С учетом одной моей задумки, которую я начал обмозговывать еще вчера вечером и которую мысленно окрестил (в честь компьютерной игры) «Стратегией», сейчас мне лучше всего отвечать обтекаемо, не выдавая пока своих настоящих планов.
«Вероятность 50 процентов, но пока не уверен, поэтому на всякий случай обязательно учите!»
«Да я уж третий день учу-учу, но всё чё-то не запоминается», – почти обреченно пишет в ответ Минниахметова.
«Понимаю – тяжело. Одни налоги чего стоят. Неля, у меня к вам есть вопрос. Мне сейчас ваша Нателла прислала эсэмэс и САМА предложила собрать с группы все необходимое на консультации. Что вы по этому поводу думаете?»
Я жду ее послания с нетерпением – как школьный непоседа, которому его подруга-отличница должна сообщить, отчитала ли его перед классом за результат прошлой контрольной математичка или нет. Первая часть ответа приходит быстро:
«Ну, даже не знаю, Игорь Владиславович!:). Вообще это странно. Наша Нателла для нас никогда ничего не делала. Она знает, что у нее самой всегда все будет хорошо, и поэтому на группу ей наплевать».
Неплохо, но этого мало, чтобы сделать окончательные выводы.
«А сколько у вас иногородних в группе, Неля? Хотя бы скажите: больше половины или меньше?»
«Очень много, Игорь Владиславович! Почти все!» – высвечивается у меня на дисплее через минуту. Хм! Однако! Это несколько портит мои предварительные умозаключения.
«Тогда это в принципе объясняет то, что она предложила все собрать именно на консультации, а не раньше, как это обычно делалось».
Я жду минуту, две, пять – ответа все нет. Шесть, семь… Девять-десять… Когда цифры на дисплее мобильника показывают очередную смену времени, наконец-то приходят ещё две эсэмэски:
«Когда это всё случилось, а Нателла пришла и объявила, что она этими делами заниматься не будет, потому что за них пообещали отчислить, кто-то из наших даже ляпнул: уж кого-кого, а тебя, Нателл, точно не отчислят. Она…»
«Она все равно сказала: нет, мне, типа, проблемы не нужны. Поэтому я сама очень удивлена, Игорь Владиславович!»
Ну, умница девчонка! Надо будет ее куда-нибудь пригласить после сессии, когда весь этот бардак будет позади. Не откажет уж, я надеюсь!…
«В самую точку, Неля! Ладно, спасибо вам за информацию. Поживем – увидим! До свидания!» – набираю я последний на сегодняшний день ответ. Ловлю себя на мысли, что стремлюсь при этом касаться пальцами клавиш как можно легче, почти ласково. Как будто у меня под рукой не мобильник, а, например, Нелино плечо…
«До свидания, Игорь Владиславович!» – прилетают вскоре греющие мне душу строки.
…Представив себе раз десять, как мы могли бы покувыркаться с моей милой помощницей, я, наконец, стряхиваю с себя приятные грезы и отбиваю текст Евгеньевой:
«Нателла! Честно признаюсь – ваше предложение обдумывал, но все-таки решил от него отказаться. Всего вам хорошего».
Сладко потянувшись и зевнув, натягиваю на себя одеяло, хотя в комнате совсем не холодно. Наверное, такое желание, размышляю я, возникает как продолжение моих мысленных кульбитов с Минниахметовой: скольжение легкой материи по моему почти обнаженному телу действует на меня сейчас не хуже «Виагры». Машинально смотрю на появившийся в окне дисплея дежурный месседж «Вам тоже всего хорошего!» и с довольно ощутимой брезгливостью засовываю телефон под вторую подушку. Но тут же вспоминаю, что не послано ещё одно важное сообщение; вновь достаю «золотой брусок» и выщелкиваю любопытствующее «Гульнара, здравствуйте! Как там у вас ситуация?». Ответ приходит быстрее, чем я ожидал:
«Здравствуйте. Есть желающие сдать все, что нужно!»
Так… Гульнара – человек надежный; во всяком случае – не подлый. Ее группа тоже готова признать свои ошибки?
«А кто именно?»
«Просто спрашивают. А вы на экзамене точно будете?»
Сомневается, блин!
«Конечно. Вы все-таки поточнее расспросите, кто готов сдать все, что нужно. До свидания».
«Хорошо. До свидания».
Так, надо все еще раз хорошенько прикинуть. Гульнара, в сущности, предлагает мне сотрудничество. Это нормально. Но то же самое предлагает и Нателла, что сверхподозрительно. Рисковать? Нет, не стоит. Надо применить «Стратегию»… А перед этим как можно полнее установить «профкомовский список»…
Я снова беру сотовый и набираю эсэмэс для Фахрутдиновой – как и Неля Минниахметова, очень милой девочке, стабильно сидевшей у меня год назад на первой парте и охотно улыбавшейся в те моменты, когда я на нее смотрел:
«Здравствуйте, Эльмира! Это И.В.Сокол. Вы не против, если я вам помогу на экзамене? Можно – вместе с вашей подругой!»
