— Этого не может быть… — потрясенно прошептал Синий. — Она привела тебя к Пименову на корабль, она соблазняла Стольникова, когда вы ездили в Удоев…
— Боре с самого начала было наплевать на репутацию Стольникова! А на корабле меня вообще провели как дурочку: Пименов специально подстроил все так, чтобы я подслушала их разговор с Караваевым. Этим он убил двух зайцев: дал мне материалы против Стольникова и внедрил к нам Щеглицкую.
Синий схватился за голову.
— Но почему Пименов открыто не выступил против Стольникова?
— Не знаю… — отозвалась Кристина. — Синий, что нам делать?!
Постепенно все сказанное начало доходить до его сознания.
— Так значит, мы практически на сто процентов выигрываем эти выборы… — медленно произнес он. — Алтаев сидит в КПЗ… Его мы устранили…
Кристине показалось, что она ослышалась.
— Как в КПЗ?! — Губы ее задрожали. — Почему?!
Синий криво улыбнулся.
— Я подумал, что это он виновен в твоем исчезновении, ну и заявил, куда следует.
— Да нет же! — возмущенно выкрикнула Кристина. — Он меня… Ты ничего не понимаешь!
— Да ладно тебе! Ему же пока не предъявили никакого обвинения. Через двое суток перед ним извинятся и его выпустят.
Сорвавшись с места, Кристина кинулась в прихожую и принялась обуваться.
— Ты куда? — воскликнул Синий, пытаясь остановить ее.
— Туда! Ивар ни в чем не виноват!
Синий схватил ее в охапку.
— Да послушай ты, глупая! Тебе нельзя афишировать свое возвращение! Надо подождать до конца выборов!
Кристина зло взглянула на него.
— Да? Это ведь очень удобно обвинить Ивара в моем похищении: в этом случае все будут ненавидеть его, а заодно и Стольникова. И ты выигрываешь свои выборы! Вместе с Пименовым и Хоботовым.
— Да послушай меня! — яростно закричал Синий. — Понимаешь, ты нужна им мертвой: Стольникову из мести, Пименову — для того, чтобы ты молчала, а Хоботову — ради победы! Они все сделают, чтобы…
Кристина рванулась.
— Отпусти меня! Мне надо к Ивару!
Внезапно Синий ослабил хватку. Страшная мысль поразила его в самое сердце.
— Так ты что?.. Ты и Алтаев… Тебе он важнее, чем наше дело? И даже чем я?!!
Кристина ничего не ответила. Она тяжело дышала, кровь прилила к ее щекам.
— Извини, — только и смогла произнести она и, повернув замок, выбежала на лестничную площадку.
* * *
Кристина знала, что надо делать. Через полчаса она уже сидела в рабочем кабинете директора телеканала «Волна».
Вогулина встретила ее весьма приветливо.
— Ну что, блудный ребенок, вернулась? А мы то уж не знали, что и думать, когда ты исчезла.
Видно было, что пожилая директриса и вправду весьма переживала за Кристину.
— Человек, которого обвинили в причастности к моему похищению, ни в чем не виноват! — задыхаясь от волнения, произнесла Кристина. — Мне надо сказать об этом!
— Так почему ты не пойдешь в милицию? — крайне удивилась Вогулина.
Но Кристина лишь покачала головой.
— Я не могу! Они могут снова схватить меня… У них везде свои люди…
— Погоди, погоди! — замахала на нее руками Вогулина. — Кто «они»? Кому вообще потребовалось тебя похищать?
И тут Кристина разревелась. Ей было так страшно и обидно, что все на нее ополчились, что кто-то хочет убить ее, что ее Ивара засадили в тюрьму…
— Значит так… — сказала Вогулина, выслушав историю Кристины. — Я тебя выпущу в эфир, и ты заявишь во всеуслышание, что ты просто уехала навестить родителей, и что никто тебя и не думал похищать. Я полагаю, после этого заявления Алтаева сразу же выпустят.
— А вы не думаете, что Стольников будет недоволен, что я вновь появилась на «Волне»? — всхлипнув, спросила Кристина.
— Не думаю, — покачала седовласой головой директриса. — Он наоборот до смерти будет рад, что с его людей снимут все подозрения.
— Значит, рассказывать о Пименове и его делишках нельзя?
— Конечно, нельзя. У тебя же нет никаких доказательств. А мне судебных разбирательств за распространение ложной информации не надо. И вообще наезжать на таких людей как Пименов, не имея ничего за спиной, чрезвычайно глупо. Как думаешь?
Кристина кивнула.
— Да, конечно, вы абсолютно правы…
* * *
На дворе стояла суббота — последний день перед выборами, когда агитация уже запрещена. В это благословенное время выборщикам полагается доделывать все дела, рвать ненужные бумаги и готовиться к завтрашней пьянке — по случаю победы или по случаю поражения.
