– И тебе всего хорошего, – выдыхаю я.
Гордей подхватывает мою сумку, и мы выходим в неизвестность из квартиры, которую ещё вчера я считала своим домом…
Глава 30.
Мы куда-то едем. Я не спрашиваю ничего, потому что мне волнительно и страшно. Я понимаю, что только что перевернула старую страницу жизни и вступила в новую, совершенно неизведанную, и не факт что лёгкую.
Гордей хмур и напряжён. Мне даже кажется, что он уже жалеет, что забрал меня от матери. Может, он ничего такого не планировал, и я ему в тягость? Может, Эвелина права, и Гордей уже подумывает о том, чтобы помириться с женой?
Тормозим мы в итоге перед гостиницей. Конечно, это логично, но как-то… неприятно. Как будто я только что сама лишилась дома и Гордея его лишила.
– Пойдём, Снегурка, – кивает Гордей. – Сегодня останемся здесь, чтобы неторопясь найти подходящую квартиру.
Послушно киваю. Медленно иду за Гордеем, прихрамывая на ушибленную ногу. Сегодня она болит уже значительно меньше, хоть опухоль ещё и сохранилась, и синяк приличный. Когда мы вышли из квартиры, Гордей порывался снова понести меня на руках, но я заверила его, что справлюсь самостоятельно.
Со всеми этими эмоциональными качелями я и забыла о боли, правда, сейчас нога всё же начинает неприятно дергать и тянуть, но я стараюсь не подавать вида.
Гордей снимает нам номер, несёт мою сумку с вещами.
– А у тебя ведь совсем нет вещей? – вдруг доходит до меня.
– Немного есть. Я ж после командировки дома больше не был. Чемодан со мной так и остался. Поэтому необходимый минимум у меня есть. А вообще, я планировал съездить домой, собрать вещи. Но хочу подгадать момент, чтобы на Натаху не нарваться.
– Но тебе ведь всё равно придётся с ней поговорить? – замирает внутри от неприятного чувства. Как будто я семью разбиваю и подталкиваю Гордея, как нетерпеливая любовница.
– К сожалению, да. Но я хочу свести эти контакты к минимуму. Пусть мой адвокат с ней общается.
Вздыхаю тяжело. Конечно, я мало понимаю в юридических вопросах, но судя по сегодняшней ситуации, жена Гордея не зря ищет его. Она явно не настроена на развод, и если эта женщина хоть немного похожа на мою мать, то своего точно не упустит.
Гордей как будто читает мои мысли.
Мы как раз входим в номер, я потерянно сажусь на большую кровать. Номер просторный, комфортабельный, но всё же чужой. У меня на душе тоже пусто.
– Малышка, – садится он напротив меня, смотрит в глаза, – всё это не слишком красиво. Я понимаю, что ты молодая, чистая девочка, и тебе бы нужен такой же молодой парень без багажа проблем за спиной. Но парень без багажа не равно любящий и честный. Ты ведь в этом уже убедилась?
– Да, – грустно киваю, вспоминая Игоря.
– А я искренне хочу быть с тобой, любить тебя. Но и с багажом моим придётся что-то решать. Жена моя не испарится в одночасье, зная её дурной характер, думаю, она ещё потреплет нервы. Хорошо, если только мне, но боюсь, может зацепить и тебя, – кривится он. – И теперь серьёзный вопрос: готова ли ты пройти через эти трудности вместе со мной? – берёт меня за руку и так смотрит в глаза, что у меня сердце сжимается от любви и нежности к этому мужчине.
– Если ты пообещаешь быть честным со мной во всём, то да, – киваю я. – И у меня встречный серьёзный вопрос: ты хорошо подумал насчёт жены? Ведь развод – это очень больно, у меня родители разводились, я хоть и маленькая была, но помню их скандалы, и потом ничего хорошего не было.
– Ань, я очень хорошо подумал, – уверенно кивает Гордей. – И то, о чём ты сейчас сказала, одна из веских причин нашего развода с Натальей. Я хочу детей. Давно хочу. Но мне важно, чтобы они росли в здоровой обстановке, где родители любят друг друга, а не терпят кое-как, периодически устраивая безобразные скандалы. Понимаешь?
– Да. Я очень хочу тебе верить. И семью хочу. Только…
– Что, малышка?
