На другой день после разоблачительного ужина я села на самолет и отправилась в Майами, чтобы поговорить с Зораидой Абреу до возвращения Хулиана. Мы довольно регулярно общались, и я знала, что любовь, которую Зо-раида испытывала к Хулиану, иссякла. Как и в предыдущие разы, я ждала ее в баре отеля «Фонтенбло»; за многие годы его успели отремонтировать, — можно сказать, что у него началась другая жизнь. Зораиде тогда было чуть за сорок, и она все еще оставалась несравненной королевой пуэрто-риканского рома с роскошными бедрами, модельными ножками и пышной грудью. Она явилась в желтом летнем сарафане, годящемся скорее для пляжа. Мы обнялись с нежностью, какая рождается из обоюдного разочарования, — она тоже потеряла надежду, которую когда-то внушал ей Хулиан. Она сняла свои дымчатые очки, и я заметила на ее лице следы возраста; пластическая операция подтянула кожу, но оставила выражение усталости.
Мы поделились последними новостями. Ее жизнь почти не изменилась: она, как и прежде, исполняла обязанности секретаря, бухгалтера, экономки, любовницы и доверенного лица Хулиана Браво. Поддавшись его давлению, она перевязала трубы, как некогда сделала я, потому что Хулиан хотел быть уверенным, что она не нарожает от него ребятишек. Должно быть, Зораида всю жизнь ругала себя за то, что отказалась от материнства из-за любви к этому человеку. Выслушав ее рассказ, я задумалась о том, скольких женщин Хулиан вынудил сделать то же самое, чтобы избавиться от необходимости надевать презерватив.
Я при нем на все случаи жизни, — горько призналась Зораида.
— Он тебе хорошо платит.
— Деньги покрывают далеко не всё. В моей жизни существует только Хулиан, потому что он еще и ревнив. Он не позволил мне иметь детей, а теперь меня не хочет, даже не спит со мной.
— j. Ты могла бы его бросить.
— Этого он не допустит, я слишком ему нужна.
— Почему ты все еще с ним? — настаивала я.
— Рано или поздно он на мне женится, должен же кто-то заботиться о нем в старости.
— Ты его боишься?
— Раньше боялась, теперь нет. Если честно, я хочу как-нибудь его проучить, я сыта им по горло, — призналась она.
— За этим я и пришла. — И я рассказала Зораиде об Анушке, которая, по словам Хулиана, стала главной женщиной в его жизни.
Анушка оказалась умнее нас с Зораидой. Она убедила Хулиана, что бесплодна, а потом неожиданно призналась, что беременна; когда она объявила об этом, делать аборт было уже поздно. По ее словам, ребенок означал конец модельной карьеры, хотя на самом деле ей исполнилось тридцать пять и найти работу было уже не так просто. Хулиан отказался на ней жениться и не жил с ней, но щедро содержал ее и их общую дочку. Зораида прощала бесчисленные предательства Хулиана, его бесславные и недолговременные любовные связи, но представить себе не могла, что в течение многих лет у него имелась любовница и дочь. Она сразу же сделала вывод, что, если он не женился на матери этой девочки, не женится и на ней. Она не понимала, как удавалось Хулиану так долго скрывать от нее свою связь, как он ухитрялся содержать эту женщину так, что это не отражалось на его финансах. Расходы нигде не фигурировали. Одновременно с официальной бухгалтерией Зораида вела еще одну, которую никто, кроме нее, не видел, — секретную бухгалтерию незаконных операций. Она гордилась тем, что ни один доллар не проходил через руки Хулиана без ее ведома, а тут обнаружила, что за ее спиной существует еще и третья бухгалтерия. Возможно, не единственная, имелись и другие. Обман в деньгах причинил Зораиде больше боли, чем неверность Хулиана. Она спросила, есть ли у меня фотография Ануш-ки, и я показала ей несколько снимков, которые вырезала из модного журнала около пяти лет назад. Зораида осмотрела их с вниманием энтомолога.
— У этой девицы анорексия, — мрачно заключила она.
Прощаясь, она заверила меня, что Хулиан проклянет тот день, когда ее встретил.