Но Боголюб, Никитин и Леденцова даже не поехали в штаб. Они собрались на квартире у Боги и просто сидели, ожидая хоть каких-нибудь известий.
Все, что было возможно сделать для скорейшего освобождения Ивара, было сделано. Леденцова нашла каких-то крутых адвокатов, Боголюб позвонил знакомым и незнакомым силовикам и бандитам, Никитин состряпал и разослал пресс-релиз, сообщающий, что все написанное против Алтаева — вранье и провокация…
Оставалось только ждать, что это даст хоть какие-нибудь результаты.
Делать было нечего, но негативщики все равно не расходились.
Время от времени телефон на тумбочке вздрагивал от звонков. Это звонили журналисты Никитина и боголюбовские «внештатные сотрудники». Они жаждали зарплаты за проделанную работу. Но судя по последнему заявлению Вайпенгольда, с ней могли возникнуть серьезные проблемы.
Никитин поднимал трубку и говорил всем одно и то же:
— Пока денег нет. Когда будут, не знаю.
Боги тоже изредка прикладывался к телефону: он набирал Пименова. Но тот словно в воду канул.
А Леденцова просто пялилась в телевизор и методично щелкала пультом по всем каналам, пытаясь отыскать хоть что-нибудь достойное внимания.
— Стой! — вдруг заорал Никитин. — Вернись на четвертую программу!
От неожиданности все аж вздрогнули.
— Ты что? — обалдело спросила Леденцова, но Никитин ничего не ответил и, отобрав у нее пульт, сам переключился на четвертый канал.
— Тарасевич! — изумленно проговорил Боголюб. — Что это она тут делает?
«Волна» и вправду транслировала интервью с Кристиной. Напротив нее за эфирным столом сидела сама директриса телестанции Вогулина.
— Так значит, вы утверждаете, что вся шумиха, поднявшаяся вокруг вашего имени, не что иное, как вымысел? И вас никто не похищал?
— Совершенно верно, — отозвалась Тарасевич.
— Ну что ж, спасибо вам за то, что вы внесли ясность в этот волнующий всех вопрос.
Камера взяла крупным планом лицо Вогулиной.
— Вы смотрели программу «Перед выбором». С вами была Антонина Вогулина. Всего хорошего.
Следом пошел блок рекламы.
Леденцова вскочила с места.
— Быстро! Едем в РУВД! Алтаева сейчас выпустят!
* * *
На крыльце Ивара встречали целые полчища журналистов. Он морщился от фотовспышек и все смотрел поверх голов, пытаясь найти в толпе одно-единственное лицо.
Растолкав всех своим мощным телом, к нему пробрался Боголюб.
— Здорóво! — заорал он, сжимая Ивара в объятьях. — Как ты?
Следом пробились Никитин с Леденцовой.
— Ив! Ив! Ив! — визжала она. От восторга ей не стоялось на месте, и она то и дело подпрыгивала. — А Вайпенгольд сказал, что нам денег за выборы не дадут! Мы Пименова искали-искали, а он как сквозь землю провалился!
Ивар был буквально пьян от внезапно свалившейся на него свободы. Еще вчера он был самым бесправным существом на свете, все кому не лень, обвиняли его черт знает в чем… А сегодня эти же самые журналисты совали ему под нос свои диктофоны и просили что-то прокомментировать. Да господи ж ты боже мой! Главное, Кристина нашлась, и с ней было все в порядке!
— Где она? — шепнул Ивар на ухо Никитину.
Тот сразу все понял.
— Дома. Мы были у нее и решили, что ей лучше не выходить из квартиры. Ведь в любой момент ее могут снова… Ну, ты понимаешь.
Ивар вскинул на него тревожные глаза.
— Что?!
— Нет-нет, пока все спокойно. Боги отправил к ней на дом команду охраны.
Ивар сжал его руку.
— Спасибо. Спасибо вам за все. Никаких комментариев! — воскликнул он, отводя от себя чью-то телекамеру, и принялся выбираться из толпы.
— Ты куда? — растеряно крикнула ему вслед Леденцова.
Ивар обернулся.
— Сейчас домой заеду, приведу себя в порядок, а потом пойду навещу одну девушку.
Ребята дружно заулыбались.
— Сегодня суббота. Сегодня уже все можно, — сказал Никитин, подмигнув ему на прощание.
* * *
Ивар сразу увидел, что Кристина стоит у окна и ждет его. Видимо, кто-то ей позвонил и рассказал о его освобождении.
Он чуть ли не бегом влетел в подъезд, едва дождался лифта, поднялся на восьмой этаж. Его разбирало жуткое волнение, сердце колотилось как у мальчишки. Подойдя к обитой деревянными реечками двери, он нажал кнопку звонка.
