8. Кошка Мики, попугай Лулу и Пагода Ароматов.
Со следующего утра для Сани началась совсем новая, совсем непривычная жизнь: каждый день она полдня томилась одна на вилле Амалии, а вечером мать уводила её с собой в ресторан выступать вдвоём перед публикой, которой с каждым днём становилось всё больше и больше, потому что слух о прекрасной танцующей золотоволосой фее распространялся по городу с невероятной быстротой, и все, конечно, хотели на неё посмотреть.
Для начала Саня хорошенько исследовала громадную двухэтажную виллу Амалии, в которой было неисчислимое количество комнат. Больше всего девочку поразила необъятная гостиная, Саня даже чуть не онемела на самом деле, когда вошла в неё первый раз. Посредине стоял громадный полированный овальный стол, вокруг которого стояли двенадцать таких же стульев с высокими спинками и подлокотниками. И стол, и стулья были резными и сделаны из чёрного дерева. На спинках и подлокотниках среди виноградных листьев змеились чёрные драконы - такой изумительной мебели Саня не видела даже в музее. Когда же Саня попыталась отодвинуть один из стульев, то он оказался невероятно тяжёлым, и она вспомнила, что когда-то читала в одной книге: самые ценные породы тропической древесины настолько тяжёлые, что даже тонут в воде, а попав туда, не гниют столетиями, потому что содержат много ароматических смол. Саня наклонилась к столу и понюхала - он, действительно, источал тонкий незнакомый смолистый аромат.
На стене Саня увидела лакированные деревянные панно: три вертикальные тёмнокрасные доски, тоже из ценных пород деревьев, с золотыми китайскими иероглифами. Эти старинные панно, протянувшиеся почти что от потолка до пола, были удивительно красивы. На окнах стояли изумительные вазоны с цветущими орхидеями: длинные кисти с сиреневыми, белыми, кремовыми цветами спускались почти до самого пола, сплошь покрытого толстым голубым китайским ковром. А по углам комнаты красовались гигантские вазы высотой почти что с десятилетнюю девочку, в которых всегда стояли свежие цветы.
Но самым интересным для Сани оказалось совсем не всё это, а многочисленные фотографии в красивых рамках, развешанные по всем стенам гостиной. Их было несколько десятков, и все они изображали Амалию и только одну Амалию - в разных позах, в разных костюмах и интерьерах. Ни на одной из них не было никого другого. Саня долго рассматривала каждую фотографию и наконец поняла: Амалии никто не нужен, ей неинтересны другие люди, она не любит никого на свете, кроме себя самой! Вот почему за все эти десять лет Саня не получила от неё ни одного письма, не смогла ни разу поговорить с матерью по телефону. Вот почему отец никогда не вспоминал Амалию и никогда не хотел рассказывать о ней дочери.
Саня поняла также, что всего за несколько этих дней, проведённых далеко от дома, она повзрослела на несколько лет. И если никто, даже собственная дочь, не нужны её матери, то вряд ли стоит оставаться здесь слишком долго. Конечно, она пробудет ещё несколько дней в ресторане, поможт матери заработать побольше денег, которые Амалия так любит, которые нужны ей для этой роскошной жизни, но всё-таки Саня вернётся домой намного раньше, чем кончатся эти зимние каникулы - ведь дома её ждёт любимый папа!
В доме, кроме охранника, были ещё две служанки - молодые женщины, одна из которых работала кухаркой, а другая горничной. Кухарка Зунг каждый день ходила на рынок, покупала продукты и готовила изумительно вкусную еду, которую Саня очень быстро научилась есть бамбуковыми палочками. Но она никогда не брала Саню с собой в город на рынок, хотя Сане очень хотелось этого - ведь она фактически видела город всего один раз, да и то мельком и поздним вечером. Но Амалия запретила служанке ходить в город с девочкой - она очень боялась потерять свой златокудрый источник заработка. Вторая женщина, Ханга, целый день вытирала пыль, мыла и скребла весь дом. Женщины иногда болтали между собой, и теперь Саня понимала всё, что они говорили, хотя по-прежнему изображала из себя глухонемую. Оказалось, что служанки, как это часто бывает в богатых домах, больше всего на свете любили обсуждать между собой свою хозяйку, и из их болтовни Саня узнала, что Амалия не только очень эгоистичная, но к тому же и очень капризная и избалованная женщина, что опечалило её ещё более.
В один прекрасный день Саня обнаружила, что кроме неё, Амалии и трёх слуг, в доме, оказывается, ещё живут кошка и большой пёстрый попугай в клетке в саду под бананами. Сиамская кошка была очень красивой: гладкошерстная, светлобежевая, почти розовая, с тёмнокоричневыми мордочкой, хвостом и лапами.