– Я боюсь… Все против нас, и это тяжело, – вздыхаю я.
– Уверен, что не все, – загадочно улыбается Гордей.
Берёт телефон, набирает чей-то номер. И я вдруг слышу неожиданное:
– Мам, привет, – тёплая улыбка трогает его губы. – Мам, я сейчас приеду в гости. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
Что? – вытягивается моё лицо.
А дальше в Гордея как будто вселяется дьявол. Его хмурое настроение как рукой снимает.
– Поехали! – командует он.
– К твоей маме? – еле выговариваю от шока.
– Да.
– Как ты себе это представляешь?
– У меня мировая мама. И она будет только рада моему решению о разводе. Мама давно говорила, что мой бак ущербный, – поджимает губы.
Я как в тумане… Замираю у сумки с вещами, пытаясь понять, что я должна надеть… А как вести себя? Боже!
Ещё и нога начинает ныть всё больше.
– Так, Снегурка, – выводит меня из ступора Гордей. – Не грузись. Ты у меня и так красивая. Поехали.
– Но…
– Да, нога, я вижу, – хмурится он. – Ты лекарства взяла, которые тебе врач прописал?
– Забыла, – расстраиваюсь я.
– Что ж, значит по дороге купим. Пошли.
Подхватывает меня на руки и выносит из номера. На мои протесты больше не реагирует, снова превращаясь в непробиваемый танк.
А я внутри просто в ужасе… Нет, я точно не готова к встрече с его мамой…
Глава 31.
Мы выезжаем за город. Меня трясёт от нервов и неуверенности. Зато Гордей счастлив и весел. Напряжённая складочка между бровей уходит с его лица, и он беззаботно подпевает попсовым песенкам, несущимся из динамиков машины.
У меня на коленях стоит торт, а в пакете под ногами дорогой коньяк.
В голове роится куча вопросов, но я прекрасно вижу, что Гордей не хочет на них отвечать.
А меня просто убивают тревожные мысли.
Как он представит меня матери при живой жене? Пусть она не слишком любит невестку, и всё же…
Я в каком свете предстану сейчас? Ветреной особой, спутавшейся с женатым мужиком?
Я на месте мамы Гордея прямо вижу мою бабушку. И от каждого её осуждающего взгляда мне хочется провалиться сквозь землю…
За своими душевными терзаниями не замечаю, как мы въезжаем в какой-то посёлок.
Ровненькие улочки, домики все как с картинки. Подъезжаем к одному из таких.
Гордей сигналит пару раз и массивные кованые ворота приветливо открываются.
Дворик уютный, укутанная снегом беседка, колодец, большая ель в углу двора.
На крыльце нас встречает дородная женщина в полушубке и пуховом платке.
Меня трясёт всё больше.
– Так, Снегурка, – берёт меня за руку Гордей. – Не дрейфь, всё будет отлично.
Выходит из машины, бежит навстречу матери. Они тепло обнимаются, я наблюдаю за этим через лобовое стекло, не решаясь выходить.
Вижу, Гордей что-то рассказывает матери, та слушает внимательно, бросая любопытные взгляды на меня.
А мне всю хуже и хуже. Кажется, я уже готова выскочить, и убежать куда глаза глядят.
Но и этого сделать не суждено, потому что только сейчас я замечаю огромную белую собаку, свободно гуляющую во дворе.
Наконец, Гордей возвращается, и мать его тоже идёт к нам по дорожке. Но не дойдя до машины метра три, она окликает собаку, ловит пса за ошейник, и ведёт его к будке.
А Гордей открывает дверь с моей стороны, и тянется, чтобы подхватить меня на руки.
– Нет! – протестую я. – Я сама пойду.
– Ну сама, так сама, – подаёт мне руку.
Неуклюже выбираюсь из машины.
– А торт?
– Я потом заберу, пойдём.
И только я делаю первый шаг, как пёс вырывается из рук хозяйки и огромными прыжками несётся прямо на меня.
– Гром, стой! – рявкает Гордей.
Но проверять его послушность мне не даёт подскочившая в груди паника, я с диким воплем бросаюсь Гордею на руки, и он послушно подхватывает меня.
– Вот, сразу бы так, – смеётся Гордей и несёт меня в дом.
