За сценой началось настоящее сумасшествие. Казалось, тысячи людей подходили поздравить нас. Невыигравшие участники тоже радовались за нас, и Эшли обнималась со всеми. Я разглядел в толпе Пенни и бабушку. Пенни была очень взволнована, а бабушка с воодушевлением общалась с участниками шоу, хотя ее главной миссией было получить автограф Дэвида Уоллиамса.
«Поздравляю, Пузик!» – сказал он, когда бабушка наконец загнала его в наш угол.
«Еще не поздно подумать о детках», – сказала она, чем все-таки привлекла его внимание. Брови его поползли вверх, причем трудно было сказать, испугался ли он или заинтригован.
К счастью, Пенни пришла ему на помощь. А я снова отправился на поиски Эшли.
Вокруг нее было так много людей, что я не мог подойти ближе. К тому же, двигаясь между ног, я рисковал быть растоптанным. Я сдался и уселся в сторонке, и вдруг увидел Аманду Холден и Алишу Диксон, беседовавших с одним из продюсеров шоу. Заметив меня, они бросили продюсера и стали пробираться через толчею ко мне.
«У тебя блестящее будущее», – сказала Аманда, наклоняясь, чтобы потрепать меня по шерсти, а я подумал об Оби, который бы пожертвовал годовым запасом собачьих радостей за одну возможность так близко подойти к Аманде.
«Ты замечательный», – добавила Алиша и склонилась, чтобы поцеловать меня в лоб. Вы понимаете, каким счастливым я себя чувствовал! Я уж собирался спросить, нет ли у одной из них дома собачки, которая могла бы стать моей подружкой, хоть на время, но, к сожалению, пока я выдумывал способ, как мне это сделать, их позвал кто-то очень важный.
Наконец я добрался до Эшли и сразу прыгнул ей на руки. Мне больше не хотелось с ней разлучаться. Мы прожили этот день вместе и выиграли участие в самой важной развлекательной программе страны. Чувства переполняли нас.
К нам подбежала Пенни:
«Вы не поверите, но Саймон Коуэлл просит вас обоих зайти в его гримерку. Обычно он сразу же уезжает из студии, а тут я получила от него записку», – Пенни показала Эшли надписанную от руки карточку.
«Он хочет сфотографироваться с тобой и Пузиком!»
«Ты шутишь!» – Эшли была ошеломлена, но тут к нам пробралась дама из съемочной группы.«Вечернее шоу на ITV2 ждет вас на интервью, – сказала она с явным облегчением. – Срочно отправляйтесь в студию B!»
В тот вечер мы давали одно интервью за другим, и я понял, что наша жизнь изменилась. Прежде всего, Эшли выиграла полмиллиона фунтов. Я попробовал сосчитать, сколько же сыромятных косточек можно на них купить, но сбился, перейдя к двузначным числам. Мы оказались в центре внимания агентов и продюсеров. Они подходили к нам в перерывах между интервью, останавливали в коридорах, и каждый убеждал нас, что именно он должен стать нашим представителем в шоу-бизнесе. К счастью, с нами была Пенни, которая умела с ними разговаривать. Как и Эшли, она предвидела для нас блестящее будущее. Но она хотела, чтобы нас поддерживали те, кто по-настоящему уважает нас, а не тот, кто стремится по-быстрому заработать на нас деньги.
«Просто не верится, что все это правда», – прошептала Эшли по дороге в очередную студию. Но на этот раз, к нашей радости и удивлению, нас встретили там финалисты конкурса и вся съемочная группа. Вряд ли с этой вечеринкой могла бы соперничать та, что давали Оби, Инди и мама. Меня без конца угощали разными вкусностями со шведского стола. Эшли станцевала импровизированный танец в честь нашей победы. Даже бабушка была совершенно счастлива, и это было здорово. Мне было хорошо. Люди болтали, смеялись, желали друг другу удачи.
Измученные событиями этого дня, мы тем не менее уходили одними из последних. Однако в фойе студии секретарь окликнула нас и показала записку, оставленную на ее стойке.
«Мистер Коуэлл все еще в своей гримерной, – сообщила она. – Он уже несколько часов ждет вас».
Эшли, Пенни и бабушка одновременно охнули.
«Я совсем забыла!» – прокричала Эшли.
«У нас будут неприятности?» – спросила бабушка.
Пенни хотела обратиться к секретарю, но та уже снова отвечала на звонок.
Волнуясь, мы отправились обратно. Здание уже изрядно опустело, но уборщики смогли указать нам нужное направление. Наконец мы оказались у двери гримерки Саймона. Эшли собралась постучать, но внезапно опустила руку и обернулась к Пенни.
«Я не могу, – прошептала она. – Стыдно, что мы так опоздали».
«Тогда не заставляй человека ждать еще», – прошипела Пенни и постучала сама.
