Глава 7. Мы, люди, такие
Утром я остался в деревне совсем один. Возели ушли в воду. Они усиленно поглощали пищу и заготавливали ее впрок, видимо, понимая, что мой рассказ будет долгим. Только к полудню в поселении появились старшие. Некоторые из них пришли в мою комнату, принесли мне поесть. Я исследовал ее, и попробовал только один вид плодов, остальные не решился. Вкус был так себе, но есть было можно, и даже вполне питательно на первое время. Старейшины уже сидели вокруг скульптуры, погрузившись в состояние, похожее на наш транс. Они налаживали связь с другими селениями. Мой рассказ должен был транслироваться всюду, где только можно.
Ближе к вечеру собрались все. Трудно передавать словесные знания образной речью, многое из того, что я говорил, Возели не понимали, и приходилось повторяться, искать другие образы, способные передать мою мысль. Тем не менее, я уверен, что они не все поняли до конца, поэтому вопросов будет много. Свой рассказ я начал с гипотез происхождения человека. Я не останавливался на этом очень подробно, так как мы до сих пор не знаем достоверно своего происхождения. История каменного века и время египетских фараонов тоже получились довольно расплывчатыми. Средневековье и Эпоха Возрождения не вызвали особых вопросов, это очень походило на их время, и аналогий была масса.
А вот последние годы девятнадцатого и двадцатый век были им уже непонятны. Технологический скачок этих лет не укладывался в понимание возелей, и приходилось разжевывать каждую техническую новинку, каждое новшество в науке. Что говорить, я и сам не обладал всем объемом знаний человечества, так что, в конце концов, все свелось к описанию внешнего вида техники и общего ее назначения. Стыдно, конечно, но я не настолько учен, чтобы объяснить принцип действия любого механизма тем, кто о технике практически не имеет понятия. Я вынужден был подробно останавливаться на технических вопросах, потому что только развитие техники позволило людям мирно сосуществовать и перейти к тому обществу, которое мы имеем сейчас на Земле. Лишь в конце двадцатого века люди пришли к пониманию значения технического прогресса в развитии человечества. Только освободив человеческий разум от повседневных забот по добыче хлеба насущного, одежды и защиты своей жизни, можно развить разум в общечеловеческом масштабе. Без развития механизации, автоматизации, транспорта и связи человек бы не шагнул в просторы космоса, не освоил Солнечную систему, и уж тем более не рванулся к звездам.
Такова природа человека, он не может быть доволен тем, что уже имеет. Разуму людей всегда не хватало достигнутого. Заложенное в людях стремление: жить за счет разума и заменить физический труд на умственный стало основой как прогресса, так и всех войн и несправедливостей. Да, человечество пережило довольно много войн. И войны эти были гораздо страшнее местных. Люди не удовлетворялись захватом чужих земель, им еще требовались рабы, те, кто бы за них работал. Долгое время человечество создавало оружие, и чем дальше, тем более разрушительным оно было. Настало время, когда было создано столько оружия такой разрушительной силы, что оно могло уничтожить все живое на Земле. Только тогда люди поняли, что дальше так жить нельзя. Невозможно нормально существовать под давлением постоянной угрозы вымирания.
Но как объединить всех людей? На нашей планете живут не только такие, как я. Есть люди с желтым цветом кожи, есть с черным и даже с красным. Мы это называем расами. У каждой расы свой образ жизни, своя религия, свои обычаи. Нередко люди одной расы такие сильно отличаются друг от друга, что они не в состоянии понять и принять образ жизни друг друга. Как можно было в такой ситуации избежать войн, как погасить вражду и неприязнь? Решение было найдено только в последние годы. Многое в наших отношениях было обусловлено языковыми различиями. Мы не могли общаться, как вы, практически у каждого народа был свой язык. Чтобы общаться, нам нужно было знать языки друг друга. О каком понимании могла идти речь, если даже слова друг друга нам оставались неясны? Когда в России открыли способ межзвездного перемещения, решился и вопрос общности. Для общения в полевой форме голос не подходит. Вибрации среды, с помощью которых передаются звуки, для поля не приемлемы.
Тогда-то человечество и стало искать новые способы общения. И довольно скоро решение было найдено. Это понятие давно было известно людям, но совершенно не изучалось. Люди заново открыли для себя телепатию. А вместе с ней пришла и открытость мысли. Вот тогда-то и произошло объединение всех людей Земли. Агрессивные замыслы стало невозможно хранить в тайне. Причинить вред кому-либо и остаться неизвестным тоже нереально. Человечеству пришлось заново пересматривать свои взаимоотношения. Только в последние несколько десятилетий люди стали нормально сосуществовать на своей планете.
