Голубь подлетает к нему и садится на плечо. Председатель не хочет отгонять голубя, он с ним осторожно садится на место.
— Ставьте исключение на голосование! — ему закричали из зала.
— Нет, не ставьте!
— Исключить! Исключить!
Председатель, уже сидя, с голубем на плече, говорит:
— Мне ничего не стоит поставить на голосование исключение Капитонова из правления, но я глубоко убежден, что сама постановка вопроса об исключении кого бы то ни было из правления, только что нами утвержденного по результатам опять же только что прошедших выборов, свидетельствует о нашей политической инфантильности. Давайте сначала создадим комиссию по этике, это не трудно и это необходимо, пусть она…
Ему не дают договорить:
— Не надо комиссий!
— Знаем эти комиссии!
Голубь вспорхнул с плеча председателя и, дважды облетев зал, садится на подоконник в двух метрах от Капитонова.
Капитонов зацепляется тяжелым взглядом за взгляд голубя. Тот смотрит одним глазом на Капитонова, стоя к нему боком. Капитонов уже давно не следит за происходящим. Окажись на месте голубя утконос, Капитонов и этому не удивился бы.
В эту минуту
19:48
за место у микрофона борются два микромага.
Голубь на подоконнике как бы пританцовывает: поднимает то одну лапку, то другую — словно хочет что-то сказать.
— Он хочет что-то сказать, — говорит Капитонов, но никто не слышит его.
И он со своей стороны не слышит (да и трудно что-либо услышать из-за тех двоих микромагов), как рявкает Председатель: «Вы кто?» — обращаясь к тому, кто вбежал стремительно в зал. А то — карлик. Его неожиданное появление замечают немногие, даже когда, пробежав по проходу, он начинает пробираться между рядами к окну. Капитонов замечает карлика только тогда, когда тот отталкивается кулачком от капитоновского колена и оказывается у подоконника. Встав на цыпочки, карлик берет в руки голубя, говорит: «Это мой», — и отправляется в обратный путь.
Теперь его уже заметили все. Участники конгресса привстают, надеясь разглядеть пробегающего. Двое у микрофона прекращают схватку и смотрят вниз.
— Вы уверены, что он ваш? — спрашивает председатель.
— Абсолютно! — отвечает на ходу карлик и скрывается за дверью.
— Кто это? Что это? — восклицают из зала. — Почему он не с нами?
— Сядьте! — приказывает председатель тем двоим микромагам, и они, повинуясь, покидают сцену. — Я прекращаю дискуссию. Хватит. Еще впереди неофициальная часть. Тишины! Прошу тишины!
Он сам замолкает — стоит и молчит, подавая пример. Жест возымел действие: силы тишины постепенно одолевают демонов шума.
Когда становится относительно тихо, раздается хотя и робкое, но настоятельное:
— Документопоток…
— Молчать! — ударяет председатель ладонью по столу.
И всё замолкает.
— Но есть такой вариант, — говорит председатель. — Не исключать Капитонова из правления, но приостановить его членство в правлении до выяснения всех сторон этого прискорбного события, включая, как было к месту замечено, заявление нашего товарища о выходе из профессии, дать оценку которому с позиции времени мы в свое время обязательно будем способны. По-моему, это очень хорошее компромиссное решение. Мы сможем за него прямо сейчас проголосовать. Мы как бы вынесем нашего коллегу за скобки.
— Наоборот, — поправляют с места, — заключим в скобки.
— Но не перечеркнем! — пытается подытожить дискуссию председатель, придав максимум торжественности своему голосу.
Но вмешивается Некромант:
— Вот кого в скобки! — он нацеливает указательный палец на Архитектора Событий. — Или он ни при чем? А если он ни при чем, что он делает тут?
Архитектор Событий, мгновенно покраснев, под прицелом пальца шипит:
— А ты сам-то… а ты оживи… Оживи!.. Мы посмотрим, как оживишь.
— Я готов! Мне не дают!
— Да уберите этих сумасшедших, наконец! — кричат с задних рядов.
— Здесь нет сумасшедших!
— Попрошу не оскорблять!
— Всё! Всё! Всё! Ставлю на голосование! Кто за это, за то, чтоб за скобки? Кто против? Кто воздержался?
Большинством голосов голосуют за «это» — «за скобки».
Председатель всех поздравляет. Все встают и уходят. Потому что знают, куда им идти.
