Добраться до воды было не так просто, как мне показалось вначале. Мне пришлось карабкаться на очень крутую гору метров триста вверх.
Там был небольшой ключик, из которого очень скудно сочилась водичка. И чтобы бесценная влага не ушла вновь под землю, был приспособлен бак литров на пятьдесят, он был врыт наполовину в грунт под самым источником, и в него набиралась вода. Видимо, этой воды было достаточно для всего пляжа, так как бак практически всегда был наполнен более чем наполовину. Я налил в канистры воду и отправился вниз.
Добыча воды, а именно так можно назвать поход к роднику, как мне показалось, под силу сильным, выносливым людям, так как подъём в гору был очень утомительным, а спуск опасным, приходилось балансировать с двумя полными канистрами воды, рискуя упасть с довольно большой высоты.
Спустившись с водой от источника и бросив канистры, я плюхнулся в море, охлаждая своё тело после этого трудоёмкого занятия.
Но чтобы попить чаёк, предстояло ещё разжечь костёр. Тут выявилась ещё одна проблема — дрова. Их практически не было. Ничего не оставалась, как довольствоваться гнилушками, выброшенными прибоем. Разжигать костёр из них — занятие малоприятное, пропитавшись морской солью, они выделяют из себя при горении едкий дым. Попив чаёк, который с таким трудом мне дался, я стал готовиться ко сну. Вечер у моря был тёплым и тихим, доносилась музыка из Планерского, хотя до него было около восьми километров. Я залез в палатку, и шуршание волн меня убаюкало.
Быстро и тихо наступило утро. Пока я готовил себе завтрак, солнце выползло из-за гор и начало свой дневной путь. Я сел с чашечкой кофе лицом к морю. Почему-то море и кофе каким-то странным образом контрастировали в моём сознании, а здесь я объединил их, что родило странное, ни с чем не сравнимое чувство. Я разделся и, не выпуская чашки из рук, вошёл в воду. В море я нашёл большой валун, который лежал на полуметровой глубине, и примостился на него. Теперь я пил кофе, сидя по шею в воде, и пребывал в тихом восторге от этого. Горячий напиток вливался в меня, согревая моё нутро, а тело охлаждалось морем. После такого экзотического завтрака я решил обследовать здешнюю местность. Меня тянуло вверх в горы. Во мне кипела неизвестно откуда взявшаяся энергия. Ей срочно требовался выход. Закрыв палатку на молнию, я отправился по тропинке, ведущей вверх. Взбираться было сложно, солнце уже не щадило, и подъём забирал много сил. Наконец я добрался до хребта горы и стал бродить по нему, наслаждаясь пейзажем, открывшимся передо мной. Изрядно утомившись, я подошёл к обрыву и сел в нескольких метрах от него, любуясь с высоты птичьего полёта морем. Было достаточно высоко, я чувствовал, как у меня в солнечном сплетении что-то сжимается, и смаковал это чувство, всё ближе и ближе приближаясь к обрыву. И тут прямо позади себя я услышал женский голос:
— Здравствуй!
От неожиданности я вздрогнул. Обернувшись, я увидал женщину на вид лет сорока. Она смотрела на меня и улыбалась.
— Здравствуйте, — ответил я.
— Красиво как! — женщина перевела взгляд к линии горизонта, при этом она подняла голову, подставив лицо ветру. У неё были распущенные и очень длинные прямые русые волосы.
Она была одета в короткую жёлтую маечку и длинную цветастую юбку. Глядя на нее, я испытывал чувство неловкости, надо было для приличия что-то ответить, а в голову ничего не лезло. Женщина взглянула мне в глаза и меня словно током ударило, не выдержав её взгляда, я опустил глаза. Она рассмеялась и, указав на моё левое плечо пальцем, сказала:
— Смотри, на тебе сидит ящерица.
Я осторожно повернул голову влево. Действительно на плече сидела ящерка. Я аккуратно коснулся её головы указательным пальцем правой руки. Ящерка не шевельнулась.
— Ты вчера поставил свою палатку рядом с нашей, — сказала женщина, — так что мы соседи. Наша палатка справа от твоей.
— Правда?! — удивился я. — А я вас не заметил.
— Видимо, ты был очень занят собою. А вот мы тебя заметили. Уж больно ты забавно вчера костёр разжигал.
— Дрова плохие, — посетовал я.
— Ну-ну! Я так и поняла — дрова, конечно же, дрова! А вот нам сегодня, наблюдая за тобой, было весьма интересно, что ты в море с чашкой делал? Медуз ловил?
— Нет, я пил кофе.
— А!.. Значит, ты эстет?
— Наверное, эстет, — согласился я, хотя не знал точно значения этого слова.
— Если тебе надоест пить кофе, забравшись по шею в море, и мучаться с плохими дровами, приходи сегодня вечером в гости, познакомимся, чайку попьём.