А с возможностью создавать любое тело человечество шагнуло в космос. Освоение его началось по-настоящему. Раньше для того, чтобы изучить хотя бы ближайшую к нам Луну, требовалось преодолеть массу трудностей, от постройки космического корабля, способного доставить человека на Луну, до создания скафандров и помещений на Луне, где бы поддерживались условия необходимые человеку для жизни. Теперь же достаточно было перенестись разумом на нужную планету и создать тело способное существовать в ее условиях и выполнять все функции, необходимые для исследования. Человечество расселилось, таким образом, почти по всей Солнечной системе.
Но мы по-прежнему несовершенны. Мы еще многого не умеем и не понимаем. Очень многое предстоит решить даже у себя на планете, не говоря уже о ближайшем космическом окружении и галактике. Не знаю, те ли мы существа, о которых говорится в вашем предании. Но сейчас вам решать, действительно ли мы те, которых вы ждали. И еще вам надо обдумать, готовы ли вы ждать еще, ведь я не могу принимать решение за все человечество. Я должен вернуться и поведать о вас всем людям. Мне нужно рассказать о вашем предании и о миссии, возложенной на нас. Люди будут решать, наша ли это дорога, следует ли нам по ней идти, и что нам делать. Я должен покинуть вас и вернуться на Землю. Конечно, лучше было бы, если бы кто-нибудь из вас отправился вместе со мной, но вы, к сожалению, не можете дублировать матрицу сознания. Решайте, как мы поступим. Должен ли я покинуть вас? Должно ли человечество узнать о еще одном разуме галактики? О своей новой миссии? Я не могу и не хочу навязывать вам решение, вы все должны сделать сами. Я буду ждать. Как вы решите, так и будет. Вы доверили мне тайну, доверили свою судьбу, и я не вправе распоряжаться ими без вашего согласия. К тому же я не могу дать гарантии, что все человечество примет новую миссию и пойдет новым путем. Вы рискуете больше чем я, больше, чем человечество, поэтому решение принимать вам. Я закончил, и я жду.
Я лечу к Земле. Возели решили положиться на меня. У меня теперь новая миссия. Я должен вернуться и доказать людям, что наша цель – объединение и развитие галактического разума. Неслыханная по масштабам и трудности задача. Мы, ещё недавно столь несовершенные, ещё недавно истреблявшие друг друга, теперь должны стать строителями галактического разума. Мы не одиноки, и на нас надеется всё разумное в этой галактике. Мы должны объединить и развить это разумное, чтобы выйти на новый уровень и стать создателями вселенского разума.
Да… Задачища! По плечу ли она людям? Но я должен их убедить. Я чувствую, что я прав, что правы возели, надеясь на нас. Я чувствую, что именно такая задача должна стоять перед нами, людьми, на данном этапе. Мы должны стремиться вперёд в своем развитии, такова наша природа, в стремлении наша цель. А впереди все новые цели. Я должен убедить человечество. Теперь это моя миссия. Вперёд, к Земле!
31.05.2003, г. Томск
– Что я в тебе нашел, не знаю, но, наверное, это было нужно Богу.
Так начал беседу с Антоном появившийся непонятно откуда гуманоид, лишь с виду напоминающий человека. Когда Антон описывал то, что с ним произошло, он был изрядно пьян, но говорил настолько убежденно и уверенно, что хотелось ему верить. И хотя обстановка не совсем располагала к откровению – ночь, кухня, изрядное количество бутылок, принесенных с собой Антоном, жена и теща за тонкой стенкой, – однако, не запомнить и не поверить я не мог.
– Представляешь, сижу, читаю Карнеги, и вдруг словно помутнение какое-то. Стена как будто растворилась, свет погас, темень непроглядная, и появляется это чудо. Я сначала даже не понял, что произошло, думал, уснул, даже ущипнул себя. Нет, все чувствую, не сплю, а этот все больше делается похожим на человека. Кожа, только темная, почти как у негра, и глаза огромные. А так все как у людей, руки, ноги, голова на месте, и рот даже есть, только какой-то маленький. Да ты не тяни, подливай, у меня-то рот нормальный. Ты не смотри, что я пью, я не по пьянке разболтался, просто до сих пор отойти не могу, может, от водки полегчает?