20:01
Капитонов ждет, когда все выйдут, — не хочется мозолить им глаза в гардеробе. Смотрит в пространство перед собой, демонстрируя безразличие к знакам как упрека, так и сочувствия. И те, и другие — есть, но в какой мере их можно считать оказанными, это вопрос, потому что остаются они не замеченными адресатом, хотя и пытаются проходящие мимо пройти со значением: недоброжелатели из партии Юпитерского посылают Капитонову суровые взгляды или просто откровенно отворачиваются от него, а товарищи по партии Чернолеса, кроме тех, кто смерть Водоёмова считает на совести Капитонова (и среди своих оказались такие), на него глядят в очевидной готовности приветливо кивнуть или даже изобразить на пальцах викторию, буде взгляд их встретится с капитоновским.
В общем, он ждет. А они уходят.
Лишь Нинель к нему подошла:
— Вы вели себя очень достойно.
Да еще председатель собрания, что отстал от других, собирая учредительные документы, подходит к нему со своим чемоданчиком. Да еще Господин Некромант, вероятно, хотел подойти, потому что остается на месте стоять, а не выходит из зала.
— Я сделал все, от меня зависящее, — говорит председатель. — Могло быть гораздо хуже. Больше не позволяйте себе опрометчивых заявлений.
Вероятно, он ждет слов благодарности. Капитонов молчит.
— А что я про скобки тогда говорил, не обращайте внимания, — дает совет председатель и, почувствовав спиной приближение Некроманта, переходит с места на место, чтобы Некроманта за спиной не было. — Скобки это такая условность…
— Но не фигурные! — говорит Некромант, делая шаг вперед.
К этому моменту
20:07
Капитонов уже не сидит, а стоит. Ни он, ни кто другой не ожидали от Некроманта ничего хорошего, но то, что сделал Некромант, могло бы ошеломить кого угодно.
Он поцеловал Капитонова в плечо, развернулся и быстрым шагом вышел из зала.
Капитонов поперхнулся, а председатель и Нинель почему-то делают вид, что выходку Некроманта они не заметили.
— Вы очень стойко держались, — молвит Нинель, все же оглянувшись на дверь. — Держались и держитесь. Я вами восхищена.
Она берет его за руку:
— Пора идти на банкет.
— Мне? На банкет? — вырывается у Капитонова.
— Нет, это не будет банкетом, — говорит председатель, обрадованный отсутствием Некроманта. — Это будет другим. Будет вечером памяти. Тризной.
— Идемте, Капитонов.
— Прошу меня отпустить, — он выдергивает руку из ее ладоней. — Труп еще не убрали, а вы уже на банкет.
— Был бы жив Водоёмов, он бы с нами пошел, — говорит председатель. — А так мы помянем его — все вместе, по-человечески. Всем цехом. Тело… что тело? Тело без нас увезут.
— Зачем вы так со мной? — не понимает Нинель. — Вы совсем не такой, вы славный, хороший.
— Неужели вы серьезно можете меня представить на вашем вечере памяти? — отступает от них Капитонов.
— Что вы, — останавливает его председатель, — наоборот, это я вечер памяти не могу представить без вас! Без кого угодно представлю, но не без вас. Разве вы тут не благодаря Водоёмову? Разве не он вас нашел? Надо идти. Не пойдете, будет плохо, не правильно. Все решат, что вы терзаетесь чувством вины, а значит, вы виноваты. Или хуже того, обиделись на весь этот недостойный галдеж, и ведь действительно недостойный!.. Но вы же выше галдежа? Выше наших интриг. И главное, не считаете себя убийцей. Вы же не убийца, нет?
— Послушайте, я ничего не сделал! Я не знал, что он задумает 99. А если бы знал? Что в этом такого? Нет. Я вам скажу. Я вспоминаю. Никто до сих пор…
слышите?.. никто до сих пор никогда не загадывал 99. Потрясающе. Но это так!
— Вот и я про то же, побыть чуток и уйти. Просто надо прийти и уйти. Тем более что мероприятие в вашей гостинице. Вы же все равно туда направляетесь? Прийти в каминный зал, побыть и уйти.
— Придем и уйдем, Капитонов, — говорит Нинель. — Придем и уйдем.
20:21
— Капитонов, не будьте копушей, — говорит ему в гардеробе.
Застегнулась быстрее, чем он, и перчатки надела, а он все еще не додумал, где вторая его: обе были в левом кармане.
От «Ц-9» до гостиницы, Капитонов еще не забыл, относительно близко. Председатель, как вышел, сразу рванул, чтоб держать, как сказал он, руку на пульсе, — все уже собрались в ресторане, кроме этих двоих: Капитонов идти не желает и тащится туда потому, что тащит Нинель.
Взявши под руку, уверенно повела.
Со вздохом последним своим промелькнул в голове Капитонова фараон Хеопс.
