Ознакомительная версия.
Не знаю, как это возможно.
– Мне пора…
– Калеб…
– Тейт, – с печальной улыбкой Калеб приблизил моё лицо к своему, – перестань плакать. Я не могу видеть тебя в слезах, ты же знаешь. И ещё невыносимее чувствовать себя причиной этих слёз.
Ну где же они? Где все нужные слова, когда так нужны?
– Я не должен никому говорить, да? – спросил Калеб.
Как всегда, он всё знает. Чувствует меня. Читает всё по моим глазам.
Я слабо покачала головой.
– Я не должен говорить Шейну о том, что ты вспомнила, – утвердительно добавил он.
– Не должен.
– Почему? – усмехнулся. – Конечно же… ведь тогда… тогда он никуда не полетит. У этого кретина, оказывается, тоже есть сердце. Кто бы мог подумать!..
Я молчала.
– Шейн хочет уйти из группы. – Взглянул мне в глаза: – Отговори его, пока не поздно, Тейт.
– Ты переживаешь за Шейна?
– Я переживаю за тебя, глупая. Сок его не отпустит. Будет суд. Будут скандалы. И на тебе как… – сглотнул, – как на его девушке это тоже отразится. На твоей карьере, на жизни, на всём. Ты просто утонешь в скандалах. Просто не допусти этого, ладно?
Я не отвечала. Смотрела ему в лицо.
А Калеб продолжал улыбаться. Когда-то я думала, что весь мой мир заключён в улыбке этого человека. Если бы только поняла раньше, что это не так.
Он нежно притянул меня к себе, крепко обнял, затем приподнял мою голову и едва ощутимо поцеловал в губы.
– Я люблю тебя, Тейт.
Тишина.
– Прекрати уже плакать, – усмехнулся Калеб. – Будь собой. Живи сегодняшним днём.
– Я правда хотела быть с тобой, – выдавила сквозь слёзы.
– Знаю. Но с Шейном ты хочешь быть больше. – Улыбнулся и пошёл к двери.
– Калеб… ты лучше его, – искренне сказала вдогонку. – Лучше нас всех. Это правда.
Калеб горько усмехнулся:
– Но любишь ты Шейна. – Приоткрыл дверь. – Поезжай в больницу, не заставляй меня волноваться.
И в номере вновь стало пусто.
Клубок начал распутываться.
– Мисс Миллер, вы не представляете, как я счастлив, что ваша память восстановилась и мы наконец можем вернуться к работе, но не вижу повода для вашего скоропалительного решения. У парней заканчивается промотур, и через неделю мы все вместе улетим в Сеул. Оформление ваших документов уже закончено. – Сок сидел за широким дубовым столом в своём временном кабинете и пил кофе из маленькой чёрной кружечки.
Я сидела напротив.
– Я хочу улететь в Сеул в ближайшие несколько дней и приступить к работе.
– Это глупости, мисс Миллер, – насмехался Сок. – Не вижу в этом смысла.
– Зато я вижу. И когда выдвину свои условия, уверена, вы с радостью меня туда отправите.
Сок выдержал паузу, нахмурился и с придиркой во взгляде посмотрел мне в лицо:
– А вы изменились, Тейт. Выглядите так… уверенно. – Сделал глоток кофе и протянул с улыбкой: – Что ж… Позвольте спросить: что за условия? По какому поводу? Вы были у врача?
– Нет, – слабо улыбнулась, – но как только наш разговор закончится, мы поедем в больницу вместе.
Сок не сдержал смеха:
– Просто потрясающая уверенность в себе! Вы нравитесь мне всё больше и больше, мисс Миллер! Что ж, я внимательно вас слушаю, – сказал так, будто с пятилетним ребёнком разговаривает.
Теперь паузу выдержала я и уверенно произнесла:
– Вы должны разорвать контракт с Шейном.
Молчание.
Смешок. Ещё смешок, и громкий смех Сока заполнил кабинет.
– Что-что я должен сделать? – смеялся он. – Мисс Миллер, ради всего святого, и вы туда же… Что за навязчивая идея у вас обоих? Прошу, не доводите до абсурда, забудьте об этом и Шейну велите забыть. – Глоток кофе. – Дети… совсем с ума сошли.
Я не сводила с него твёрдого взгляда.
– Шейн уйдёт, – заявила уверенно. – Уйдёт потому, что уже принял решение, и вы его не остановите. Ничем: ни штрафами, ни судами. Поверьте, я достаточно хорошо успела узнать его, и он не поменяет своего решения – слишком долго он к нему шёл. – Придвинулась ближе, положив локти на стол. – Но подумайте, директор Сок, нужны ли вам все эти скандалы?.. Нужны ли суды, которые могут длиться годами?.. Миллионы разъярённых фанатов на вашу голову? Сколько нервов придётся потратить, сколько денег вложить… Не спорю, быть может, это и поможет вам удерживать Шейна при себе какое-то время, но есть ли смысл?.. Через год его контракт так или иначе закончится, и вряд ли он станет его продевать.
