― А тебе за то, что поддержала меня, ― сказал Влад.
Я почувствовала на щеках знакомый жар и робко улыбнулась.
― За добро платят добром.
Его скулы напряглись.
― А все зло, что совершают люди, возвращается к ним и наносит больший удар, ― процедил он.
Я все еще с трудом верила, что Эйнштейна могли отравить. Но я верила Владу, а он не сомневался в том, кто сделал это с собакой. И опять же я попыталась поставить себя на его место. Я бы не смогла спокойно жить и дышать, зная, что убийца моего любимого пса живет по соседству.
― Эйнштейн в лучшем из миров, ― сказала я.
― Да, ― серьезно отозвался Влад. ― Если существует рай для людей, то и для собак должен быть.
Вот на такой оптимистической ноте я собиралась прощаться с Владом. Но неожиданно входная дверь за моей спиной открылась, и в прихожую буквально влетела невысокая худенькая женщина в бежевом пальто и со светлыми волосами, собранными в небрежный пучок на затылке.
Похоже, это мама Влада.
― Здравствуйте, ― сказала я тихо, но от волнения у меня что-то произошло со слухом, поэтому мне показалось, что я произнесла это очень громко.
Женщина подпрыгнула и развернулась ко мне лицом. Мама Влада выглядела потрясающе, и это без грамма косметики! У нее была красота от природы. Пухлые губы, большие светлые глаза, правильный овал лица. Она даже чем-то напомнила мне мою маму.
― Привет, ― удивленно протянула женщина, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Пакеты выскользнули из ее рук и с грохотом стукнулись об пол. Она подскочила, а я вздрогнула. ― Извините, ― пробормотала она и пододвинула их ногой к стене. Затем выпрямилась и улыбнулась мне. ― Будем знакомы? Я Наталья Александровна.
― Мама, ― послышался тихий голос Влада за спиной.
― Привет, сынок, ― сказала она, по-прежнему глядя на меня.
― Я Алина, ― вымолвила я. ― Мы учимся в одной школе, ― сказать про то, что мы почти… нет, что лучшие друзья я, почему-то, не смогла.
― Очень приятно, ― женщина наградила меня широкой искренней улыбкой.
Теперь я понимаю, от кого Владу достались такие красивые ямочки.
Наталья Александровна стала расстегивать пуговицы на пальто.
― Уже уходишь, Алина? ― спросила она меня.
― Да, ― кивнула я. ― До свидания, ― я перевела взгляд на Влада, который, почему-то, выглядел сжатым. ― Пока, Влад.
― До завтра, ― услышала я в ответ его бормотание.
― Пока. Заходи к нам еще! ― попрощалась со мной мама Влада.
― Конечно! ― улыбнулась я и вышла на лестничный пролет.
Мне пришлось ждать Павла, которому я позвонила, чтобы он забрал меня десять минут, за которые, я думала, превращусь в ледышку.
Когда, наконец, я оказалась дома, в своей теплой постели, то вытащила из сумки книгу, которую дал мне Влад, и начала читать.
Глава четырнадцатая
Время лечит. Так все говорят. И я надеялась, что оно поможет и Владу.
Но все случилось наоборот. Время уничтожало его, а не лечило.
Видеть лучшего друга в депрессивном состоянии было невероятно сложно.
Он мало разговаривал, что особо причиняло мне боль, потому что мы всегда много говорили. Наши прогулки по парку сократились, а вскоре прекратились вообще. Влад объяснил мне это так:
― Я больше не вижу смысла появляться на улице. Без Эйнштейна я действительно ослеп.
Я хотела вытащить его из депрессии, но не знала, как это сделать. Я надеялась, что, возможно, мое общество поможет ему справиться с горем, но ошибалась. Влад словно отделился от этого мира, и мне захотелось сделать то же самое. Я стала по-настоящему зависима от него, во всех смыслах.
В общем, стресс ― это убийственная штука.
Ситуация ухудшалась с каждым днем, и однажды Влад просто перестал ходить в школу. Я, конечно, понимала, что он очень скорбел, но смерть пса не повод замыкаться в себе и исчезать. У него была я. Он мог обратиться за помощью ко мне, но вместо этого предпочел пережить все в одиночку.
А я не собиралась мириться с этим.
Я набралась наглости и смелости и решила прийти к нему.
На часах было половина четвертого, когда я постучалась в дверь его квартиры. Я знала, что сейчас Наталья Андреевна работала, поэтому могла спокойно поговорить с Владом.
Я долго не могла дождаться ответа, но через две минуты и сорок три секунды я услышала хриплый голос Влада:
― Кто?
На секунду я забыла, зачем пришла.
― Это я, ― сказала я громко.
― Кто я? ― он не узнал меня?
― Алина, ― немного обиделась я.
