- Да не мог он далеко уйти, говорю я вам! Мальчишка был пеший, один! - кричавший едва сдерживал ярость. Это было слышно по громкому присвисту, с которым воздух выходил из его легких. Точно так же "шипел" один из дядьев Алька, когда сильно гневался.
- Надо еще раз деревню обыскать, - с ленцой ответил кто-то "шипящему". - Идти ему тут некуда было. Экипажи об ту пору уже не ходют, вечер-с.
- Проклятье! Ведь не хотел я снимать здесь караул! Теперь ищи ветра в поле!
- Оно верно... - согласился второй. - Александр никогда дураком не был. Как понял, что своих тут не отыщет, так и слинял, небось, в тот же миг. А то, может, его крестьянин какой на телегу взял. Тогда и вовсе можно не догонять.
Сердце у Алька стучало так громко, что он прижал к нему обе руки. Ему казалось, говорившие обязательно услышат этот стук.
Но нет... Голоса начали отдаляться. Какое-то время до ушей Алька еще доносился стук копыт, ржание лошадей и громкие возгласы, но постепенно все затихло. Вот только князь еще долго сидел боясь шевельнуться. Это был даже не страх, а глубокое оцепенение. Почему-то казалось, стоит только двинуться - и чудесное везение исчерпает себя, ночная облава вернется и тот "шипящий" уже наверняка догадается заглянуть в стог. Впрочем, усталость взяла свое - в какой-то момент голова Александра опустилась на мягкую стенку из сена, глаза смежились, и глубокий сон враз овладел наследником Императора.
А когда он проснулся, ночные события казались просто дурным видением.
Вот только теперь Александру уж точно нельзя было никому попадаться на глаза.
Все еще не до конца веря в произошедшее, не до конца осознавая свое невероятное везение, Альк нашарил в пыльном, щекочущем гнезде свои кислые недозрелые яблоки, сунул их в походный мешок и осторожно разгреб сено. Сначала он сделал только маленькую дырочку для глаз, и лишь когда убедился, что никого поблизости нет, осмелился выбраться из стога.
Зорко оглядываясь по сторонам и едва ли не вчетверо согнувшись, Александр отбежал к лесу, который манил густыми зарослями. Только оказавшись в гуще кустарников, он почувствовал себя почти в безопасности.
Что ж... значит, его все еще ищут. И ищут усердно.
Альк выкусил из пальца занозу, которую успел подцепить в зарослях шиповника, и сев под высокую сосну, крепко задумался.
Минувшей ночью его спасло чудо. Но такие чудеса не повторяются - впредь нужно вести себя гораздо, гораздо осторожней.
И поскорей найти Валентина!
Вот только где?
Александр запрокинул голову и посмотрел на раскидистую крону дерева, которая накрыла его, точно шатер. Под сосной было хорошо. Спокойно, тепло. Августовское солнце пробивалось сквозь ветви и пускало в глаза свои лучи. Альк улыбнулся. Он понимал, что в его ситуации это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Почему-то на душе было удивительно спокойно и хорошо. Может быть, после вчерашних странных опытов с серьгой?
Машинально он тронул повязку на руке, что скрывала этот последний подарок отца. Маленький шарик был на месте. Александр выудил его из-под тканевых складок и вдел прохладную цепочку в ухо. Серьга качнулась приятной едва заметной тяжестью.
Что же она, все-таки, такое?
Отец никогда не рассказывал, откуда взялась Жемчужная нить и почему она создает такие странные фокусы в голове.
Альк покрутил жемчужину на цепочке и аккуратно вложил в слуховой проход. Звуков сразу стало меньше, а голову начала наполнять приятная прохлада. Александр подождал, пока мысли не стали совсем легкими и прозрачными, и тогда - по наитию ли, по внезапному озарению - вдруг понял, что синяя жемчужина может гораздо больше, чем рассказывал отец.
На этот раз он не метался в сотнях вопросов, а спокойно и твердо сосредоточился лишь на одном - как и где найти брата. Вновь, как и в первый раз, жемчужина начала согреваться, однако обжигающе горячей она не стала, а Александр вдруг почувствовал, что его разум словно бы раздваивается. Вроде бы он по-прежнему сидит под сосной, ощущая на лице тепло солнечных лучей, вдыхая свежий хвойный запах... Но в то же время его сознание - не его. Оно тяжелей, острей и горше... Оно мудрей и старше. Оно принадлежит Валентину...
Лес постепенно мерк, и Альк все отчетливей воспринимал себя совсем другим человеком. Мелькнули непонятные, незнакомые мысли об отце. Сам Александр никогда бы так не подумал об Императоре! В сознании Валентина отец оказался вовсе не таким большим и значимым. Не таким непогрешимым... Мелькали обрывки событий, которым Альк не был свидетелем - собрания, балы, грустные одинокие вечера... и - ох, ну и дела! - встречи с женщиной... Мысли о ней, чувства...
