— А потом?
— Равиоли с ореховым маслом и колбасой, колбасы побольше! А потом пирог из лимонных меренг!
Джина улыбнулась и передала меню:
— Да уж, куда аппетитнее салата по-домашнему!
Когда подошел официант, Стэф и Джина гордо сообщали ему свой заказ, каждая попросила еще и модные напитки.
Мара мысленно повторяла речь, которую набросала в такси. Частично прощание, благодарность, частично признание в любви двум женщинам, которые стали для нее сестрами.
Этого было, конечно, недостаточно: несколько слов, которые она произнесет, чтобы выразить невыразимое, но в природе не было таких слов, которых бы оказалось достаточно.
Когда официант уплыл, Мара вдохнула и начала свою речь. Она говорила о том, что значат для нее подруги. Что значит их дружба, она никогда не сможет выразить словами степень своей признательности и благодарности за верность, честность, поддержку во все тяжелые прошедшие годы.
— О господи! — перебила Стэф. — Я больше не могу! Не могу все это слушать после «сообщений для Лакс» и «последней трапезы». Это может подождать до следующего раза? Ты же не умираешь завтра?
Джина ахнула, Мара побледнела.
Мара пришла в себя быстрее Джины и засмеялась.
— О боже, надеюсь, это звучало не слишком мрачно? — она махнула рукой, будто ее речь была глупостью. — Тири прописал мне эти новые таблетки для головы, — солгала она. — Из-за них я такая драматичная и мягкотелая. Вы думаете — это мрачно? Слышали бы вы, что я заявила Тому прошлым вечером! — закончила она и подняла бровь.
Уловка сработала. Стэф сжала ладонь Мары.
— Наконец беседа вошла в нужное русло. Ну и что ты сказала красавчику Тому? Я бы и сама ему кое-что хотела сказать…
— Вы проходили программу «12 шагов»[2]? — спросила Мара Гарри по дороге домой из ресторана.
— Нет, я старой закалки, я резко бросил. Сразу и сам.
— Вот это да! Впечатляет!
— Да не особо, чтобы все вошло в норму, понадобилось двадцать пять лет.
— Значит, вы не знакомы с частью методики, когда собираются незнакомцы, садятся в кружок, извиняются перед людьми, которым навредили?
— Нет.
— Я в некоторой степени прошла эти двенадцать шагов на этой неделе. Но не извинялась, а благодарила. Людей, которые мне помогали или которые занимали особенно важное место в моей жизни.
— Типа благословляли, а на самом деле благодарили.
— Да, что-то типа… И, Гарри, я хочу вас поблагодарить.
— Меня? — спросил он с явным удивлением. — Я был особенно важен в вашей жизни?
— Думаю, вы знаете, что это так!
— Ах, да, наверное, да, — ответил он, улыбаясь.
— Я была очень расстроена оттого, что пришлось отказаться от вождения автомобиля на этой неделе. То есть отказаться от своеобразного способа контролировать свою жизнь. Я думаю, это не нужно объяснять! Но я начинаю думать, а вдруг есть причина, по которой это случилось? А причина в том, что я встретила вас. Я была очень счастлива провести эту неделю с вами. Спасибо!
Улыбка Гарри стала еще шире:
— Пожалуйста!
Остаток пути они проделали в тишине.
Когда такси припарковалось у дома, Мара извлекла из сумочки конверт и передала водителю вместе с платой за проезд.
— Что это? — Гарри повертел конверт в руках.
— Ничего особенного. Просто я подумала, это может пригодиться.
— Мне открыть?
Она кивнула, и он бережно распечатал, вынул письмо, лежавшее внутри, и прочел первые строки: «Дорогая Каролина». Быстро обернулся к Маре.
— Думала, вы захотите ей сказать именно это! Здесь все, что вы мне рассказывали, и мне кажется, вы бы именно так все и описали. Если бы могли!
— Если бы смог заставить язык произнести слова, которые говорит сердце! — закончил он за нее.
— Именно!
Она подождала, пока он дочитает. Закончив, Гарри аккуратно сложил лист бумаги в конверт и положил его на сиденье рядом, под пиджак.
— Да, вы правы! Это именно то, что я всегда хотел ей сказать! Именно такими словами, я чувствовал их внутри, но никогда не смог бы так сформулировать на бумаге! — Он повернулся к клиентке и добавил: — Спасибо! За то, что сделали это для меня!
— Не обязательно использовать текст полностью, можно оставить лишь некоторые абзацы, которые понравились.
— Я использую каждое слово!
Гарри открыл для нее дверь, Мара оперлась о предложенную руку. Они молча направились к дому. Она взялась за ручку, чтобы войти, таксист остановил ее.
