Когда они добрались до дома, Рен отправилась прямиком в душ. Папа остался в гостиной, вид у него был потерянный.
– Ты идешь следом, – заметила ему Кэт. – Я не такая уж грязная.
– Нужно обсудить все это, – сказал он. – Сегодня. В смысле не с тобой. Тебе не надо. Нам с Рен предстоит разговор. Следовало сделать это еще на Рождество, но слишком много всего навалилось…
– Прости.
– Не извиняйся, Кэт.
– Моя вина тоже есть. Я скрывала это от тебя.
Он снял очки и потер лоб.
– Не очень-то у тебя получалось. Я видел, что она делает… Но думал, что твоя сестра исправится. Избавится от этой привычки.
Галстук почти вывалился из его кармана.
– Ты должен поспать, – сказала Кэт. – Прими душ и ложись.
Рен вышла из ванной в отцовском халате и неуверенно улыбнулась им. Кэт похлопала отца по руке и пошла наверх следом за сестрой.
Когда Кэт поднялась в их комнату, Рен стояла возле комода, раздраженно копаясь в полупустом ящике.
– Здесь даже пижамы нет.
– Успокойся, Джуни Б. Джонс, – сказала Кэт, подходя к своему комоду. – Держи.
Она передала Рен футболку и шортики, оставшиеся с уроков физкультуры в старших классах.
Сестра переоделась и забралась в постель. Кэт села на одеяло рядом с ней.
– От тебя несет рвотой, – поморщилась Рен.
– Твоей, – парировала Кэт. – Как себя чувствуешь?
– Уставшей.
Сестра закрыла глаза. Кэт тихонько постучала пальцем по ее лбу.
– Это был твой парень?
– Да, – прошептала Рен. – Алехандро.
– Алехандро, – повторила Кэт, выдыхая звук «х» и растягивая «р». – Вы встречаетесь с прошлого семестра?
– Да.
– Ты была с ним прошлой ночью?
Рен покачала головой. На ресницах появились слезы.
– С кем ты ходила гулять?
– С Кортни.
– А откуда синяк на лице?
– Не помню.
– Но это не Алехандро?
Глаза Рен распахнулись.
– Боже, Кэт, конечно нет. – Сестра зажмурилась. – Теперь он, наверное, бросит меня. Он ненавидит, когда я напиваюсь. Говорит, это некрасиво.
– Утром мне не показалось, что он собирается с тобой порвать.
– Не могу сейчас об этом думать, – прерывисто вздохнула Рен.
– И не надо, – кивнула Кэт. – Спи.
Когда сестра уснула, Кэт спустилась вниз. Отец уже спал, так и не сходив в душ.
Ее вдруг охватила неописуемая умиротворенность. Прощаясь в вестибюле больницы, Ливай сказал: «Заряди телефон». Так Кэт и сделала. Потом занялась стиркой.
* * *– Мы не можем быть друзьями, – сказал Баз, пасуя Саймону мяч.
– Почему? – спросил Саймон, ногой подбрасывая мяч вверх и ловя коленом.
– Потому что мы враги.
– Нам не обязательно ими оставаться. Нет такого правила.
– Правило есть, – заметил Баз. – Я сам его придумал: «Не дружи со Сноу. У него и так слишком много друзей».
Он отпихнул Саймона плечом и поймал мяч своим коленом.
– Ты меня бесишь, – сообщил Саймон.
– Вот и отлично. Значит, я выполняю свою роль в качестве твоей кары.
– Не ты моя кара, а Тоскливиус.
– Хммм, – протянул Баз, позволяя мячу упасть на землю, потом отбил его ногой в сторону Саймона. – Посмотрим. История пока не закончилась.
Из «Баз, ты же любишь это», опубликовано в сентябре 2008 года на сайте Fanfixx.net авторами Магикэт и Ренгейд
– Нам не обязательно это обсуждать, – сказала Рен.
– Ты только что попала в больницу из-за алкогольного опьянения, – напомнил отец, – так что мы это обсудим.
Кэт принесла завернутые в фольгу буррито и села во главе стола.
– Не о чем здесь говорить, – возразила Рен.
Она по-прежнему выглядела отвратительно. Под глазами залегли круги, кожа блестела и имела желтоватый оттенок.
– Ты скажешь, чтобы я не пила так много, потом я скажу, что ты прав…
– Нет, – перебил ее отец. – Я скажу, чтобы ты вообще больше не пила.
– Это не слишком выполнимо.
Он ударил кулаком по столу:
– Это еще почему, черт подери?
Рен выпрямила спину, ошарашенная реакцией папы. Он никогда не ругал их.
– Все пьют, – спокойно ответила Рен (как всегда, сама рассудительность).
– Твоя сестра не пьет.
– Прости, – закатила глаза Рен, – но я не собираюсь все университетские годы сидеть трезвой в общаге и сочинять истории о волшебниках-геях.
– Протестую, – сказала Кэт, потянувшись за буррито.
– Принято, – кивнул отец. – Рен, у твоей сестры средний балл – четыре. И очень вежливый парень. Ее университетские годы проходят прекрасно.
