— Господи боже!.. — пробормотал красный как рак Лямин. — А она?
— А чего она? И она не слепая. Все прекрасно видит.
— И что?
— Что-что!.. Ясно что. Боится, что ты к активным действиям перейдешь и увольняться придется. А зарплата хорошая. Да и работает она уже здесь давно. Привыкла.
— Понятно... — на душе Лямина от всего услышанного было мерзостно и холодно. Чувствовались горечь и какая-то внутренняя опустошенность.
— То-то же, «понятно»!.. — проворчал голос. — Жила-была девочка, звали ее Красная Шапочка. И вдруг появляется серый волк!..
— Это я серый волк?
— А кто же еще?!
— Слушай! — взорвался Лямин. — Это ведь ты мне ее показал! Ты!!
* * *
— Да я искренне ее люблю! По-настоящему! Я счастья ей желаю!
— Да?.. — ухмыльнулся голос. — Счастья?.. Так за чем же дело стало? Подари ей просто несколько миллионов долларов — вот и все. Тем более что деньги для тебя значения не имеют. И она будет счастлива. Уволится в тот же миг из твоей постылой фирмы и забудет навсегда о твоем существовании. Купит себе коттедж за городом и будет там жить-поживать со своим любимым мужем.
— А я?! — пролепетал застигнутый врасплох таким предложением Лямин.
— Вот именно: я! — назидательно произнес голос. — А когда любят действительно искренне и по-настоящему, думают прежде всего о ней, а потом уже о себе.
— Да я умру тогда! — с отчаянием воскликнул Лямин. — Если даже и видеть ее не буду!
— Опять «я», — вздохнул голос. — А надо: «она». Истинная любовь всегда бескорыстна.
— И потому, как правило, всегда несчастлива.
— И потому, как правило, всегда несчастлива, — охотно согласился голос. — Что ж поделаешь!.. C’est la vie! Такова жизнь!
* * *
— Послушай!.. — Лямин замялся. Он все никак не мог решиться сделать этот последний шаг. — Послушай!..
— Чего ты заладил: послушай!.. послушай!.. — поддразнил его голос. — Говори толком. Созрел, что ли?
— А!.. Так ты уже знаешь!.. — подавленно промямлил Лямин.
— Я все знаю! — бодро заверил его голос. — Что ж, решение благородное. Весьма похвально!.. Весьма!..
— И сколько, ты думаешь?..
— Я тебе уже сто раз говорил: ничего я не думаю! Сам решай.
— Десятки, я думаю, хватит?.. Больше — перебор, наверное?..
— Сам смотри. Десятки, так десятки.
— И как это все лучше сделать?
— Как сделать?.. Для начала ее вызови...
* * *
— Вызывали, Вячеслав Гонбаевич?
— Да, заходи, Вер, садись, — Лямин приподнялся слегка и указал рукой на стоящее у стола кресло.
Девушка несмело вошла и села. Лямин просто физически ощущал ее неловкость и настороженность.
(«Думает, наверное, что я решил, наконец-то, к активным действиям перейти, — с горечью подумал он. — И в офисе все, небось, дыхание затаили. „Наконец-то!..“ Э-хе-хе... Ну почему все так получается!» — «Потому что любо-овь жесто-ока!..» — кривляясь, тут же пропел, вернее, проблеял по-козлиному внутри его голос. — «Заткнись!» — огрызнулся Лямин. Голос заткнулся.)
— Послушай, Вер! — Лямин тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. — Вот что!.. Давай объяснимся и поговорим с тобой начистоту.
Он запнулся и слегка покраснел. Девушка, ничего не отвечая, лишь молча на него смотрела.
— Ты ведь меня не любишь? — вдруг с какой-то безумной надеждой совершенно неожиданно для себя спросил Лямин.
— Нет, Вячеслав Гонбаевич, — тихо проговорила, почти прошептала Вера.
— Ну да!.. — Лямин встал из-за стола и, в какой-то неизбывной тоске заламывая руки, прошелся несколько раз по кабинету. Девушка молча следила за ним глазами. — Ну да!..
— А я люблю тебя, люблю! — еле слышно пробормотал он.
— Что, Вячеслав Гонбаевич?
— Я люблю тебя, Вера! — Лямин произнес это вслух, посмотрел девушке прямо в глаза и попытался улыбнуться. — Да! Люблю вот, и все! Так уж вышло... — он грустно, беспомощно усмехнулся и бесцельно покрутил лежащую на бумагах ручку. — Да... И я хочу хоть что-нибудь для тебя сделать, — уже твердым голосом продолжил Лямин, сделав над собой усилие и собравшись. — То, что в моих силах. Знаешь, как в сказках бывает. Является добрый волшебник и сразу решает все проблемы. Вот и я хочу сыграть для тебя роль такого доброго волшебника. И решить все твои проблемы. По крайней мере, материальные, — он теперь полностью овладел собой и говорил спокойно и уверенно. — Я хочу подарить тебе 10 миллионов долларов... Спокойнее, спокойнее, Верочка! — тут же поднял он вверх руку, увидев, как вздрогнула девушка и как расширились в изумлении ее глаза. — Совсем не то, что ты думаешь! Просто подарок! От чистого сердца. Никаких обязательств с твоей стороны. Вообще! Абсолютно! Можешь, если хочешь, увольняться хоть завтра, чтобы меня больше никогда не видеть и жить на эти миллионы в свое удовольствие. Не хочешь — не увольняйся. Ну, словом, поступай так, как считаешь нужным! («Если 10 миллионов мало — скажи, я тебе еще дам!» — чуть было сгоряча не добавил он, но сообразил в последний момент, что это уже будет звучать, как издевательство. Голос тихонько захихикал.)
