Ознакомительная версия.
Герман перевел дух, заставил душу, разделившуюся поровну между пяток, вернуться на свое законное место жительства и предложил им сесть. Те, восприняв это как начало продуктивной беседы, уселись, широко расставив ноги, и принялись, сопровождая свой небогатый лексикон, состоящий из бесконечных «типа», «чисто», «конкретно», «реально», «как бы», «по-любому» и прочих словечек этого пошиба, жестами рук с растопыренными пальцами, рассказывать Гере об особенностях своего товара. Гера выслушал их с показной вежливостью, дал свои координаты, обещал принять менеджера с прайс-листом и какими-то каталогами и в конце беседы лично проводил двоих крепышей, словно сошедших с ленты кинокартин «Кодла» или «Парни из титана», до двери. Те ушли очень довольными. На следующий день они прислали к Гере работающего на них менеджера, который настолько походил на своих хозяев, что был их точной уменьшенной копией. Только кожаный пиджак у него был поплоше, цепь златая на шее много тоньше, плечи поуже, а из крупных частей тела самой крупной частью был живот, и росту менеджер был чуть повыше барного стула. При этом на нижней губе у него прилипла шелуха от «семок» и звали этого человечка Наумом. Вел себя менеджер крайне развязно и нагло. Видимо, отцы-командиры проинструктировали его, что «там все на мази», и он решил обойтись без политесов, чем окончательно взбесил Геру.
Срывающимся на фальцет голосом он попросил своего ассистента «обслужить товарища», то есть принять у того все бумаги и проводить восвояси, пообещав озадаченному таким приемом менеджеру, что «как только он все посмотрит, то сам с ним свяжется». Менеджер ушел несолоно хлебавши, а Герман, взяв из рук ассистента бумаги, молча сунул их в уничтожитель.
Прошло несколько дней. Гере позвонил вначале Наум, которого Герман отшил довольно грубо, заявив, что у него «нет времени им заниматься», а затем один из бритоголовых коммерсантов. С ним Герман был несколько повежливее, но суть его ответа была той же.
После того, как подобные телефонные звонки прозвучали несколько раз и степень раздражения с той и с другой стороны стала нарастать, Гера попросил своих помощников больше его с «Олл Вайн» не соединять. Но на этом дело не закончилось. Двое угрюмых брутальных акционеров пожаловали вновь, и настроены они были далеко не так миролюбиво, как в первый раз. Несмотря на это, Гера ледяным тоном безапелляционно заявил:
– Я, господа, предложение ваше рассмотрел и, к сожалению, вынужден вам пока что отказать. У нас в «Ромашке» хватает подобного товара и по гораздо более низким ценам. И его у нас даже с избытком. Тут впору ассортимент сокращать, а не расширять его за счет вашего. Так что извините, как говорится…
Артем надулся и встал со стула, чтобы молча уйти, а в глазах Паши мелькнула волчья злоба. Он прошипел так тихо, что Герман едва его услышал:
– Ну, кореш, смотри, не пожалей.
Гера, несмотря на внутреннее содрогание, смог взять себя в руки и вежливо попрощался…
Он обвел квадратик несколько раз, с силой надавливая на шариковую ручку. Это «они». С очень высокой степенью вероятности. А раз это они, то нельзя терять ни секунды. Надо немедленно остановить эту, обещающую очень плохой конец прелюдию. Причем любой ценой.
Он нашел в записной книжке мобильника номер Паши. Того самого «злого гопника», как он назвал его тогда про себя. Хотел было позвонить ему, но, вспомнив волчий оскал и острые, как у опереточного Мефистофеля, уши, раздумал. Отыскал номер Артема. Гудок, еще, еще… Герман держал трубку у уха очень долго, и перед самым последним гудком, после которого МТС должен был выключить соединение, в трубке раздался недовольный голос Артема:
– Алле, кто это?
– Артем, это Герман Кленовский из «Ромашки».
– Кто-кто? – Герман сразу почувствовал за этим наигранным удивлением внутреннее напряжение и в связи с этим желание Артема, что называется, «держать паузу». Он решил не принимать правил игры, которые ему хотел навязать Артем, и сразу начал гнуть свою линию:
– Артем, я сегодня получил от вас с Павлом открытку с вложением. Я надеюсь, вы понимаете, о чем я толкую? – «Главное, все время говорить. Главное, не давать ему вклиниться в монолог. Сперва все скажу, а уж потом…» – Так вот. Я рад, что вы таким милым способом о себе напомнили. Хотя я вас, собственно, и не забывал. Собирался на днях сам вам звонить, чтобы сообщить, что появилась принципиальная возможность начала сотрудничества. И в связи с этим я хочу, особенно после вашего сегодняшнего напоминания, как можно быстрее встретиться с вами, с Павлом, или с вами одним, что было бы, если честно, предпочтительнее, но вовсе не обязательно. Выбор за вами. Готов выдвинуться куда угодно прямо сейчас.