Последовало долгое молчание. Я слышала, как громко колотится в груди мое сердце.
― Я не одет, ― наконец, ответил Влад.
Чушь. Нелепая отговорка.
― Так оденься, ― сказала я. ― И выходи. Хватит сидеть дома, Влад.
Дверь открылась, и я увидела его. Он выглядел просто ужасно. Я не видела его три дня, и вид у него был такой помятый, будто все это время Влад пролежал в кровати, не вставая. На волосы я не обратила внимания, они всегда были растрепаны. А вот лицо… оно стало еще бледнее. Губы ― серо-синие, как у покойника. Тьфу. Тьфу. Тьфу.
― Ты соврал, ― пробормотала я. ― Ты одет.
На нем была черная футболка и свободные спортивные штаны.
Влад вздохнул.
― Чего ты хочешь, Алина?
― Вытащить тебя на улицу, ― сказала я. ― Заставить жить дальше. Что происходит с тобой, Влад?
― Ничего.
― Вот именно! С тобой ничего не происходит. Это надо исправлять.
― Ничего не надо менять. Все нормально. Меня вполне устраивает то, что есть сейчас.
― А вот и не правда.
― Правда.
Какой же он упрямый! Если бы я не знала Влада, то подумала, что передо мной стоит совершенно незнакомый человек. Но это был Влад, и он просто в депрессии.
― На правах твоего единственного друга, я требую, чтобы ты немедленно оделся и пошел со мной гулять, ― сказала я, скрестив руки на груди.
― Ты не единственный мой друг, ― пробормотал Влад.
― Серьезно? Тогда почему я больше никого не видела рядом с тобой?
― Потому что их нет здесь, в этом городе. Но они есть.
За все время нашей дружбы я прекрасно поняла, что являюсь единственным его другом. Конечно, у него были знакомые, но друзья… насчет них я не была уверена.
― Ладно. Не в этом суть. Пожалуйста, ― я громко выдохнула и опустила плечи, ― выходи гулять. Я… мне больно смотреть на тебя.
― Извини. Ничем не могу тебе помочь.
Я нахмурилась.
― В таком случае, я не уйду отсюда, пока ты не согласишься. Я буду торчать под твоей дверью хоть всю ночь. Уж не сомневайся в этом, ― пригрозила я.
Влад наклонил голову к стене и запрокинул ее, «глядя» в потолок.
― Мне нужно время, ― сказал он. ― Мне нужно привыкнуть к тому, что Эйнштейна больше… нет.
Лед в моем сердце тронулся, но мягкостью возникшую проблему не решишь. Это я уже поняла.
― Ты привыкаешь, сидя в четырех стенах? ― не удержалась я от сарказма.
― У каждого свои методы борьбы со стрессом, ― Влад пожал плечами.
― Ты не борешься. Ты самоуничтожаешься.
Он не ответил.
― Давай просто погуляем, ― попросила я. ― Всего одна прогулка! Пожалуйста. Я… я скучаю, ― сказать это было нелегко, но я надеялась, что смогу пробудить что-то во Владе.
Это подействовало.
Влад содрогнулся и опустил голову, повернув ее в мою сторону.
― Ты потерял Эйнштейна, но я жива, ― я поборола в себе желание заплакать. ― И я твой друг. Ты помог мне, теперь я хочу сделать то же самое для тебя. Позволь мне помочь. Это все, чего я прошу. Ты не должен все переживать один. Друзья должны делить горе пополам.
Влад не отворачивал головы целую минуту, может, больше. Он даже не дышал, не шевелился, превратившись в живую статую. Я подумала, что каким-то необыкновенным образом остановилось время, потому что я еще никогда не видела, чтобы человек так долго находился в неподвижном состоянии.
Но вскоре Влад пошевелился, и я вздохнула с облегчением.
― Хорошо, ― произнес он. ― Я выйду. Зайди.
Я не смогла сдержать радостной улыбки.
Влад вышел из своей комнаты одетым через несколько минут.
― Куда пойдем? ― безучастно спросил он.
― Куда ты хочешь?
Мы оказались на лестничной площадке.
― Обратно домой, ― ответил Влад, держась за перила.
― Даже не думай.
Мы вышли на улицу. Была только середина ноября, но снега выпало столько, как будто уже январь.
― Мы можем пойти в Приморский парк Победы, ― предложила я.
― Нет, ― тут же ответил Влад. Я поежилась от звука его голоса. Холодного и резкого. ― Только не туда.
― Эээ, хорошо. Ладно.
Вот я безголовая! В этом парке Влад всегда гулял с Эйнштейном…
― Хорошо. Тогда идем куда угодно, только не туда, ― пробормотала я себе.
― Я все еще не думаю, что это хорошая идея, ― проворчал Влад. ― Мне холодно. Я замерз.
