— Уходящую натуру стараются как можно быстрее снять, чтобы она не ушла.
— Вы это уже сделали. Мы эту работу сдали на консервацию.
— Он не оставил мне личного письма?
— Не оставил.
Говорить было больше не о чем.
— У вас больше нет вопросов? — спросил Жорж.
— Нет, кроме одного. Исчезли Рубенс и малые голландцы.
— Не исчезли. Они хранятся у нас. Вы получите соответствующие документы. Да, по завещанию они принадлежат вам, но мы не хотели бы, чтобы вы под влиянием эмоций передали картины немцам. Мы не поддерживаем закон о реституции, у нас свои счеты к немцам.
— А если я буду настаивать, чтобы картины вернули мне?
— Это бессмысленно. Вы намерены настаивать?
— Не намерена.
Мы помолчали.
— Вы по-прежнему будете заниматься издательской деятельностью? — спросил Жорж.
— Да. У меня готовы еще два киноромана.
— Больше не заказывайте. Усиливается борьба с пиратскими изданиями. Скандал на международном уровне нам не нужен.
«Все понятно, организация меня вычеркивала, и я уже не получу льготный кредит в их банке».
— Вы это неверно поняли. Мы заинтересованы в издательском бизнесе, он рентабелен. Мы готовы сотрудничать с вами и дальше, и это было одним из последних пожеланий Пирата. Наш аналитический отдел считает, что по-прежнему стабильным спросом пользуются женские любовные романы, и у них есть к вам предложение. Надо найти и договориться с эстрадной звездой с бурной личной жизнью и получить ее согласие на выход серии романов под ее именем, чтобы сюжеты этих книг ассоциировались с ее конкретными любовными приключениями.
Я мгновенно оценила возможности этой идеи и тут же предложила свою трактовку:
— Я думаю, что кинозвезды не менее интересны, чем эстрадные звезды, я могу договориться с некоторыми из них…
Я назвала несколько фамилий. Все они сегодня жили более чем скромно и уже вряд ли получат большие роли, но их знали миллионы зрителей, следовательно, и потенциальных читательниц среднего возраста, которые покупали книги. Для более молодых я тут же наметила закатывающийся секс-символ с очень небольшими актерскими данными, но выдающимся телом, ее фотографии печатались в «Плейбое» и «Пентхаузе». Эта любовная серия может стать бестселлером.
— Это интересно, — подтвердил Жорж. — Начинайте, мы профинансируем. До свидания.
Меня использовали, но я оставалась чужой. И тогда я подошла к сейфу с ружьями, открыла его, раздвинула створки и сказала:
— Я передаю эти ружья обществу военных охотников.
— Спасибо, — сказал Жорж. — Мы принимаем этот дар. Возможно, со временем вы вступите в наше общество.
— Я буду надеяться.
— И последнее, — сказал Жорж и протянул мне картонку, на которой был записан номер телефона и еще несколько букв и цифр. — Если у вас возникнут сложности, вы позвоните по этому телефону, назовете этот шифр, и к вам придут на помощь при любых обстоятельствах.
По-видимому, это было последним приветом мне от Пирата, наверняка это условие он поставил перед организацией.
Я была уверена, что, прощаясь, Жорж поцелует мне руку. В кино такие старые элегантные мужчины всегда целовали дамам руки. Но Жорж молча наклонил голову.
Я не могла больше оставаться в этой квартире, хотя и понимала, что проживу в ней, вероятно, всю свою оставшуюся жизнь.
Я вышла во двор. Ярко светило солнце, и шел снег. Заканчивалась поздняя осень, и наступала ранняя зима. Я приехала домой, Бенц обнюхал меня и заскулил, заглядывая мне в глаза. Он почувствовал запах своего родного дома и пытался понять, скоро ли он в него вернется.
Мать после обеда спала. Мне надо было обо всем случившемся подумать наедине. Все-таки я не верила, что Пирата больше нет. Почему-то я представила, как он сидит на даче в наброшенном ватнике и топит печь.
— Поедем на дачу! — сказала я Бенцу.
Он сел возле поводка и наклонил голову, чтобы мне удобнее было застегнуть карабин на ошейнике.
При подъезде к даче Бенц заскулил, узнавая знакомые места.
Дорожки дачи были очищены от снега, из трубы шел дым, в окнах на первом этаже горел свет.
Я открыла ворота, поставила машину на бетонную площадку. В доме было тепло, в камине догорали дрова. И когда через несколько секунд в дверь постучали, я была уже уверена, что сейчас войдет Пират, сядет возле камина, и я спрошу:
— Зачем все это было надо?
И он, как всегда, когда не хотел отвечать, промолчит. Я его спрошу:
— Надеюсь, это было последним испытанием?
В дверь еще раз постучали.
— Входи! — ответила я.