Реакция, как и в случае с Гульнарой, не заставляет себя долго ждать:
«Здравствуйте! Мы были бы вам очень признательны, если бы вы нам помогли!:)»
Я улыбаюсь, глядя на комбинацию двоеточия и правой скобки. Ты радуешь меня своей непосредственностью, детка!
«Но сначала и вы мне, пожалуйста, помогите, хорошо? Эльмира, помните, мы с вами как-то встретились на остановке, а рядом с вами стояла еще одна девушка из вашей группы? Она высокого роста, худощавая. Как ее зовут?»
«Гаврюшина Динара» – высвечивается через минуту на дисплее.
Я моментально вспоминаю то, как за неделю до случившегося та же Гаврюшина прошла мимо меня и, холодно взглянув, не поздоровалась. Значит, носила в себе какую-то агрессию. А, следовательно, Элеонора Саматова скорее всего ошиблась, когда сразу вывела эту мадемуазель из списка возможных ходоков в профком. С вероятностью больше пятидесяти процентов она сдала деньги в первых рядах исключительно для маскировки. Так, а с кем я её чаще всего вижу? С Бикмуллануровой – неказистой девчонкой с глазами навыкате. Та вообще никогда не здоровается. Так, отлично: еще двоих из списка, можно сказать, установили. Посылаю эсэмэску:
«Спасибо, Эльмира! Я вам скоро напишу. До свидания».
Итак, сейчас самое важное – определиться в принципе, что нужно делать обязательно и чего не нужно делать ни при каких условиях. Экзамен уже во вторник. Это означает, что ни вычислить, ни узнать от какого-нибудь доброго дяди имена всех заговорщиков до этого времени я не успею. Стратегия намбер уан: прийти и замочить всех без исключения, чтобы были тотальные тройки. Плюсы: достижение чувства удовлетворения от исполненного ритуала мести. Минусы: это не приносит никаких денег и, самое главное, под мой огонь попадают ни в чем не повинные ребята. Уродов было всего двадцать три, а общее количество душ – сто тринадцать. Итого лишаюсь примерно ста тысяч денег и наказываю непричастных. Вывод: данная стратегия хреновая. Стратегия намбер чю: прикидываюсь больным, предоставляю возможность Бочкову замочить тех, кто, несмотря на мои предупреждения и посулы, придет на экзамен (а те, кто придут, и есть бунтовщики – по крайней мере, в абсолютном своем большинстве). Бочков режет их всех со свирепым видом (делать такой вид – карающего Зевса – у него хорошо получается), я тут вообще не причем, и прихожу только на допсессию к тем, кто действительно «ждет, надеется и верит». Минусы: Бочков не поставит тем ублюдкам, о которых я знаю достоверно, тройки, а поставит лишь четверки, ибо троек они объективно недостойны, а топить их в присутствии Кузнецова или кого-то еще из профкома он не будет. Плюсы: получаю сто тысяч, что даже с учетом отстегиваний Бочкову не такая уж плохая компенсация за мои моральные страдания. Вывод: применяем стратегию номер два. В настоящий момент, правда, у меня нет знакомых врачей, способных сделать мне больничный, но я не сомневаюсь, что при нынешнем уровне развития товарно-денежных отношений в обществе вообще и бюджетной сфере в частности никаких проблем с этим не будет.
* * *
Несколько лет назад туристическая фирма «Паспарту» купила себе один из офисов в уникальном месте – во всем городе другого такого больше не сыскать. Вдоль здания высажены голубые ели, и если бы не его одноэтажность и скромные габариты в целом, то можно было бы подумать, что компания расположена в каком-нибудь бывшем райкоме или горкоме. Я прохожу между «вечноголубыми» (звучит отменно!) созданиями и, открывая дверь, ощущаю странное чувство, будто деревья, дотрагиваясь до меня колючими лапками, тихо пытались что-то сказать.
За столом слева от двери восседает знакомая мне девушка Диана (как-то мы с Галой приходили к ней поинтересоваться одним туром, но в итоге моя Любовь потащила меня в другую компанию). Диана – весьма упитанная мадемуазель с медленно, но верно заплывающими от жира глазками, красящая свои кудряшки на голове в ярко-рыжий цвет, – восхищает меня тем, что с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента могла бы стать победительницей конкурса «Бюст Волго-Камска», если бы таковой проводился. Каждый раз, когда она, с её страстью к туфлям на десятисантиметровом каблуке, начинает ходить по офису в поисках какого-нибудь справочника, у меня возникает ощущение, что она вот-вот полетит вперед под тяжестью собственных молочных желез. Мы с удовольствием здороваемся друг с другом (правда, причины для этого удовольствия у каждого свои), я киваю расположившейся у дальней стены напарнице этой секс-бомбы и опускаюсь на стул. Наша милая беседа начинается.