Директор Сок, озадаченно почёсывая двумя пальцами подбородок, глянул на меня, прищурившись:
– Звучит так, мисс Миллер, будто бы вам есть что предложить взамен. – Широко улыбнулся и взмахнул руками. – Но вам ведь нечего предложить! Деньги? У вас их нет!
Широко улыбнулась:
– У меня есть кое-что, что гораздо лучше денег.
Брови Сока озадаченно взлетели.
– Разве не вы мастер скандалов? – улыбаясь, поинтересовалась я. – Разве не должны были сообразить об этом раньше меня?
– О чём вы? – Сок искренне не понимал.
Я медленно выдохнула, чувствуя себя уверенной как никогда.
– Слушайте внимательно, директор Сок. Уверена, моё предложение как минимум покажется вам заманчивым. – Наклонилась ещё ближе к столу. – Мои условия таковы: вы разрываете все связи с Шейном, уничтожаете его контракт без судов и скандалов, отпускаете с миром и больше никогда не заявляете права ни на него, ни на его творчество. Взамен на это мы с вами провернём маленькую и не очень честную авантюру. Но вам ведь не привыкать ко лжи, верно, директор Сок?
– К чему вы клоните, мисс Миллер?
Пожала плечами:
– Всего лишь предлагаю вам поступить так, как вы привыкли поступать. То есть воспользоваться событиями, что недавно со мной произошли, во благо агентства. Используйте меня.
Сок медленно выдохнул с видом просветлённого человека – доходить начало. Ну неужели!
– Подумайте сами, – уверенно продолжала я, – суд и скандалы, связанные с желанием Шейна уйти из группы, денег вашему лейблу не принесут – только убытки. Фанаты будут устраивать митинги, и не только в США… В общем, не мне вам рассказывать о «военных действиях», которые развернутся. Но если вы сделаете заявление о том, что добровольно отпускаете Шейна в свободное плавание, сколько нервов себе сохраните? И сколько средств?
– Шейн – самый прибыльный проект моей компании, Тейт, – вставил Сок.
– Знаю. Поэтому официально заявляю, что в течение года возмещу вам все убытки, что потерпит лейбл после ухода Шейна. Нет, – улыбнулась шире, – я принесу вам гораздо больше денег.
И вот директор Сок растянул губы в хищной акульей улыбке.
– Мы не станем никому говорить о том, что моя память вернулась, – добавила я. – Только представьте, сколько сострадающих моему горю фанатов появятся на этой почве. Все фанаты Шейна будут мне сочувствовать. Будут поддерживать, а не устраивать митинги по поводу ухода их фаворита из группы. Сделаете заявление о том, что я не вспомнила Шейна и мы расстались, фанаты с пониманием отнесутся к его уходу.
– Трагедия любви… – довольно закивал Сок.
Сглотнула ком, возникший в горле, и продолжила:
– Именно. Они поймут его, поддержат его решение уйти, так как находиться рядом с любимой, которая его не помнит, слишком невыносимо. Я отвергну его. Именно на такой печальной ноте и завершится наша история. Бунта фанатов не будет. Будут слёзы, но это ведь вас уже не касается. Лейблу это только на руку. И кому будет не интересно посмотреть на исполнительницу, у которой из памяти пропало почти полгода жизни, но она всё равно вернулась на сцену?
– Это вызовет фурор! – воскликнул Сок, потирая ладони.
– Верно, – кивнула я. Говорить становилось всё сложнее, но я должна идти до конца. – Фурор, а не бесконечные суды и скандалы. Ваш лейбл останется в плюсе, вы не потеряете фанатов и заработаете на этом кучу денег. Сыграем на трагедии… на моей трагедии, на любви, обречённой на исчезновение, на печальном уходе Шейна из группы, на моём возвращении на сцену после частичной амнезии. И взамен на это… вы рвёте все связи с Шейном. Отпускаете его.
– И при этом ничья репутация не пострадает, – задумчиво протянул директор.
– Ваша точно не пострадает.
– Как и ваша, мисс Миллер.
Отвела глаза к окну. Моя репутация?.. После всего этого меня можно будет считать официальной лгуньей… Не этому мама меня учила. Не такими были мои принципы. Но тот, кто попадает в этот безумный мир шоу-бизнеса, обязан следовать его гнусным правилам. Это мир акул, в нём нельзя оставаться мелкой рыбёшкой. Иначе тебя съедят.
Оправдывать себя? Какой смысл?.. Разве с самого начала всё не строилось на лжи?.. Разве с самого начала фанаты Шейна не придумывали сказки? Им нравится это! Нравится верить в мифы! Нравится жить в выдуманных историях! Нравится есть ложь на завтрак, обед и ужин! Все эти девочки живут картинкой, любят картинку и питаются сказками, которые сами же себе и придумывают, а лейбл Сока только подбрасывает им новые идеи. Так должна ли я чувствовать себя дрянью, предлагая им на вкус точно такую же сказку, за которую они с радостью ухватятся лишь потому, что это интересно? Это трагично… И из этого можно раздуть множество похожих историй.
Ознакомительная версия.
