– Роза не кажется мне прекрасным цветком. Мне больше нравятся незабудки или ландыши. Розами можно восхищаться, но не любить. Они слишком самодостаточные, слишком самоуверенные и гордые, – умозаключила Ева. Лиза лишь покачала головой:
– Тебе не понять. Ты не поймешь этого, пока сама не испытаешь ревность.
Сейчас Ева вспомнила этот разговор. Быть может, эта женщина – иная. Возможно, она – роза, и Федора тянет к ней потому, что та сильная, яркая и самоуверенная. Но Ева не сможет стать такой – она другая. Ева почувствовала запах свежей выпечки. Прямо перед ней была французская булочная. Девушка вдруг вспомнила, что за весь день у нее не было крошки во рту. Уже стемнело, и Ева решила, что если она сядет за дальним столиком, то никто не увидит ее распухшего от слез лица.
Официант принес ей чашку горячего шоколада, и по всему телу разлилось согревающее тепло. Ева зажмурила глаза так сильно, будто желала проснуться. Так бывает, когда видишь страшный сон, и тебе кажется, что выхода нет, как вдруг просыпаешься и благодаришь Бога за то, что это был всего лишь кошмар. Но вместо того чтобы проснуться, она увидела перед глазами разноцветные круги. Каждый столик и посетители, сидевшие за ними, были разного цвета. Девушка задумалась: «Наверное, каждый человек имеет уникальную окраску. Например, желтый и оранжевый цвета – это люди, в которых живет солнце. Они почти никогда не грустят и уж точно не умеют злиться, зеленые – интроверты, редко кому-нибудь удается внедриться в их личное пространство, красные – открыты для всего, синие –„вампиры“, голубые – вечно сомневающиеся, безобидные личности, черные и бордовые обладают магией. И каждый из них обязательно видит среди толпы себе подобного или ищет того, кто нужен ему рядом в нужный момент: синие – охотятся за оранжевыми, зеленые влюбляются в красных». Весь этот каламбур взорвался в ее голове, принимая причудливые формы нового сюжета. Она чувствовала, что внутри нее что-то оживает. Радость и желание творить переполняли. Боль, от которой она не знала куда деться еще полчаса назад, теперь превратилась в тонкие волшебные иголочки. Они покалывали подушечки ее пальцев и наполняли легкие. Хотелось дышать глубже и наполнять себя новым чистым воздухом. Она с нетерпением дождалась, пока официант принесет ей счет. Теперь ей нужно скорее добраться до дома и начать работать. В ней расцветало ни с чем не сравнимое, всепоглощающее желание творить, выплеснуть на бумагу то, что ей только что довелось пережить.
В то время как Ева искала свое видение прекрасного, многогранного мира, Мария всеми силами старалась подчинить его себе. Нет, она, конечно, не считала себя богом, но свято верила, что ее силы, энергии и ума хватит на то, чтобы завоевать авторитет у людей, заставить их делать то, что нужно ей. Она хотела создать что-то вроде общины, огромного предприятия или даже партии, где все управлялось и развивалась по ее собственным законам. Она жаждала власти, и чем большая власть приходила к ней в руки, тем больший азарт она испытывала. Изматывая себя физически, она строила конструктивные планы, продумывала схемы и комбинации. Казалось, никто и ничто не сможет сбить ее с намеченной цели. Она открывала уже четвертый ресторан, но и этого ей было мало. Ева тоже стремилась к своего рода власти, но совершенно иной! Ей не нужно было богатство и подчинение, она не хотела слышать восхищений и признаний в свой адрес. Ее интересовали более тонкие вещи. Она хотела трогать сердца, раскрывать души. Вытаскивать наружу то, что было давно забыто, запрятано на полках вместе с детскими игрушками. Она мечтала заставить людей увидеть мир по-другому. Отказываясь от красоты внешней, Ева старалась обратить внимание на красоту внутреннюю, духовную. Нет, она вовсе не воображала себя ангелом, спустившимся с небес, чтобы донести до всех и каждого истину. Скорее наоборот, Ева могла предположить, что христианская религия вместе со всеми ее законами о любви и верности Богу несет в себе некоторое порабощение, заставляет человека думать, что его миссия достаточна скромна: она состоит в том, чтобы прожить эту жизнь в повиновении и соблюдении заповедей и уйти из нее с наименьшим количеством грехов. Так говорит религия. Но разве может человек, всецело полагающийся на волю Божью, раскрыть себя полностью, сотворить свою красоту, разве обладает он такой смелостью, чтобы выйти за рамки возможного и парить в огромном, еще не изведанном пространстве?