Кошка вела себя очень странно. В первый же день, когда они встретились, кошка явно показала, что очень рада это й встрече, и Саня, конечно, поняла, почему: ведь никто, ни сама Амалия, ни, тем более, служанки, не обращали никакого внимания на кошку, а ей так хотелось человеческого общения и ласки!
Кошка ходила за Саней по пятам, как собака, мяукала, жалобно смотрела на неё своими выразительными зелёными глазами и как будто что-то хотела ей сказать. И вдруг Саню осенило! Ведь она сколько раз читала в сказках о разных сказочных героях, которые "понимали язык зверей и птиц". Как же она не подумала, что такие способности очень могли бы пригодиться здесь и ей! Недолго думая, она снова обратилась к своему колечку: "Хочу понимать язык зверей и птиц. ЯНЗВАС!", и у неё тут же появилась возможность поговорить с кошкой, которую, как оказалось, звали Мики.
Услышав обращённые к ней ласковые слова, Мики чуть не подпрыгнула до потолка от крайнего удивления - до сих пор она ни разу не встречала человека, который умеет разговаривать с кошкой. Она была просто в восторге, что теперь у неё наконец-то появилась такая очаровательная собеседница. И, конечно, Саня и Мики начали вести друг с другом нескончаемые разговоры.
И вот наконец-то, благодаря именно Мики, Саня узнала, что попала в страну Вьетнам, прямо в столицу - город Ханой. Что она понимает именно вьетнамский язык, а все люди вокруг, смуглые, черноволосые и едящие бамбуковыими палочками, - настоящие вьетнамцы. Даже сиамская кошка Мики и попугай Лулу в саду, хотя и не люди, а животные - тоже считали себя вьетнамцами.
Мики рассказала, что живёт в этом доме уже пять лет, но Амалия появилась здесь всего два года тому назад, а прежние хозяева уехали, оставив Мики на попечение Зунг и Ханги. Да только женщины всё время работают и не обращают на кошку никакого внимания. Амалия же, тем более, всегда занята только собой - за все эти два года она ни разу даже не погладила, не приласкала свою кошку, не сказала ей ни одного ласкового слова. Мики спросила:
- А откуда приехала ты? Ты так похожа на Амалию, только у неё злое, а у тебя доброе лицо, может быть, ты её дочка? Говорят, Амалия раньше жила в какой-то далёкой, очень холодной стране, где зимой люди ходят по какому-то белому снегу, я, правда, не знаю, что это такое.
- Да, я, действительно, дочка Амалии, только ни она, ни кто-либо другой не знает этого. Я тебе доверила свой секрет, смотри, никому не говори об этом, ладно?
Мики фыркнула:
- Да ведь здесь никто, кроме тебя, не знает языка зверей и птиц, мне целый день даже и поговорить не с кем. Хорошо, что ты приехала, теперь мы будем с тобой дружить, хочешь?
Конечно, Саня очень хотела дружить с кошкой. С этого дня они везде ходили вместе и постоянно о чём-то шептались, разумеется, когда рядом не было никого постороннего.
Саня рассказала Мики, что такое снег:
- Понимаешь, когда наступает зима, то у нас в стране становится очень холодно, и когда с неба падает дождь, то он замерзает в небе прямо на лету, становится белым, похожим на пух. Этот пух опускается вниз и очень красиво покрывает всю землю вокруг. А если кошка наступит на снег, то под каждой лапкой остётся красивый следок с четырьмя пальчиками и одной пяткой, от её шагов получается длинный-длинный узор, и даже если кошка уже давно ушла, то всё равно все знают откуда она появилась и куда скрылась.
- Вот это здорово! Надо же, как интересно! До чего мне тоже хочется хоть раз в жизни пройти по настоящему снегу! Слушай, Саня, если ты когда-нибудь поедешь к себе на родину, то не оставляй меня здесь одну, ладно? Возьми меня с собой, ведь я тут всё равно никому не нужна...
Попугай Лулу тоже был просто потрясён, когда Саня первый раз заговорила с ним.
- Надо же! Пятьдесят лет я живу в этой клетке под бананами но ещё ни разу ни один человек не сказал мне ни слова на моём птичьем языке! Конечно, я постепенно научился понимать язык людей и даже выучил несколько человеческих слов, но ведь это совсем другое дело. Несколько слов - это одно, а поговорить с тобой обо всём, о чём захочется - уже большое счастье. Ведь я разговаривал с моей женой Лили, с моими детьми и друзьями целых пятьдесят лет тому назад, в нашем родном лесу, где было так много попугаев, оленей, обезьян, медведей, слонов и даже тигров.
