- Тебе не нужен Адам.
- Что?
В этот раз он сказал твёрже, глядя мне в глаза:
- Тебе не нужен Адам. Теперь у тебя есть я. Мы вместе. Тебе не нужен Адам. Тебе не нужен Бен.
Пока он говорил, силы покидали меня, и по мере того, как они уходили, кажется, он наоборот их восстанавливал. Я опустилась на пол. Он улыбнулся.
- Не расстраивайся, - сказал он беспечно. - В чём дело? Я люблю тебя. Это всё, что имеет значение. Я люблю тебя. А ты любишь меня.
Он наклонился и протянул руки ко мне. При этом он улыбался, как будто я животное, которое он пытается выманить из дыры, в которую оно спряталось.
- Иди ко мне. Ну же.
Я отодвинулась назад и наткнулась на что-то твёрдое, и ощутила тепло. Позади меня оказалась горячая батарея. Я поняла, что нахожусь под окном в дальнем конце комнаты. Он медленно двинулся ко мне.
- Кто ты? - повторила я снова, пытаясь держать голос ровным, спокойным. - Чего ты хочешь?
Он перестал двигаться и наклонился ко мне. Если бы он потянулся, то мог бы дотронуться до моей ноги, моего колена. Если бы он ещё приблизился, я бы смогла ударить его ногой, если бы понадобилось, хотя не уверена, что дотянулась бы, да и в любом случае я была босиком.
- Чего я хочу? Я ничего не хочу. Я просто хочу, чтобы мы были счастливы, Крис. Как мы были счастливы. Ты помнишь?
Опять это слово. "Помнишь". В какой-то момент я даже подумала, что он издевается.
- Я не знаю, кто ты, - сказала я тоном, близким к истерическому. - Как я могу помнить? Если я никогда не видела тебя!
Его улыбка исчезла. Я увидела, что его лицо поддёрнуло гримасой боли. В этот момент неопределённости, как будто силы переходили от него ко мне, и на какую-то долю секунды мы были равны.
Он снова начал оживать.
- Но ты любишь меня. Я читал об этом в твоём дневнике. Ты сказала, что любишь меня. Я знаю, что ты хочешь, чтобы мы были вместе. Почему ты этого не помнишь?
- В моём дневнике!
Я уже и так знала, что он знает о нём, а как бы ещё он убрал бы эти жизненно важные страницы? Но сейчас я поняла, что он читал его на протяжении какого-то времени, по крайней мере, с тех пор, как я рассказала о дневнике неделю назад.
- Сколько ты читаешь мой дневник?
Казалось, он даже не слышал меня. Он повысил голос, словно ликуя.
- Скажи, что ты не любишь меня.
Я ничего не ответила.
- Видишь? Не можешь, ведь? Ты не можешь сказать, что не любишь меня. Потому что ты любишь. Ты всегда любила меня, Крис. Всегда.
Он попятился и опустился на пол, теперь мы оба сидели на полу друг напротив друга.
- Помню, когда мы встретились.
Я подумала о том, что он мне рассказывал: разлитый кофе в университетской библиотеке. И мне стало интересно, что же он расскажет на этот раз.
- Ты работала над чем-то. Всегда писала. Ты ходила каждый день в одно и то же кафе. Ты всегда садилась у окна на одно и то же место. Иногда ты брала с собой ребёнка, но обычно бывала одна. Ты сидела с открытым ноутбуком, либо писала, либо смотрела в окно. Я думал, что ты очень красивая. Я проходил мимо тебя каждый день по пути на автобус. И начал ждать с нетерпением, когда пойду домой, чтобы только взглянуть на тебя. Я пытался угадать, во что ты будешь одета, будут ли у тебя распущенные волосы или собраны в хвост, что ты будешь есть, закуску, пирог или сандвич. Иногда ты брала целую лепёшку, иногда тарелку с сухариками, а иногда ничего, кроме чая.
Он засмеялся, печально покачав головой, и я вспомнила, как Клэр рассказывала о кафе и поняла, что он говорит правду.
