, вообразили себя моим персонажем, моим ангелом-хранителем. Бедняга… Извините, но я ничем не могу вам помочь.
И прежде чем Зачитавшийся успел что‑либо ответить, Алексей сел в машину, завел мотор и уехал со стоянки. А несчастный ангел так и остался стоять – растерянный, недоумевающий и абсолютно никому не нужный в этом мире. Ему некуда было больше идти, негде приклонить голову, неоткуда ждать спасения от холода и голода. Ставшего человеком ангела ожидала верная смерть в этом холодном, неприветливом и бездушном городе.
В первую минуту, узнав от врачей, что Оленька осталась жива, Алексей был на вершине блаженства. После тех мучительных раздумий и сомнений во время ожидания «Скорой» мир словно разделился для него на черное и белое, на «да» и «нет», и никаких других вариантов словно бы и не существовало. В тот момент Алексей отчего‑то был уверен, что, раз уж Оля не умерла от травмы сразу, не покинула его, отправившись на Небеса в сопровождении своего ангела-хранителя, – значит, скоро она поправится. Ну, может быть, не совсем скоро, но через некоторое время. Врачи помогут ей – и все будет хорошо.
Сначала Олю доставили в зареченскую больницу – то самое здание старинной усадьбы, которое всего какой‑то месяц назад покинул Алексей. Им повезло – главврач Олег Ефимович, этот опытнейший хирург, который не так давно спас Алешу, оказался на месте и тут же взялся осматривать новую пациентку.
«Ну, теперь уж точно все будет хорошо, – утешал себя Алексей. – Олег Ефимович – врач от бога, я сам в этом убедился, на собственной шкуре. Он сделает все возможное и даже невозможное, и Оленька снова будет в порядке».
Увы, на деле все оказалось не так безоблачно…
Лицо Олега Ефимовича, который вышел в коридор поговорить с ним, отнюдь не сияло радостью. И прежде чем начать разговор, он сразу предупредил, чтобы Алексей готовился услышать крайне неприятные вещи.
– Значит, все‑таки умерла… – У бывшего писателя опустились руки.
– К счастью, нет, – возразил, покачав лысой головой, врач. – Но ситуация сложная. Я бы сказал, чрезвычайно сложная.
Из его дальнейших объяснений Алеша понял, что упала Оля очень неудачно. Она заработала несколько переломов конечностей и ребер, но это еще не самое страшное. Наибольшие опасения внушала травма головы. Из-за нее Оля до сих пор находилась в бессознательном состоянии, и было неизвестно, когда она сможет прийти в себя.
– Послушайте, Алексей… Григорьевич, если мне память не изменяет? Я советовал бы вам надолго не оставлять вашу жену здесь, – порекомендовал врач. – Ей требуется высококвалифицированная помощь нейрохирургов, а у нас тут, что греха таить, нет и никогда не было специалистов такого уровня.
– А что же мне делать? – растерялся Алеша.
– Подыщите в Москве хорошую клинику и поскорее перевезите ее туда. Конечно, правильная транспортировка и уж тем более лечение обойдутся недешево, но вы, насколько я знаю, человек состоятельный и можете себе это позволить.
– Конечно, конечно, – торопливо закивал писатель. – На лечение Оленьки я ничего не пожалею…
– Ну вот и отлично. Если хотите, могу посоветовать вам пару столичных клиник, где, насколько мне известно, есть хорошие специалисты…
Вскоре бесчувственную Олю со всеми необходимыми предосторожностями перевезли на «Каширскую», в клинику доктора Индрупского, одно из лучших медицинских учреждений Москвы, которое отличалось от муниципальной районной больницы Зареченска так, как отличается «Бентли» последней модели от старого «Запорожца». Там врачи сделали все возможное, но ощутимых результатов не добились. Положение оказалось слишком серьезным. Оленька так и не сумела прийти в себя и лежала теперь в отдельной палате под капельницей, в окружении множества приборов, поддерживавших в ней жизнь. На все вопросы Алексея врачи лишь разводили руками. Ничего не известно. Может быть, она очнется уже завтра. А может, и нет. Верьте и надейтесь.
Сначала Алексей навещал свою любимую каждый день. Чтоб было поближе ездить, он перебрался из загородного дома в Москву – в родительскую квартиру. После маминой смерти, когда встал вопрос, что делать с квартирой, Рита наотрез отказалась ее продавать. «Недвижимость – отличный вариант вложения средств, – заявила она. – Если вдруг наше финансовое положение когда‑нибудь ухудшится, у нас всегда будет подспорье. К тому же через каких‑нибудь лет десять Лиза или Вася могут захотеть жить отдельно. Так что о продаже и речи быть не может. Лучше приведем квартиру в порядок, сделаем ремонт, обставим как следует и станем сдавать. Деньги никогда лишними не бывают».
Так и сделали. Родительская однокомнатная квартирка была невелика, но зато располагалась в хорошем районе, почти в центре, да еще всего в десяти минутах ходьбы от метро, так что сдать ее удалось не только быстро, но и выгодно. Несколько лет она приносила Ранцовым пусть небольшой, но стабильный доход. Однако где‑то в конце весны, а может, и в начале лета, Алексей толком не помнил, жильцы, которыми они с Ритой были очень довольны, молодая семейная пара, съехали, поскольку решились на ипотеку и обзавелись собственным жильем. С тех пор Алеша постоянно твердил себе, что родительской квартирой надо заняться, может, все‑таки продать ее или хотя бы отремонтировать и снова сдать… Но находились тысячи причин, почему он так этого и не сделал, – от отсутствия настроения до мирового экономического кризиса, из‑за которого цены на рынке недвижимости сильно упали. А теперь это все оказалось только на руку. Вот уж поистине, что ни делается, то к лучшему.