— А почему вы на этой неделе занялись такими вещами? Благодарите всех? Делаете мне этот подарок?
Мара посмотрела на него и улыбнулась. Потом наклонилась и поцеловала жесткую щетину мини-Деда Мороза.
— Гарри! Вы же знаете правило! Никаких вопросов, комментариев, сочувствий, суждений!
— М-да! — протянул он, нахмурившись и, очевидно, сожалея о правиле. Потом с легкой улыбкой кивнул, — хорошо! — и направился к машине.
Сделав несколько шагов, обернулся и спросил:
— Мы же не прощались, правда? Мы снова поедем в школу в понедельник? Я заеду чуть позже одиннадцати?
— Конечно, — солгала она, — чуть позже одиннадцати. Это будет отлично!
— Тогда увидимся в понедельник! — Он развернулся и зашагал, махнув на прощание.
Глава 39 Скотт
Куртис плакал с той минуты, как проснулся, и до позднего вечера, когда все вернулись с похорон ЛаДании. Скотт не мог его успокоить, Брэй и Лори тоже не преуспели.
Пит предложил отвлечься и съездить поесть мороженого. Наконец, слава богу, слезы мальчика высохли на время — по пути в кафе и домой и пока мальчик ел огромную порцию сливочного лакомства.
Когда пришло время сна, все началось заново. Лори заступила на смену, возилась и утешала мальчика, потом она позвала Скотта, который провел в комнате ребенка два часа, затем пришла очередь Брэя. Около одиннадцати юноша спустился и в изнеможении упал на диван.
Сказал, что малыш немного всхлипывает, но близок к тому, чтобы заснуть. Скотт поднялся, приложил ухо к двери. Куртис не издавал ни звука, и мужчина отправился к себе и лег возле спящей жены.
Он лежал бесконечно долго, пытаясь уснуть. Измученный и совершенно истощенный сегодняшним днем, Скотт не мог унять постоянно вращающиеся колесики в голове. Глянул на мерно опускающееся и поднимающееся плечо Лори, задумался, стоит ли ее будить. Но какой от этого толк?
Тихо поднявшись, он прокрался в коридор, остановился у двери Куртиса.
Мальчик разметался на кровати, ноги разбросаны в стороны, руки за головой. Он медленно и глубоко дышал, эмоциональные потери прошедших двадцати четырех часов утомили его.
Внизу Скотт заглянул в гостиную. Брэй на диване, казалось, был погружен в такое же коматозное состояние, как и брат.
Часы в кухне показывали пять минут второго.
Он положил на стол ноутбук и прикинул шанс застать кого-то он-лайн на форуме.
2мальчика был, конечно, совой, и после того, как Скотт вчера написал на странице о случившейся трагедии, был необычайно учтив, но обычно у его детей утром по воскресеньям либо занятия по хоккею, либо лакросс[3], либо то и другое.
МамаЛакс и ее муж этим вечером на свидании, хотя раньше это ей не мешало зайти на форум, оставить какие-то краткие комментарии, прежде чем закрыть компьютер, но она предупредила, что сегодня вряд ли будет в Сети.
Бормоча тихую молитву, чтобы Феникс, или ВзлетнаяПолоса, или НеЗлодей были в Сети, Скотт отнес ноутбук в гостиную, зашел на станицу и просмотрел последние новости.
Все обсуждали религию, возможно, потому, что тему предложила НеЗлодей, или же тема сама выплыла из дневных обсуждений. К радости Скотта, 2мальчика и ВзлетнаяПолоса общались буквально несколько минут назад.
Воскресенье, девятое апреля, 1.08 ночи.
Детройт написал:
«Привет всем! Пишу, чтобы сообщить, поминальная служба прошла хорошо. Малыш плакал весь день и, по-моему, выплакал все слезы на ближайшие шесть лет. Но все-таки он заснул, и я думаю, со временем все образуется».
Скотт отправил сообщение и пошел в кухню за виски. Сделал большой глоток, скривился, когда жидкость обожгла горло, вернулся к ноутбуку и обновил страницу. Отлично! Друзья проснулись и спешат на помощь!
Воскресенье, девятое апреля, 1.12 ночи.
ВзлетнаяПолоса написала:
«Детройт, спасибо, что сообщил. Мы думали о тебе! Мое сердце с тобой, твоим малышом, его братом и твоей супругой».
Воскресенье, девятое апреля, 1.15 ночи.
2мальчика написал:
«Друг, думал о тебе! Уверен, с малышом все будет в порядке! Дети быстро восстанавливаются. Конечно, это нелегко. У нас до сих пор часто бегут слезы оттого, что мы растем без мамы. Но у твоего мальчика есть старший брат, и это поможет! Как у него, кстати, дела? И что ты сам чувствуешь?