— Спасибо за приглашение, приду обязательно.
Женщина улыбнулась, она неожиданно развернулась, не попрощавшись, и лёгкой походкой пошла по тропинке вниз к пляжу.
Я взглянул на своё левое плечо, ящерки там уже не было. Мне показалось, будто я только что проснулся, а женщина и ящерица являлись во сне.
Отдохнув на краю обрыва ещё немного, я отправился осматривать местные достопримечательности.
В тот день я гулял долго. Любуясь живописными бухточками, я незаметно добрался до Орджоникидзе. И тут понял, что ужасно устал, да ещё очень хочу пить. Я стал покупать соки: томатные, яблочные, виноградные, благо, ларьков, где разливают их, в городе было много. Я ходил от ларька к ларьку по улочкам и с жадностью пил. Отдохнув, посидев на лавочке в тенёчке, в небольшом парке, я отправился в обратный путь. И, о чудо, — когда я вышел из города, меня вновь посетили силы, и я легко добрался до своей палатки.
Искупавшись, я расположился на камнях, подставив своё утомлённое прогулкой тело солнышку. Так я провалялся пару часиму, остановившись, я сказал:
— Нет! В ресторан я не пойду!
— Дурачок, — произнесла Влада.
И вдруг, прижавшись ко мне вплотную, обняв меня, она прильнула к моим губам поцелуем. Это оказалось так неожиданно, что я растерялся. Влада воспользовалась моей растерянностью и взяла всё под свой контроль. Я не мог и не хотел отрываться от её губ, они оказались нежными и требовательными. Уловив, что я не сопротивляюсь, её натиску, Влада ещё сильней прижалась ко мне и, запустив свои пальцы в ков, пока не услышал над собой уже знакомый голос:
— Ну что, молодой человек, чайку пойдём попьём?
Я открыл глаза, надо мной стояла та же женщина, она была абсолютно раздетая. Я не мог видеть выражение её лица, так как солнце слепило меня из-за её плеча.
— Пойдёмте, — ответил я, — только накину что-нибудь.
Мне было стыдно идти с ней обнажённым.
— Хорошо, подходи, — женщина отвернулась и отправилась к стоящей рядом палатке.
Быстро надев спортивные штаны, я последовал за ней.
Помимо уже знакомой мне женщины, близ оранжевой палатки находились ещё две особы. Были они помоложе и выглядели лет на тридцать. Увидев, что я подхожу, они сели и, улыбнувшись, по очереди сказали: «Здравствуй!»
— Здравствуйте, — ответил я и присел рядом на камень.
— Будем знакомиться, — предложила самая старшая из них, — но не называй нам своего имени. Мы тебе дадим новое.
— Зачем?
Женщины переглянулись, будто недоумевая, зачем я задал этот вопрос.
— Ты будешь Малышом.
— Но у меня есть имя.
— Забудь его, мы на отдыхе! Отдыхай от всего, что тебя напрягает, в том числе и от своего имени.
— Но меня не напрягает моё имя.
— Давай попробуем договориться по-другому, — предложила женщина, — мы трое играем в игру, но правила этой игры устанавливаю я одна, никто не знает цели, все играют и получают от этого удовольствие. Мы играем уже не один год и нам нравится, мы живём этим. Я решила принять тебя в нашу игру. Это мой выбор и для тебя я специально поменяла правила. До сегодняшнего дня никто не мог участвовать в этой нашей игре. Я не буду рассказывать тебе ни цели, ни смысла игры. Пускай для тебя это будет интригой. Одно из правил для тебя, как для новичка, заключается в том, чтобы ты не задавал нам никаких вопросов. Ты можешь войти в игру прямо сейчас, тогда мы садимся вместе пить чай. А можешь отказаться, тогда иди и дальше грей свои яйца на солнце. Судя по тому, как ты загорал, это чертовски интересное для тебя занятие.
— А в процессе игры я могу выйти из неё?
— На все твои вопросы никто из здесь присутствующих не будет давать ответ. А если всё же любопытство не уйдёт, то советую поискать ответы на свои вопросы у себя самого. Для этого к каждому вечеру чётко сформулируй то, что ты хочешь узнать. Я хочу тебя заверить, если у тебя будет достаточно оснований для удовлетворения твоей любознательности, то через определённое время ты научишься получать ответы на поставленные вопросы. Эти ответы и будут истиной. Истина одна, но для каждого своя. Я, говоря тебе, не в состоянии передать истину, она не передаётся словами, а приходит изнутри. Не отвечая на твои вопросы, мы будем стараться держать тебя в неведенье, создавая тем самым информационный голод, распаляя твоё стремление познать истину. И если она для тебя действительно жизненно необходима, то ты ее, несомненно, получишь. А если тебя гложет простое любопытство, вопросы отпадут сами собой. Так что? Хочешь чайку?