Ева и Мария неустанно совершенствовали свое мастерство, из-за чего случалось так, что измученный мозг Марии доставался Еве в таком состоянии, что могло работать только подсознание, и именно тогда на свет рождались ее самые смелые художественные идеи. Сочетание линий, красок, сюжеты, проявляющиеся на бумаге и холстах, передавали такую глубину, что никакой, даже самый точный расчет не позволил бы создать ничего подобного. Образы дышали, возбуждали, переворачивали, рождали новую жизнь. Однако у этой истории была и другая сторона. Когда все подсознательное вырывалось наружу, реализовывалось и отпускало свою Еву, на смену ему приходило чистое и глубокое сознание, и тогда наступал звездный час Марии, она буквально сворачивала горы, в ее голове рождались новые идеи, которые она тут же воплощала в жизнь. Она ликовала, чувствуя себя победительницей. Совсем скоро она добьется поставленной цели и создаст структуру, которая будет циркулировать сама по себе и приносить доход, и тогда она со спокойной душой переедет в дом своей мечты и лишь изредка будет проверять дела. Уединение и покой – вот что она обретет там. Этот дом окружит ее любовью, которой у нее никогда не было.
Я отыскал ее в больнице. Все случилось так, как рассказала мне Фрида. Сердце девушки не выдержало. Однажды, это было ранним утром, Мария спускалась по лестнице, не понимая, каким образом она оказалась на чердаке. Вдруг в груди у нее что-то заболело и заныло, какие-то неведомые силы заставили ее обернуться. Посредине комнаты стоял холст. Ева закончила писать картину совсем недавно. Краска еще не высохла и блестела под утренними лучами солнца. Это было странно – видеть свое отражение, смотревшее на нее с картины, появившейся ниоткуда. Мария вернулась, чтобы рассмотреть лицо поближе. Но чем больше она вглядывалась в изображение, тем сильнее ее охватывал страх. Все было узнаваемо: губы, нос, подбородок. Бесспорно, это было ее лицо, ее брови и ресницы, но вот глаза! Они не только изменили свой цвет от темно-зеленого до нежно-голубого, но и выражали совсем другое. Мария ни разу не встречала этот взгляд в зеркале, она была уверена, что никогда и ни на кого не смотрела так. Сильная и бесстрастная, девушка вдруг почувствовала острую боль. У нее зазвенело в ушах, сердце забилось так сильно, что ладони мгновенно вспотели. Картина начала расплываться перед глазами, а потом все вокруг слилось в одно большое пятно. Девушка упала в обморок.
В таком состоянии ее нашел Федор. Почувствовавший что-то неладное, он пришел навестить любимую. Дверь была закрыта. Ему никто не ответил. «Должно быть, она пошла к себе в офис или рисует на чердаке и ничего не слышит», – улыбнулся про себя Федор, вспоминая, что когда Ева увлеченно работает, мир для нее перестает существовать. И вдруг его осенило. «Какая волшебная ночь, я чувствую, что сегодня что-то произойдет», – сказала ему Ева вчера по телефону. Федор стал стучаться в дверь еще сильнее, пока наконец расхлябанные замки не поддались его напору. Увидев, что в комнате никого нет, он вбежал на чердак и нашел девушку на полу, без сознания. Лицо ее было совсем бледным.
Мы с Федором стояли возле окна в ее палате. Медсестра сказала, что больная бредила, и ей пришлось дать снотворное. Теперь лучше подождать, когда она проснется.
– Спасибо, что внесли ясность в эту историю. Мне кажется, только мы двое знаем, кто она на самом деле. – Взгляд Федора был полон благодарности и какой-то внутренней боли.
– Еще Фрида, – поправил его я.
– Ах да. Чудесная Фрида, которая знает все, но говорит только то, что люди готовы услышать.
Мы оба обернулись, почувствовав сзади какое-то движение.
– Кто я? – спросила девушка, открыв глаза и оглядевшись вокруг.
Федор кинулся к ее кровати:
– Любимая, все будет хорошо, просто с тобой произошли небольшие перемены. Ты должна осознать это...
– Что? Что со мной происходит?
– Ты не такая, как все. Просто тебя две. Ева и Мария, помнишь?
– Да. – По лицу девушки покатились слезы. – Я так долго искала тебя, так ждала...
Мы оба понимали, что эти слова она сказала себе. Затем она удивленно посмотрела в мою сторону:
– Я вас знаю. Вы детектив, которого я наняла для того... чтобы найти себя.
– И я нашел. Но боюсь, что поздно. У меня не слишком хорошие новости. – В горле пересохло от волнения. – Но вы обе должны об этом знать.