И увидела плотного приземистого мужчину лет пятидесяти в зеленом армейском ватнике, подпоясанном офицерским ремнем.
— Здравствуйте, — сказал он. — Меня предупредил Георгий Михайлович, что вы приедете. Я протопил дачу.
По-видимому, заметив мое недоумение, он пояснил:
— Я слежу за дачами. Вот квитанции. Надо оплатить за электричество. Это вы можете сделать в любой сберкассе. Хорошего вам отдыха.
— Сколько я вам должна за работу?
Пират научил меня обговаривать все условия сразу.
— Павел Евлампьевич все услуги оплатил за три года вперед.
Пират, как всегда, все предусмотрел. Я закрыла дачу и вышла с Бенцем в лес. Он хорошо знал прогулочный маршрут: отбегая на несколько метров, он останавливался, поджидая, когда я подойду.
Снег выпал недавно, и по лесу еще никто не проходил. Я села на ствол вывороченной с корнем сосны и закурила. Бенц сидел рядом, вслушиваясь в лесные шорохи. Представив, что рядом сидит Пират, я сказала Бенцу:
— Рано ты ушел. Ты еще не всему меня научил.
— Ты и так многому научилась. Ты способная. У тебя все будет хорошо.
— Все не будет хорошо, потому что не будет тебя.
— Будут другие.
— Ты в этом уверен?
— Абсолютно. О таких, как ты, мечтают многие мужчины.
— Но почему-то не подходят.
— Теперь будут подходить.
Как ни странно, ко мне стали подходить, не было ни одной поездки на метро, хотя я теперь редко ездила на метро, чтобы со мною не попытались познакомиться. Через полгода у меня появился любовник, довольно скоро он предложил выйти за него замуж.
Я вот так же приехала на дачу, пошла гулять в лес с Бенцем, села на эту сосну и спросила Пирата:
— Мне выходить за него замуж?
— У него плохая компания.
— Мне жить не с компанией, а с ним.
— Его убьют.
Его убили через неделю. Через несколько лет я впервые влюбилась. И он любил меня и очень хотел жениться на мне. И я испугалась говорить с Пиратом. Я не хотела слышать его предсказаний, я не хотела думать о будущем, я хотела жить сейчас, сегодня, как когда-то жила с Пиратом и была счастлива.
ТЕСТЫ ДЛЯ НАСТОЯЩИХ МУЖЧИН
Рассказ
Мне было легко познакомиться, не очень много, но кое-что я о ней знал.
В вагоне метро я сел напротив нее. Она посмотрела на меня, потратив не больше секунды. Женщине этого вполне достаточно. Теперь надо ждать, когда она посмотрит еще, но она не посмотрела, я ее не очень заинтересовал. И тут освободилось место рядом с ней. Она читала женский журнал. Стандартные перепечатки из американских журналов по кулинарии и сексу.
— Здравствуйте, — сказал я. — Вас зовут Настей или Ксенией?
— Хотите познакомиться? — спросила она.
— Да. Очень.
— А почему вы решили, что меня зовут Настей или Ксенией?
— Потому что девочек вашего возраста чаще всего называли Настями или Ксениями.
— А какой наш возраст?
— Двадцать пять.
Ей было двадцать семь, но она не стала опровергать и спросила:
— А ваш возраст?
— Тридцать семь.
— Тогда вы или Никита, или Иван?
— Или Павел, или Петр? Я — Павел.
— Я — Настя. Вашему сыну или дочери тринадцать лет?
— Нет, я не женат и никогда не был женатым. У меня к вам самые серьезные намерения.
Она впервые улыбнулась.
— Вы живете в нашем районе?
— Нет, я проехал свою станцию. Я очень боялся, что никогда вас больше не увижу.
Мой напор был пошловатым, но когда женщине говорят без обиняков: «Вы мне нравитесь» — даже самые интеллигентные женщины предпочитают не замечать пошлости.
Поезд приближался к конечной остановке.
— Вы не возражаете, если я вас немного провожу?
Она ничего не ответила. Выходя из вагона, улыбнулась, что могло означать: привет, дорогой! Но она шла чуть медленнее, чем идут женщины, которые приняли решение не продолжать дальнейшее знакомство с мужчиной.
Я пошел рядом с нею. На улице она остановилась у витрины магазина. Я стоял рядом. Вместе мы хорошо смотрелись. Из-за короткой кожаной куртки с небольшим меховым воротником и длинной суконной юбки она казалась стройной и сексапильной. Я выше ее на голову, что для высокой женщины многое значит. Была ранняя весна, поэтому я еще не снял «свингер», полупальто из твида, — удобная одежда для города, когда пользуешься общественным транспортом, модные в этом сезоне длинные пальто собирали полами вечную зимне-весеннюю московскую грязь.