Все это вертелось бесконечным калейдоскопом. И если бы Александр мог его остановить, то понял бы, что все это - лишь воспоминания. Прошлое. Однако вовсе не принадлежавшее Жемчужной нити, как, например, память о судебных делах. Воспоминания Валентина не были напрямую связаны с жемчужиной, она "забрала" их у старшего брата случайно, когда на самом деле тот, скорее всего, выслушивал очередное разбирательство между дворянами.
Калейдоскоп вертелся.
Он кружил голову до той поры, пока вдруг Альк совершенно отчетливо не услышал одно лишь слово.
Короткое название.
И как только он вполне это осознал, в тот же миг все оборвалось.
Вокруг снова был лес, зудела укушенная комаром шея, а Альк был просто Альком.
- Ну и дела... - пробормотал он, вынимая жемчужину из уха, отстегивая серьгу и пряча ее под повязку. - Значит, Лаврово. Неужто Валь и правда там?
Знать наверняка Александр не мог, но именно на это место указала жемчужина. А проверить можно было только одним способом - добраться туда. Выйти на проселочную дорогу, да и залезть в телегу к первому же крестьянину, что мимо поедет. Сделать ровно то, чего опасались враги.
И тут же вдогонку пришла еще одна мысль - не просто залезть, а по возможности прикинуться картошкой... А то мало ли устроят снова облавы или расставят посты на всех ближайших разъездах. Вот будь он сам ищейкой - точно бы поставил.
Или, может, ну ее вовсе, эту дорогу и телегу? А лучше украсть где-нибудь хорошего коня и самому пробираться в Лаврово. Благо не слишком это и далеко - верхом за день можно доскакать.
В седле Александр хорошо держался. Его наставник по выездке был одним из немногих, кто хвалил своего ученика. Хотя он вряд ли стал бы поощрять Алька за кражу у нищих крестьян, которые ничего вдоволь не имеют...
Прежде Лиза видела вокзал только раз, но совсем плохо его запомнила, так как была слишком мала. Теперь же она во все глаза смотрела на шумную толпу, наводнившую просторное здание с колоннами. Многие, не стесняясь, ругались такими словами, какие она слышала только от беспризорников в парке, когда искала Андри. А некоторые так и вовсе впервые...
- Андрик... - робко проговорила она, - нам бы тут не потеряться, - и прижалась к нему, испытывая незнакомый прежде страх перед гудящей недоброй толпой.
Брат кивнул и крепко взял ее за руку. Вместе они прошли к оконцам касс, где с огорчением поняли, что стоять придется долго - очередь была ужасно длинной.
- Постой-ка, - вдруг вспомнил Андри, - ведь на привокзальной площади были большие экипажи, верно? - Лиза кивнула. Действительно, были. И много. - Наверняка они тоже везут за город. Ты вот что, стой здесь, никуда не уходи, а я сейчас разведаю!
Андри умчался так быстро, что Лиза не успела и рта раскрыть. Она неодобрительно - совсем как Антония - покачала головой и отвернулась к оконцам, чтобы не смотреть на большую вокзальную дверь и не мучить себя ожиданием.
Кто-то купил билеты, отошел в сторону, и очередь медленно качнулась вперед. Лиза тоже сделала шажок, глядя себе под ноги. Пол на вокзале был выложен широкими кафельными квадратами с простым узором, а на некоторых плитках через равные расстояния вместо узора имелся герб города или изображение паровоза. Лиза принялась считать плитки, надеясь вычислить, сколько всего паровозиков может оказаться на полу в этой огромной зале. Это было приятней, чем глядеть по сторонам на людей с усталыми лицами и мрачных полицейских нового правительства, украшенных неизменными красными повязками. Они были теперь в городе повсюду... Так что Лиза смотрела в пол и считала паровозы.
За этим несерьезным занятием ее и застал Андри.
- Не получится, - сокрушенно вздохнул он, - туда только на поезде сейчас и уехать. И то не до самой деревни... До нее потом еще надо будет на месте повозку искать. Ладно, постоим тут, - Андри поглядел на Лизу немного виновато. - Не нужно было мне тебя сразу забирать... Сначала следовало купить билеты... Ты, если устала, пойди вон на ту скамейку, - он махнул рукой в сторону, где на стене висели огромные круглые часы.
- Вот еще! - возмутилась Лиза. - Я сама захотела, сама и ушла! Ты здесь вовсе ни при чем! - и тут же прижалась щекой к его рукаву. - Никуда я теперь от тебя не денусь... Вместе постоим. А то вдруг ты опять потеряешься.
