В этот момент пискнуло радио, отвлекая девушку-водителя от других мыслей по поводу Джо. Она подняла переговорное устройство и сказала «Да», а потом «Нет», и снова «Нет» и «Черный слон», и снова «Черный слон», и «Дальше, возле Вайатта», потом «Нет», снова «Нет», «Одиннадцать» и «Нигде поблизости» и «Нет» — сказала голосом, скисшим от разговоров с кем-то, кто ей не нравился. Джо с нежностью внимал ее голосу, ритму пульсирующего в нем раздражения, и неожиданно для себя понял, что подпевает песне, что звучала у него в голове. Песня эта называлась «Девушка-таксист», и ее первые строчки таковы:
Девушка-таксист, прокати меня.
Я не знаю, куда мне нужно,
Ведь я не знаю, где я был.
Просто нажми на газ — и в путь!
Не спрашивай меня ни о чем.
Обещаю, я не стану тебе лгать.
Ветры неурядиц пробирают до костей.
Увези меня отсюда, иначе мне конец.
Девушка-таксист, подними поскорей стекло.
Ветры неурядиц дуют, что есть сил.
Я не знаю, сколько протяну,
Я одинок, хотя и знаю, что так быть не должно.
Одиночество мне чуждо, я мерзну на ветру.
Вези меня, вези меня прочь от меня самого.
Хочешь, отвези меня к себе домой,
Хочешь, отвези меня куда угодно.
Помоги мне, девушка-таксист, иначе мне не жить,
Я захлебнусь в собственных мыслях.
Пусть мои слезы станут платой за проезд.
Девушка-таксист, подними поскорей стекло.
Ветры неурядиц пробирают до костей,
И я не знаю, сколько мне еще осталось…
Вот и все. Полный текст песни.
— Ты слышал этого чувака? — спросила девушка-таксист. — Это Дреко. Он пытался прошлым вечером уволить меня, а теперь просит об одолжении.
— Он ужасный человек, — сказал Джо. — Я вызываю его на поединок. Мы будем сражаться на мечах. Я буду сражаться с любым, кто только попробует тебя уволить.
— Ты мне нравишься, — сказала девушка-таксист и рассмеялась. Ее волосы были чуть взъерошены ветром.
— И ты мне нравишься, а еще мне нравится ездить в такси, — сказал Джо. — Уж если ездить, то только в такси. С этого момента я езжу только в такси.
— Разоришься, — сказала девушка-таксист.
— Я должен зарабатывать раз в двенадцать больше, чем мне платят сейчас, — ответил Джо. — Ведь я делаю самую важную работу на Земле. Люди умирают каждый день и все равно по-прежнему ведут себя глупо. Эти люди — впрочем, это долгая история, — самые худшие люди на Земле. И твой Дреко — один из них.
— Точно, — согласилась девушка-таксист. — Знаешь, я не уверена, что «Черный слон» сейчас открыт.
— Конечно, открыт, — возразил Джо. — Всемогущая длань пронесет меня сквозь все замки и двери.
— Послушай, ты, часом, не с приветом? — спросила девушка-таксист. — Или просто пьян? А может, ты религиозный фанатик?
— Нет, хотя настроение у меня определенно религиозное. По-моему, я стану основоположником новой веры — веры в то, что такси лучше, чем автобусы, и даже заплачу тебе пятьдесят долларов за исполнение религиозного таинства. Ну что мне мешает стать основоположником новой религии? Сколько народу делали то же самое в прошлом — и где они сейчас?
— На том свете, — ответила девушка-таксист.
— Когда ты разговаривала со своим Дреко, — произнес Джо, — мне в голову пришла песня «Девушка-таксист». Ты ее знаешь?
— Мне ее поет буквально каждый пассажир, — ответила девушка-таксист.
— Самая лучшая песня на свете, — заявил Джо. — Я куплю тебе компакт-диск с ней. Это мой новый гимн. Это самая лучшая песня из всех, и она наполняет меня счастьем, стоит мне только о ней подумать. Как по-твоему, сколько в мире по-настоящему счастливых людей? Человек двенадцать?
