-Прекрати!
Застыла - натянувшись, наполненная силой. Даниил почувствовал, что она грамотно темнится, не желая показывать реальный потенциал. Но даже то, что он, беспомощный уловил, подействовало успокаивающе. Похоже, не он один пытался спасти детку. Явно. Кто-то еще потрудился. Более умный и удачливый, чем Даниил. Некто опытный, могущественный и неравнодушный к принцессе. Вернул ей многое. Это замечательно. Впрочем, радость капельку горчила. Ясен перец. Он хотел быть рядом с ней в трудный момент. А придется, натурально, топиться или вешаться. Какая гнусность!!! К чертям собачьим такую карму! Ли вздернула подбородок, словно придворному живописцу позирует. Прищурилась. Наконец изрекла.
-Ты мне нужен. Пусть даже... ты всего лишь человек.
-Зря. Я быстро зарежусь, больно не будет. Не переживай.
Смерила его острым взглядом. Даниил пасовать не собирался, добавил просто.
-Ты должна мыслить стратегически, душа моя. Дело. И никакой романтики.
-Спасибо за совет!
Несмотря на всю свою выучку, она едва не взорвалась таки. Голос нехорошо зазвенел.
-Как ты вообще сюда попал??? А?
Даниил пожал плечами. Не ныть же, что хотел помочь и ломился очертя голову, не зная куда. Болван. Некого винить. Повторил сухо и твердо.
-Прими мой совет, детка. Пожалуйста.
Ли сцепила зубы. Рот сжался в прямую жесткую линию. Фамильный крупный нос с горбинкой делал ее похожей на птицу. Не на безобидную синичку, кстати.
-Нет.
-Ты стала настоящей, Ли. Ты больше не печальная русская девочка.
-И?
Она подавала односложные реплики. Точно боялась заговорить. Пока Даниил раскладывал по полочкам факты, да строил башни из предположений, продолжала кивать. А если и возражать, то очень коротко. Странная выходила беседа. В глаза друг другу смотрели - тот, кто был Драконом, и та, что смогла стать принцессой. Даниил не оправдывал себя. Не жалел. Не выставлял в выгодном свете. Он держал в руке путеводную нить. Но воспользоваться ею могла одна только Ли.
-Они согласятся. Дуэль так дуэль. Исход для проигравшего один. Предпочтут ментальный поединок с высокомерной зарвавшейся девочкой. Выберут самого сильного. Догадываюсь кого.
-Ну?
-Он был мне очень близок. Мы похожи. Только в человеческом облике он обычно выбирает образ голубоглазого блондина. Почему ты фыркаешь?
-Так, перебрала в памяти нескольких. Бывшего мужа Ангелины Королевой, например. Брата Ли... Не везло мне на блондинов никогда.
-А на брюнетов? Они тебе как?
Ли промолчала. Он потянулся с хрустом, шумно выдохнул, заложил руки за голову, изрек мечтательно.
-До этого, (я имею ввиду мое чувство к тебе) был сильно увлечен только однажды. Давно. Твоей бабкой.
Сейчас его романский был безупречным.
-Что?
-Правду. Если бы я не поостерегся, ты могла бы быть моей внучкой.
Ли продолжала пылать от праведного гнева, в который мгновенно перекрасилось ее отчаяние.
-Идиот! Не верю!
-Зря. Обожаю выступать в роли грязного соблазнителя.
Ли продолжала недоверчиво качать головой.
-Знаешь, обычно мне платят взаимностью. Безответные страдания - не мой стиль. Вот и в тот раз, жертва моих гнусных поползновений не устояла. Твой законный дед тогда еще обретался на правах любовника. Консортом Аэль сделала его через пять, или шесть лет после моего исчезновения. Славно мы с ней покуролесили. Твой дед временно получил отставку. Вызвал меня на дуэль. Коронную. Значит до гибели одного из противников. В последний момент примчалась Аэль. Откуда узнала, непонятно. И мы оба получили на орехи. Назвала зарвавшимися мальчишками. Каждому отвесила по оплеухе. Заставила заключить перемирие. Стояли мы печальные, злые, а она в мужском охотничьем костюме, верхняя пуговка камзола расстегнута... Кожа у нее была необыкновенная, цвета молока. Загляденье. Глаза горят, как у хорошей кошки в ярости. Ноздри чуть подрагивают. Голос точно хлыст. Вжих. Вжих. Одному мерзвцу, затем другому - по ласковой реплике. Натурально выпорола. Мы, ясное дело, прижухли. Монарший гнев - не шутка. Подали друг другу руки. Спрятали клыки и временно превратились в пай-мальчиков. Во избежание... Твой дед мне в конце сцены даже подмигнул. Вроде как, с гордостью. Смотри, мол, любовничек номер два, как она нас обоих отделала! Хороша, мол наша любовь, сил нет. Ты на нее немного похожа. Не пытайся прожечь во мне дырочки взглядом. Лучше ткни в горло пилкой для ногтей. И зло сорвешь и польза будет.
-...