Зораида Абреу отомстила быстро и решительно. Она преданно и терпеливо служила Хулиану Браво шестнадцать лет и любила его, несмотря ни на что, со всем пылом своего страстного сердца. Та же страсть помогла ей уничтожить Хулиана, как я и рассчитывала, направляясь в Майами, чтобы ее завербовать. Королева красоты была слишком умна, чтобы поддаться искушению нанять убийцу, подстроить несчастный случай или отравить Хулиана, как случается в романах, а иногда мелькало в моих фантазиях. План, который она разработала менее чем за два часа после трех бокалов мартини, был куда изощреннее.
Пока я летела домой, обуреваемая чувством вины из-за содеянного и одновременно испытывая удовлетворение от грядущего торжества справедливости, Зораида Абреу позвонила своей первой любви, адвокату, с которым была помолвлена и которого бросила, потому что встретила Хулиана. Адвокат уже был женат и имел троих детей, но после звонка Зораиды с готовностью откликнулся на ее призыв. Никто не в силах забыть такую женщину. Вместе они продумали в деталях план, который мы с ней обсудили в баре.
Зораида сохраняла анонимность, а адвокат от ее имени связался со специальным агентом, отвечающим за уголовные расследования в налоговой сфере, и обвинил Хулиана Браво в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов. Чтобы доказать надежность своего источника и добиться для Зораиды иммунитета, адвокат представил доказательства, на получение которых в ином случае потребовались бы годы: черновые бухгалтерские книги, имена мошеннических корпораций в Панаме и на Бермудских островах, номера банковских счетов в Швейцарии и других странах, коды от сейфов с наличными, наркотиками и документами, перечень контактов с организованной преступностью. Только по неуплате налогов за последние пять лет это дело — на несколько миллионов долларов, как объяснил специальный агент федеральному прокурору.
Кроме того, Зораида предоставила информацию о перевозке на самолете Хулиана Браво наркотиков, после чего его арестовали и оставили в тюрьме до суда, чтобы не дать ему сбежать из Соединенных Штатов. Расследование, которое при обычных обстоятельствах заняло бы два-три года, длилось всего одиннадцать месяцев благодаря доказательствам, предоставленным адвокатом Зораиды.
Я не в курсе юридических тонкостей, да это и не имеет значения. С тех пор миновало тридцать пять лет, и, скорее всего, единственный человек, который по-прежнему наслаждается восхитительной местью, — Зораида Абреу. Я так и вижу, как она, превратившись в зрелую, удовлетворенную и красивую женщину, предается воспоминаниям в баре роскошного отеля с оливкой из мартини в зубах. Надеюсь, жизнь ее удалась.
Хулиан уплатил причитающийся ему штраф и налоги с процентами и обратился в известную юридическую фирму, защищающую преступников, которой удалось сократить срок его заключения до четырех лет федеральной тюрьмы не слишком строгого режима для белых воротничков. Он заслуживал гораздо более сурового наказания, но судили его не за смертные грехи, а за несколько незначительных.
За эти годы он утратил доверие бывших клиентов, которые менее всего желали проблем с законом. Отказались от его услуг и американские агенты, однако он заработал достаточно денег, большая часть которых не пострадала. Из тюрьмы он вышел подтянутый, сильный и здоровый, поскольку скуку все это время убивал в спортзале, и почти такой же богатый, как и раньше. Однажды он явился ко мне, как будто мы виделись всего неделю назад. К тому времени я сменила квартиру, однако найти меня было несложно. Он рассказал, что забросил бизнес и купил поместье в аргентинской Патагонии, чтобы в старости разводить овец и породистых лошадей, и предпочитает делать это в хорошей компании.
— Мы оба немолоды и одиноки, Виолета, надо бы нам пожениться, — предложил он мне.
Я поняла, что он не догадывается о моей причастности к катастрофе, постигшей его в Майами.
Давай поженимся, а? Камило понравится Патагония, — настаивал он.
Я отклонила его предложение и снова спросила об Анушке. Он сказал, что та вышла замуж за бразильского промышленника, признавшись напоследок Хулиану, что не он отец девочки, которую содержал в течение стольких лет.