— Понятия не имею, — ответила девушка-таксист и пожала плечами. Они оба наблюдали, как кто-то очень старый и очень низенький медленно переходит улицу. Описание личности: китайского происхождения женщина преклонных лет. Не одинокая. В руках сумка с продуктами, которые она оплатила сама, рассудил Джо. Любой на его месте рассудил бы так же. Вот вам и ответ — работа, что нам поручена, так или иначе формирует наши суждения, например, мы можем предпочесть вкусную еду, которую нам предлагают, эгоистичным деньгам, которые в принципе можно ни на что не тратить. Даже вон та птица, которая не обращает на старую китаянку ни малейшего внимания, потому что ей надо строить гнездо, даже она скажет вам то же самое. Любовь — это в первую очередь предпочтение, и Джо обнаружил свое предпочтение, когда потребовалось. Джо нашел историю любви, которую предпочел всем остальным, хотя он и не вынес этого суждения официально, вернее, выждал целых три года, когда он и девушка-таксист лежали обнаженные и смеялись над тем, как легкомысленно он вел себя в момент этого чуда, в день их первой встречи.
— Моим друзьям наверняка не хватает счастья, — сказала девушка-таксист, думая о том, что сказать, а не о том, кто переходит перед ней улицу, что было ее полным правом как гражданина страны. — Мой приятель Джо когда-то был счастлив, как мне кажется, но с тех пор у него разбито сердце.
— У меня тоже разбито сердце, — поведал Джо. — По крайней мере она вновь обрела свое счастье. И я счастлив сказать, что она снова счастлива, хотя мне и грустно… Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.
— Я понимаю, о чем ты, но что поделать? — сказала девушка-таксист. — Один мой знакомый подал в суд на собственную мать.
— Я выношу вердикт: в этом вина самой матери, — ответил Джо. — Она жуткая преступница, эта самая мать, как, впрочем, и твой старый знакомый, при условии, что у тебя нет доказательств обратного… О чем мы думаем? Завтра город может взлететь на воздух, и не важно, кто виноват — извержение вулкана или же вооруженные люди. Ил и же и то, и другое вместе взятое. Будет очередная катастрофа, это я тебе обещаю.
— Разумеется, будет, — согласилась девушка-таксист. — Но чтобы и то, и другое? Крайне маловероятно.
— Маловероятно? — переспросил Джо. — Какова вероятность того, что я сейчас сижу в этом такси?
Девушка-водитель улыбнулась все той же улыбкой, но Джо был не против. Как можно быть против такой улыбки, улыбки узнавания и одновременно притворства, будто вы друг друга не узнаете, и все для того, чтобы наша история развивалась и дальше, чтобы она была еще более интересной по мере развития событий? Подобно песне по радио — надеюсь, вы понимаете, о чем я. Да и кто бы не понял? Та самая песня, которая моментально бьет вам в уши среди всего того, что обычно крутят по радио. Пока вы ждете ее, может настать конец света — вы ждете всего лишь какую-то песню по радио, а в один прекрасный день нажимаете на кнопку — и вот она, и все уличное движение во всем мире больше для вас не существует. Ничто не способно заглушить эту песню. И взгляните! Вот что они оба увидели в окно: наконец-то, наконец-то, наконец-то перед кафе остановился грузовик, и из него начали выгружать картофель, горы картофеля в блестящей пластиковой упаковке, чтобы какой-нибудь чудодей шеф-повар приготовил для нас завтрак.
— Оттуда, где я сижу, — сказала девушка-водитель, — вероятность представляется равной ста процентам.
Джо откинулся на спинку сиденья.
— Ты самый лучший человек из тех, что встретились мне сегодня, и я еду в бар «Черный слон» и намерен быть счастливым каждый день, начиная с восьми тридцати. Такая у меня работа.
Улица, что прежде проносилась мимо со свистом, замерла на месте. Девушка-таксист обернулась и указала на цифры, которые красным электрическим светом горели на счетчике. Электричество было изобретено в Соединенных Штатах, если вы верите в подобные вещи, хотя это и не обязательно. Девушка-таксист указала на цифры и протянула Джо открытую, прекрасную ладонь. За всю свою жизнь я не видел ничего прекраснее, никогда-никогда — Джо и такси посреди огромного-преогромного благословения. — Ты прибыл, — сказала она.
Блюдо ближневосточной кухни, подобие горохового пюре. — Примеч. пер.
