Ознакомительная версия.
Шейн здесь. Передо мной. Не могу в это поверить. Я сплю. И это самый чудесный сон за всю мою жизнь.
Подошёл ближе, мягко улыбаясь, и провёл подушечками пальцев по моим щекам.
– Вытри сопли, Миллер. – Улыбнулся шире, хоть и у самого глаза на мокром месте. – Слышал, у кого-то сегодня запрет на отношения спадает? Не знаешь, у кого?.. И слышал, тридцати тысяч человек будет достаточно, чтобы тебя мне вернули?
Я усмехнулась, но так и не смогла выдавить из себя ни слова.
Плакаты с признанием в любви были всё ещё подняты, толпа одобрительно галдела и, кажется, была счастлива за нас.
– Когда… когда ты… все эти плакаты? – растерянно взглянула на Шейна.
– На входе выдавали не только браслеты, – пожал плечами Шейн.
– И ты… – Слова снова закончились. Воздух закончился. Голова кружилась от всего от удивления, от Шейна, от счастья…
– Да, – улыбнулся Шейн и взял моё лицо в свои ладони. – Я пришёл забрать тебя. И мне плевать, что ты думаешь, но даже у такой истории, как наша, может быть счастливый конец. Да и… не зря же мы скупали оставшиеся билеты. А Джаред всю ночь проторчал в типографии и сказал, что ненавидит нас обоих. И, Миллер… – привлек меня ближе, провёл рукой по волосам, – этот цвет мне нравится больше.
Прижал к себе и накрыл мои губы чувственным и долгожданным поцелуем.
Крики толпы и аплодисменты оглушили. А запах Шейна, его горячие губы на моих губах, его прикосновения и пожар, разгорающийся в теле, наконец подтвердили то, что это не сон. Всё происходит на самом деле. Здесь и сейчас. Я и Шейн. Наш огонь выдержал испытание временем.
Обняла его за талию и крепко прижала к себе, словно он способен испариться.
– Теперь начинается твоя свобода, – произнёс мне в губы Шейн.
– Теперь начинается моя жизнь, – ответила я и вновь его поцеловала.
Толпа кричала:
– Целуй! Целуй! Целуй!
И сейчас мне нравилось это слушать. Потому что трагическая история любви оказалась не такой уж и трагической и на этот раз в ней нет лжи. На этот раз всё по-настоящему.
– Я люблю тебя, – произнёс Шейн. – И буду повторять это каждый день по тысяче раз. – Заглянул мне в глаза: – Я люблю тебя, Миллер.
Слёзы отступили, и я наконец улыбнулась:
– И я люблю тебя, Бенсон.
2 года и 7 месяцев спустя.
– Ну так что, Шейн сделал тебе предложение?
Прижала телефон плечом к уху и расстегнула куртку – после Сеула в Лос-Анджелесе как в печке!
– Николь, я только что прилетела, а ты уже меня грузишь! Как Сара?
– Отлично, утопила бумажник няни в унитазе. Так что там с предложением Шейна?
Терпеливо вздохнула. Николь теперь при каждом звонке поднимает эту тему. Считает, что невозможно в нашем возрасте столько встречаться и не думать о свадьбе. Ну это ведь мы с Шейном! Мы с Шейном! И мы такие! И пусть у нас всё не так, как у других, это не мешает нам быть счастливыми и любить друг друга!
– Значит, у вас всё обговорено? – фыркнула Николь в трубку.
– Да, – раздражённо закатила глаза и попросила водителя выключить печку. И так жарко, а он ещё в салоне натопил. – Николь, мы с Шейном одинаково относимся к браку. Мы живём вместе, мы проводим всё свободное время вместе и оба абсолютно безразлично относимся к узакониванию отношений.
– Ваши дети, поверь на слово, не будут относиться к этому так же безразлично!
– О боже, Николь, о каких детях ты говоришь?! – рассмеялась я.
– Из Шейна выйдет отличный отец, – процедила Николь сквозь зубы. – Сара его обожает, ты же знаешь!
– О детях ещё рано говорить.
– Как и о свадьбе, да?
Мы с Шейном одинаково мыслим на этот счёт. Ну ладно – почти одинаково. Эта тема часто затрагивается в нашем доме, но всегда заканчивается одним и тем же – ссорой и бурным сексом. Возможно, он и хочет на мне жениться… Просто на уступки идёт или же что-то замышляет, чему совершенно не удивлюсь. А сейчас, когда контракт с лейблом мистера Тура подходит к концу, где нет запрета на отношения, но есть запрет на брак, возможно, Шейн воодушевится ещё больше.
И всё-таки мы совершенно по-разному мыслим на этот счёт.
– Кстати, я так и не поздравила тебя с завершением мирового турне! – воскликнула Николь. – Ты молодец, девочка! О тебе везде трещат! Все музыкальные чарты твои, я горжусь тобой, малышка…
– Но?..
– Но, – захихикала Николь, – раз уж ты добралась до вершины, пора уже и о семье задуматься.