Даниил хорошо понимал, что девочка просто не взяла себя в руки. Для него, пережившего тысячи переходов и обновлений, это было яснее ясного. Глупышка действовала нерасчетливо, импульсивно. Вон, каких дров успела наломать. Через малое время опомнится. Вспыхивать как порох воину не положено. Всему виной проснувшаяся сила. Пьянит почище деревенского мордовского семидесяти градусного самогона... От употребления которого валятся даже комбайнеры и директора колхозов.
Осведомился меланхолично.
-Ли, у нас есть время? Час-два.
-А что?
Перешел на другой регистр. Обжег взглядом. Подарил плотоядную улыбочку.
-Да так... Соскучился.
Иногда он думал, что сумел бы совратить и святую. И гордился своими способностями чрезвычайно. Ли ответила тихо.
-Нет.
Приговор обжалованию не подлежал. В данную минуту, во всяком случае. Перед Даниилом точно стенку опустили. Пуленепробиваемую. Что ж. По крайней мере, начало положено. Имел место неплохой самоконтроль. А все остальное проснется следом.
-Ли...
Позвал он негромко и нежно.
-Душа моя. Ты главное. Помни это.
Зябко повела плечами. Нахохлилась. Вдруг опять вспомнила, (взгляд упал) про его окровавленные бинты, спросила.
-Почему перевязанный? Что случилось?
Даниил ответил не сразу. Поднялся, приблизился. Заглянул сверху вниз в фиолетовые зеркала. Не каждый раз можно отразиться в глазах своей судьбы.
-Срезал татуировку. Теперь я твой.
Посмотрела пристально, удивленно. Покачала головой.
-Разве ты больше не любишь эту девочку?
-Ее любил Даниил. Мальчик из Несебра. А не я.
-...
В баре сменили диск. Клаус Майне хрипловато и проникновенно запел о ветре перемен. Даниил не воспринимал творчество "Скорпов", мог с удовольствием выслушать максимум три-четыре медленных баллады. Эта, впрочем, ему нравилась. Мелодия вплыла на балкон, обняла и сблизила. Даниил и не заметил, как начал тихонько насвистывать. Ли прислонилась к нему. Вздохнула. Он почувствовал, что бронированные створки невидимой перегородки между ними медленно поднимаются. И не ошибся. Ли прижалась плотнее, обвила руками талию, забралась ледяными пальцами под черную футболку.
-Какой горячий...
Ткнулась лицом в грудь. Вздохнула, прошептала непоследовательно.
-Возьми меня. Возьми меня, пожалуйста. И... не надо никаких презервативов. Я не могу иметь детей. Это раз.
Он медлить не стал, не то опять передумает, поднял ее, внес в комнату. Ли продолжала сбивчиво объяснять.
-У меня никого не было никогда, кроме мужа и... Стыд какой! Я тебе говорю такое... Знаешь, как в пошлой песенке про то, что каждый кто не первый, тот второй. Как глупо. Да!!! Глупо! Не смей смеяться! Ну, почему ты смеешься?
-От счастья.
Она не слушала.
-И я здорова, я знаю. Проверялась. Это два. И мне только жаль, что я ничего не умею. Потому, что... Это, наверно, самое главное. Я ужасно боюсь разочаровать тебя! Да!
Он положил ее на покрывало. Потребовал гнусно и весело.
-Проси.
-Что?
-Проси. Я хочу услышать ЭТО еще раз. Проси.
-Даниил, пожалуйста. Возьми меня.
Через малое время, она кричала, царапалась, плакала. Билась под ним. Снова и снова скрученная в сладкой судороге. То умоляла жалобно и тонко: "Еще, еще, еще!" То требовала. "Ну! Давай! Давай же! Сильнее! Еще сильнее!" Соседи слева дипломатично включили на полную громкость телевизор. Соседи справа ушли из номера. Как еще полицию не вызвали! Даниил доводил Ли до заветной вершины снова и снова. Сейчас она была с ним. Она хотела его. И эгоистично, торопливо, жадно пила бокал за бокалом все удовольствие, которое ей доставляли его талант, щедрость и опыт.
-Даня!
-Да?
-А ты?
Спросила она, наконец, сытым, сонным голосом существа довольного жизнью, собою и моментом. Герой хмыкнул недоверчиво.
-Что я?
Облизнул пересохшие губы. Положительно, мир полон сюрпризов. Минуту назад он готов был побиться об заклад сам с собой, что его обожаемая пуританка не поинтересуется подобной "мелочью". Хорошо еще не заключил пари со своим внутренним "Я", пришлось бы расплачиваться! А кто его знает, подлое подсознание. Запросило бы вовсе чушь несусветную. Пришлось бы исполнять. Долг чести, видите ли. Надо. Он трепался мысленно сам с собой, пока Ли не положила ладонь на плоскую дощечку живота своего мужчины. Потому, что внутренний голос, захлебнувшись восторгом, смолк. Не ожидал, парень? Мимолетно удивился, какими горячими стали ее пальцы. Не зря старался?