– У тебя есть парень?! – резко повернулась Рен к Кэт.
– Ты не знакома с Ливаем? – Отец, казалось, удивился и погрустнел. – Вы вообще разговариваете?
– Ты украла парня у соседки?! – выпучила глаза Рен.
– Это долгая история, – махнула рукой Кэт.
Рен все так же удивленно пялилась на нее.
– Ты его целовала?
– Рен! – воскликнул отец. – Я говорю серьезно.
– Что ты хочешь от меня услышать? Да, я слишком много выпила.
– Ты потеряла над собой контроль.
– Я в порядке. Мне всего восемнадцать.
– Вот именно, – сказал отец. – Ты возвращаешься домой.
Кэт чуть не подавилась карнитас.[26]
– Нет, – не поверила Рен.
– Да.
– Ты не можешь меня заставить, – сказала она голосом двенадцатилетней девочки.
– Вообще-то, могу. – Папа так сильно стучал пальцами по столу, что, казалось, причинял себе боль. – Я твой отец и наконец воспользуюсь своим статусом. Следовало сделать это еще давно, но лучше поздно, чем никогда. Я твой отец!
– Пап, – прошептала Кэт.
– Нет, – сказал он, глядя на Рен. – Я не позволю, чтобы такое повторилось. Не хочу вновь получить подобный звонок или каждые выходные гадать, где ты и с кем, достаточно ли ты трезвая, не упала ли в сточную канаву.
Кэт уже видела его в таком бешенстве – он выдавал тирады, размахивал руками, ругался так, что чуть пар из ушей не шел, – но не в отношении дочерей. Никогда.
– Это было предупреждение, – сказал он, тыча пальцем в Рен и переходя на крик. – Канарейка в чертовой шахте! А ты пытаешься ее игнорировать. Что я за отец такой, если отправлю тебя обратно в колледж, зная, что ты не выучила урок?
– Мне восемнадцать! – прокричала Рен.
Кэт подумала, что сестра выбрала плохую стратегию.
– А меня это не волнует! – крикнул он в ответ. – Ты все еще моя дочь.
– Сейчас середина семестра. Я завалю все предметы.
– Ты не волновалась об учебе или своем будущем, когда травила организм текилой.
Рен вздернула подбородок:
– Откуда ты знаешь, что я пила текилу?
– Ох, Рен, – с горечью сказал он, – от тебя несло «маргаритой».
– И до сих пор несет, – буркнула Кэт.
Рен поставила локти на стол и спрятала лицо в ладонях.
– Все пьют, – упрямо сказала она.
Отец отодвинул стул от стола.
– Если это твое единственное оправдание, то я могу сказать лишь одно: ты возвращаешься домой!
Он встал и направился в спальню, хлопнув за собой дверью. Рен уронила голову и руки на столешницу.
Кэт придвинулась к сестре:
– Тебе нужен аспирин?
Рен пару секунд молчала.
– Почему ты не злишься на меня?
– Почему я должна злиться? – спросила Кэт.
– Ты злишься с ноября. Нет, с июля!
– Что ж, теперь перестала. У тебя болит голова?
– Перестала? – Рен повернулась к Кэт, все так же лежа на столе.
– Прошлой ночью ты перепугала меня, – сказала Кэт. – Я решила, что больше не хочу отдаляться от тебя. А если бы ты умерла? А я не разговаривала с тобой три месяца.
– Я не умерла бы, – опять закатила глаза Рен.
– Папа прав, – вздохнула Кэт. – Ты несешь чушь.
Рен опустила голову и потерлась носом о запястье.
– Я не перестану употреблять спиртное.
«И почему же?» – хотела спросить Кэт, но вместо этого сказала:
– Тогда сделай передышку. На остаток года. Чтобы показать папе, что ты сможешь.
– Не верю, что у тебя есть парень, – прошептала Рен, – а я даже ничего не знала.
Ее плечи затряслись. Она опять плакала. Кэт еще не видела, чтобы Рен так много плакала.
– Эй… – сказала Кэт, – все в порядке.
– Я бы не умерла, – повторила Рен.
– Хорошо.
– Я просто… Я очень по тебе скучала…
– Ты все еще пьяна? – спросила Кэт.
– Не думаю.
Кэт сползла на край стула и прикоснулась к волосам Рен.
– Все хорошо. Я тоже по тебе скучала. Не по этой пьянчужке, а по тебе.
– Я отвратительно себя вела, – пробубнила Рен в столешницу.
– И я тоже.
– Это правда, – сказала Рен, – но… ты меня простишь?
– Нет, – ответила Кэт.
Сестра измученно посмотрела на нее.
– Мне не нужно тебя прощать, – объяснила Кэт. – С тобой все иначе. Ты ведь моя половинка. Навсегда. Несмотря ни на что.
Рен подняла голову и большими пальцами смахнула с глаз слезы.
– Да?
– Да, – кивнула Кэт.
* * *Отец ушел на пробежку.
Рен съела буррито и снова легла в постель.
Кэт наконец прочла все сообщения от Ливая.