Саймон всю свою телевизионную жизнь только и делал, что выдерживал паузы, поэтому и на этот раз прошло немало времени, прежде чем он ответил.
«Войдите!» – услышали мы его голос, и в одном только слове выразилась вся его усталость и скука.
Набрав воздуха, Эшли подняла меня на руки и вошла.
«Простите, мистер Коуэлл, мне так жаль. Нас водили по интервью. Потом была вечеринка, и мы обо всем забыли».
«Понятно».
Саймон сидел в кожаном кресле, рукой подпирая голову. Я огляделся и решил, что это не совсем гримерка, если принять во внимание ее размер – с убежище в кратере вулкана того злодея из «Бондианы».
«Это моя вина, – сказала Пенни. – Все это так ошеломило нас».
Саймон не ответил. Он повернулся ко мне:
«Я надеюсь, ты неплохо отметил свою победу».
Все замолчали и стояли, повесив голову.
«Я не знаю, что сказать», – проговорила Эшли чуть слышным, дрожащим голосом.
«Тогда не говори! – громко заявил Саймон, и мы подняли головы. Жестом он пригласил нас сесть на диван. – Только пустите ко мне этого замечательного пса. Мне не терпится как следует познакомиться с ним!»
Мгновенно напряжение спало. Эшли спустила меня с рук, и Саймон улыбнулся мне. В одно мгновение я оказался рядом с ним и залаял в совершеннейшем восторге. Саймон отдал Пенни телефон, и мы сфотографировались с ним и с Эшли.
«Никто не поверит, что это произошло на самом деле», – сказала Эшли, сияя счастливой улыбкой.
«Поверит, – отозвался Саймон, забрав телефон, чтобы твитнуть фото. – И у вас обоих блестящее будущее. Как только я вас увидел, сразу понял, что в вас есть какая-то магия. А теперь, когда вы выступили на национальном шоу, я уверен, что вы завоюете весь мир!»
«Вы правда так думаете?» – спросила Эшли, слегка ошеломленная.
«Абсолютно, – ответил Саймон. – Пузик – прирожденный талант. Я предсказываю ему карьеру на телевидении, в мюзиклах, в кино… даже в литературе».
Он наклонился вперед, чтобы привлечь наше внимание и широко развел руками:
«Друзья, что вы скажете о собственной автобио- гав- графии Пузика?»
Я кинул взгляд на Пенни. Было очевидно, что Саймон говорит серьезно, поэтому ей пришлось набраться смелости, чтобы указать ему на очевидное.
«Мысль прекрасная, – задумчиво произнесла она, – но ведь Пузик не умеет писать».
«Он пес, – вставила бабушка. – Собаки не знают грамоты».
Саймон отмахнулся.
«Если пес научился танцевать, то держать ручку он тоже научится. Предоставьте это мне. У нас есть люди. В нашем мире нет ничего невозможного. Мы превращаем мечты в реальность».«Именно это вы и сделали для нас сегодня вечером, – сказала Эшли и обернулась ко мне. – И никогда в жизни мы не забудем этого!»
26
Бабушка, самая большая поклонница Дэвида Уоллиамса наша, с Эшли. Между прочим, фотографировал я – я профессионал фэшн-фотографии, как Бонио Тестино.
Вернувшись в свой бюджетный отель, мы никак не могли успокоиться. Даже бабушка не выказывала никаких признаков усталости. Вместе с Эшли и Пенни она не переставая обсуждала события нынешнего вечера, не выпуская из рук фотографию с автографом Дэвида Уоллиамса и время от времени обращалаясь к ней, как будто он находился с нами здесь, в комнате. И только когда бабушка обнаружила мини-бар, Пенни наконец заявила, что всем нам пора отдохнуть.
«Эшли и Пузик рано утром участвуют в телевизионной программе, – сказала она бабушке. – Представь, что будет, если ты выползешь из такси с похмелья. Пожелаем фотографам удачной охоты!»
«Мама права», – хмыкнула Эшли.
Бабушка взглянула на ряд миниатюрных бутылочек, которые она выставила из холодильника. Вздохнув, она отправила все на место, кроме одной.
«Ну, чуть-чуть на ночь можно. Просто чтобы успокоиться».
Я не мог уснуть даже в темной комнате. Лежа на одеялах рядом с кроватью Эшли, я слышал, как постепенно выровнялось ее дыхание и как наконец заснула. Этот долгий, изнурительный день менял нашу жизнь. Он открывал перед нами целый мир возможностей, в котором было место танцующему псу.
Однако сегодня случилось и нечто ужасное. В вихре победы мне удавалось не думать об этом, но теперь, в тишине, я не мог уже не думать о том, чего стоила наша победа: амулета Красавчика Брэда – одной из его девяти жизней. Только благодаря амулету я сумел в один присест пройти по столу перед жюри, не сорвавшись. И я потерял его.