– Ты, как и все, – усмехнулась я.
– Да! И совершенно этого не стесняюсь! – воскликнула Николь. – Я полностью солидарна со всеми твоими фанатами! Они ждут вашей свадьбы! Весь мир ждёт вашей свадьбы! Все только и говорят о том, где и когда она состоится и какого цвета будут волосы у невесты.
Вот именно поэтому я против свадьбы. Случись она, и это обязательно станет событием мирового масштаба! А Шейн – самое главное, что есть в моей жизни, и я не хочу делиться таким важным кусочком, как свадьба – случись она, с общественностью.
– Так ты будешь продлевать контракт? – поинтересовалась Николь. – Тебе ведь нравится сотрудничать с мистером Туром?
– Не знаю, – честно ответила я. – Я благодарна мистеру Туру, что он разрешил мне самостоятельно планировать график, но свободного времени всё равно недостаточно… Я скучаю по Шейну.
– Вот-вот! И я о том же! Найдёт себе другую цыпу, пока ты там по своим концертам катаешься…
– Закрыли тему.
Не то чтобы мы с Шейном видимся редко, нет, он не пропускает почти ни одного моего концерта, летает со мной в другие страны, мы вместе снимаемся в передачах и посещаем интервью. Его дела, как и мои, пошли в гору: его студия звукозаписи за последние два года стала безумно популярной среди исполнителей альтернативных направлений, а способности Шейна как композитора были высоко оценены не одним музыкальным критиком, и не только в США. Шейн знает, к чему стремится, и я знаю, к чему стремлюсь. И самое удивительное, самое замечательное в этом всём то, что наши стремления абсолютно не мешают нам быть вместе.
И если огонь между нами не потух за несколько лет, то он никогда не потухнет. Каждый раз, когда прикасаюсь к нему, когда целую… это словно происходит впервые.
Я люблю Шейна. И хочу провести с ним все дни до последнего.
Поэтому и задумываюсь над тем, стоит ли продлевать контракт. Ведь можно работать по упрощённой схеме, можно не проводить столько времени за записями альбомов и за границей с концертами, можно немного ослабить хватку и посвятить себя ему. Нам.
Шейн купил дом на свои заработанные деньги. Не взял с меня ни копейки, когда я предлагала внести хоть какую-то сумму, потому что и я тоже хорошо зарабатываю. Но Шейн отказался. Сказал, что дело женщины в таких делах – это помалкивать и хлопать ресницами, а если захочу рассчитаться, то могу пойти выбрать кровать с матрасом помягче.
В этом весь Шейн. Экспрессивный, как всегда. Вспыльчивый, но всегда заботливый и самый лучший мужчина на свете.
– Ладно, что там с вечеринкой? – Николь захрустела чем-то в трубку.
– Ты опять ешь?
– Дорогуша, я беременна, мне можно!
Я рассмеялась. Николь на втором месяце беременности, и Брайан втихую жалуется Шейну, что не успевает пополнять холодильник запасами. Да, эти двое нашли общий язык. Оба помешаны на музыке, у обоих женщины с жуткими характерами. Им есть что обсудить, это точно.
– Что ещё за интервью с утра пораньше? Завтра же Рождество! – возмущалась Николь.
– Я обещала Анемоне, – ответила снисходительно. – Ты ведь знаешь, мы с Шейном не можем её подвести, шеф убьёт ее, если в прямом эфире никого не будет.
– И вы попрётесь туда в канун Рождества, – прохрустела Николь. – А гости?..
Я вздохнула, переходя к главной теме:
– Николь, ты ведь любишь меня, правда?
– Так, девочка, – строго отрезала Николь, – если ты собираешься просить меня притащить свой зад к тебе домой с самым рассветом и готовить до потери сознания, то пошёл твой Лос-Анджелес в задницу, мне и здесь неплохо!
– Я не прошу тебя готовить, – усмехнулась я. – Роберт со своей невестой прилетает завтра в восемь утра, а в это время мы с Шейном уже должны быть в студии на съёмках. Их нужно кому-то встретить. Я не прошу ехать в аэропорт, прошу лишь быть дома, когда они приедут, и развлечь, пока не вернёмся мы.
– Да иди ты! Пусть Шейн сам остаётся и развлекает своего брата!
– Я пришлю за вами троими машину.
Тишина. Похрустывание в трубку.
– Куриные крылышки, – отрезала Николь.
– Что?
– Чтобы в машине были куриные крылышки. И побольше.
– Договорились, – рассмеялась я. – Машина будет в шесть утра.
– Капец! Это ж во сколько Сару поднять надо?.. А самой во сколько встать?..
– Я тоже тебя люблю, подруга.
Это была моя идея – собрать всех на Рождество в нашем доме. Грейс и Рей прилетят ближе к обеду. Даже Джаред и Патрик обещали приехать. Ин Хо в Сеуле, с ним я виделась вчера.
– Калеб будет? – поинтересовалась Николь.
Ознакомительная версия.