— Но почему, Вячеслав Гонбаевич?!.. Почему Вы это делаете? — Вера смотрела на Лямина с нескрываемым удивлением, и это доставило тому маленькое удовольствие.
— Потому что я люблю тебя, — просто сказал он. — Вот и все. А какие еще нужны причины?
* * *
Через полчаса офис Лямина гудел, как растревоженный улей. Вероятно, потрясенная Вера не удержалась и поделилась с кем-то по секрету своим, неожиданно свалившимся на нее с неба, счастьем, а может, секретарша под дверью подслушала (Лямин, сказать по правде, склонялся именно к этой мысли), но, как бы то ни было, не прошло и часа, как о невероятном и сказочном подарке шефа этой тихоне Верке Наумовой знали все. От обоих замов Лямина до последней уборщицы.
Причем сумма подарка выросла волшебным образом сначала до двадцати, потом до пятидесяти, а потом и до ста миллионов долларов. 100 миллионов долларов!!! Что это вообще за сумма! И за что??!! За что???!!!
— У ней что, пизда золотая? — цинично и грубо вопрошали друг друга в курилке мужчины и в недоумении пожимали плечами.
— За ЭТО сто миллионов не платится. Просто интересно, чем же он тогда там с ней занимается?.. — острили, пуская шип по-змеиному, оскорбленные до глубины души женщины.
Вскоре вся фирма Лямина разделилась на два лагеря. «За» и «против» Веры.
Одни ее горячо поддерживали («Правильно сделала! Молодец девка, что так его на бабки раскрутила! Так и надо!»), вторые так же горячо осуждали и жалели бедного Лямина («Ну надо же, как мужику голову заморочила!.. А посмотришь на нее, ну, такая прямо тихая и скромная!.. Никогда и не подумаешь! Не зря говорят: в тихом омуте черти водятся!»)
Но в том, что Лямин и Вера любовники, теперь не сомневался никто. Ни мужчины, ни женщины. Даже те из них, которые в это до сих пор не верили. Ну, а тут уж куда деваться! Против фактов, как говорится, не попрешь. А какие же еще нужны факты?
— Слушай, да ты часом не специально ли все это подстроил?.. — с внезапным подозрением спросил Лямин.
— Что именно? — невинным тоном осведомился голос.
— Да вот всю эту ситуацию! С оглаской. Не мог ты не понимать, что именно этим все и кончится! Шила в мешке не утаишь. Это я, дурак, от любви голову потерял и тебя послушал!
— Да? А кто ее просил трезвонить об этом на каждом углу? Сама виновата, — резонно возразил голос.
Лямин с сомнением хмыкнул, но промолчал. На душе у него было отчего-то неспокойно. Все развивалось совсем не так, как он задумывал. Болото зашевелилось. Отовсюду поднималась какая-то грязь. Какие-то отвратительные миазмы. Хорошее превращалось в плохое.
Кто все же этот голос? — неожиданно пришло в голову. Раньше от этого очевидного вопроса он всегда попросту отмахивался. — Зло? А можно ли с помощью зла творить добро? В принципе?
* * *
— Слушай, Вер, ну, хочешь, я с твоим мужем поговорю! — Лямин в волнении метался взад-вперед по кабинету. — Объясню ему, что ничего у нас с тобой не было, что это все сплетни, в конце концов! — Лямин остановился рядом с девушкой. Он чувствовал себя перед ней бесконечно виноватым. Вот черт! Сделал, блядь, подарочек! Заварил кашу! —
И что, действительно у вас так серьезно?.. Вплоть до развода?..
Вера не отвечала. Она молча стояла, опустив глаза. Но ресницах ее дрожали слезы.
— Вера, разреши, я все-таки с ним поговорю! — с мольбой сказал Лямин и взял девушку за руку. — Если он любит тебя, то должен же он понять!..
* * *
— Что за урод! — Лямин никак не мог прийти в себя от удивления. Разговор с мужем Веры произвел на него сильное впечатление. — И она его любит?!.. Она что, слепая?
— Любовь зла... — флегматично заметил голос.
— Ты-то бы уж помолчал! — с досадой сказал Лямин. — Из-за тебя же все и началось!
— Да-да-да!.. — с притворным раскаянием завздыхал голос. — Конечно-конечно!.. Из-за меня...
* * *
— Вячеслав Гонбоевич?
— Гонбаевич! — привычно поправил собеседника Лямин. Он уже привык к тому, что отчество его постоянно путали и перевирали.