Артем был неглуп. Далеко неглуп. Как и любой настоящий бандит, имеющий эту специфическую особенность чувствовать сотрудника милиции возле трубки телефона, по которой звонит для него, бандита, ментовский человечек-ловушка. На этот раз он такой опасности не ощутил, но все же, резонно опасаясь диктофона, он осторожно произнес:
– Очень приятно, Герман, слышать ваш голос. Давай на «ты»?
– Ну, разумеется!
– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, но раз у тебя есть желание с нами встретиться, а я без Павла деловые вопросы не решаю, то ты можешь подъехать прямо сейчас на «Речной».
– Да, конечно, я подъеду. А что там на «Речном»? Говорите адрес.
– На бильярде играешь? Да? Вот и отлично. Мы тут шары гоняем в клубе «Баскервиль». Знаешь, где это? Нет? Ну, запиши…
Гера записал подробный адрес. Попрощался. Дошел до стоянки. С сомнением поглядел на новый автомобиль, но, вспомнив, что на все бандитские стрелки все участники всегда одеваются в лучшие одежды и приезжают на самых дорогих и престижных автомобилях, чтобы подчеркнуть свой статус и независимость, он решил ехать в «Баскервиль» на «AUDI».
На стоянке перед клубом, расположенном почти возле самого грузового порта на Москве-реке, в тихой рощице, правильной «елочкой» стояли целых пять автомобилей, которые один в один были похожи на машину Германа. Такие же черные, солидные. Пацанские, в общем, машинки. Парковщик кивнул Герману как своему с неким пониманием в этом жесте. Мол, как же, вашество: только вас и ждали-с. Без вас, господин хороший, и не начинали-с. В другой ситуации Германа бы это немного позабавило, но сейчас шутки потушил адреналин.
На ватных ногах он вошел в бильярдный зал. Пара столов была занята, остальные пустовали: желающих играть жарким летним днем в бильярд в Москве было немного. Еще несколько человек сидели за столиками в ресторане. Артем и Паша ждали его, стоя возле самого дальнего стола, расположенного в темном углу, куда не доставал дневной свет из окон, а свет зеленой лампы с конусообразным абажуром освещал лишь зеленое сукно, делая лица игроков почти незаметными со стороны. От ее света, так резко разграничившего мрак, складывалось такое впечатление, как будто одна пара рук играет с другой парой. Артем стоял, опершись на кий и прижав его к себе, как древко знамени. В другой руке он держал огромную литровую пивную кружку, пустую на две трети. Паша зачем-то держал кий на весу, на поднятых руках, поднеся его утолщенный конец к правому глазу. Левый он при этом прищурил и был похож в этот момент на добродушного столяра Джузеппе, проверяющего таким образом доску или ножку стола на предмет ее гладкости и прямоты. Герман подошел, поздоровался. Оба ответили на его приветствие с некоторой задержкой. Их взгляды были в этот момент направлены на входную дверь. «Думают, не привел ли я кого с собой лишнего, – догадался Гера. – Что ж, для людей, приказавших кому-то привязать гранату в автомобиле и фактически организовавшим покушение – это беспокойство более чем оправданно».
Первым заговорил Паша:
– Здорово, кореш. Как ты жив-здоров?
– Не дождетесь, – Гера широко улыбнулся. Он всеми силами хотел разрядить разговор, придать ему хотя бы видимость легкости. Это получилось.
– Да ладно тебе. Мы ж не волки. Второй раз повторять не станем. Это же понятно?
Гера молча кивнул, понуро, с видимостью сожаления о своем поведении опустил голову. Голова у Геры была большая, шея тонкая, а плечи узенькими, поэтому смотрелась его поза, как трогательно искренняя.
Артем разрядил обстановку громкой, обильной отрыжкой. Это внесло некоторое облегчение в процесс взаимного представления, который вполне можно было считать состоявшимся.
– Пойдем, посидим? Разговор долгий, серьезный. Даже не столько серьезный, сколько денежный. Хотя что может быть серьезней денег? – Артема после серьезного количества выпитого пива явно тянуло поупражняться в красноречии. – Заказывай. Что будешь?
Гере до смерти захотелось выпить пива. Во-первых, его продолжало немного трясти, а во-вторых, он знал, что, настроившись на одну хмельную волну с мафиозными коммерсантами, беседа для него не будет обременительной и сложной психологически.
Ознакомительная версия.