- Я проходил мимо тебя каждый день в одно и тоже время, и сколько я не пытался выяснить, но так и не смог, отчего зависит выбор закуски, которую ты покупала. Сначала я думал, что это зависит от дня недели, но потом увидел, что это не так. Тогда я решил, что есть некая связь с датой. Но и эта версия оказалась ошибочной. Мне стало интересно, во сколько ты заказываешь закуски. Я подумать, возможно, это зависит от того, во сколько ты приходишь в кафе, поэтому я начал уходить с работы раньше, чтобы увидеть, как ты придёшь. Но однажды тебя там не было. И ждал, пока не увидел, как ты идёшь по улице. Ты была с коляской, и когда ты подошла к кафе, у тебя возникли проблемы с дверью. Ты застряла и выглядела такой беспомощной, и я, не задумываясь, перешёл дорогу и помог тебе с дверью. Ты улыбнулась и сказала: "Большое спасибо". Ты была такой красивой, Кристина. Мне тотчас же захотелось поцеловать тебя, но я не мог, и поскольку я не хотел, чтобы ты думала, что я перебежал улицу только ради того, чтобы помочь тебе, я вошёл в кафе, и встал за тобой в очередь. Ты заговорила со мной, пока мы ждали: "Многолюдно сегодня, да?" Я ответил: "Да". Хотя и не было особенно многолюдно для того времени. Мне просто хотелось поддержать разговор. Я заказал напиток и тот же пирог, что и ты. Я задавался вопросом, стоит ли мне спросить разрешение сесть за твой столик. Но к тому времени, когда я получил чай, ты уже разговаривала с кем-то, похоже, с одним из тех, кто управлял кафе. И посему я сел за столик в углу.
После того случая, я стал ходить в кафе каждый день. Всегда легче продолжать делать то, что ты уже сделал один раз. Иногда я ждал тебя в кафе, иногда подгадывал момент, когда ты уже была там, чтобы зайти, но иногда я просто заходил. И ты замечала меня. Я знаю. Ты начала здороваться, а иногда отпускать замечания по поводу погоды. Однажды я задержался, и когда пришёл, ты сказала: "Что-то вы сегодня припозднились!" Тогда я как раз шёл с чаем и лепёшкой, ты увидела, что свободных мест нет, и сказала: "Почему бы вам не сесть здесь?" И указала на стул напротив. В тот день ты была без ребёнка, поэтому я ответил: "Точно? Не возражаете? Я не помешаю?" Я ненавидел себя за то, что спросил, и боялся, что ты скажешь, что вообще-то, если хорошенько подумать, то я буду тебя отвлекать. Но ты так не сказала, ты ответила: "Нет! Вовсе, нет! Если честно, в любом случае работа продвигается не очень хорошо. Я буду рада отвлечься!" И вот так я узнал, что ты хочешь поговорить со мной, вместо того, чтобы пить чай и есть пирог в тишине. Помнишь?
Я отрицательно покачала головой. Я решила дать ему выговориться. Мне хотелось узнать всё, что он собирался рассказать.
- В общем, я сел за твой стол, и мы начали разговаривать. Ты рассказала, что ты писатель, что опубликовала книгу, но у тебя возникли трудности со второй. Я спросил, в чём дело, но ты не ответила.
"Это выдумка, - сказала ты, а потом добавила. - Предположительно".
И это "предположительно" звучало так грустно, что я предложил тебе купить ещё одну чашку кофе. Ты ответила, что было бы неплохо, но у тебя больше нет денег с собой.
"Я не беру с собой кошелёк, когда иду сюда. Я просто беру столько денег, чтобы хватило на одно кофе и кусок пирога. Таким образом, я борюсь с соблазном объесться как свинья", - сказала ты.
Я подумал, что странно от тебя такое слышать. Было не похоже, что тебе нужно волноваться о том, сколько ты можешь съесть. Ты всегда была очень худой. Но в любом случае я был рад, поскольку это означало, что тебе нравится со мной разговаривать, и ты будешь должна мне кофе, следовательно, мы увидимся снова. Я сказала, чтобы ты не волновалась о деньгах, или, если хочешь, можешь в следующий раз купить мне кофе. И я взял нам чай и кофе. После этого случая мы стали встречать регулярно.
Я начала понимать. Хотя у меня и не было воспоминаний, каким-то образом я знала, как такое происходит. Случайная встреча, обмен напитками. Так притягательно поговорить с незнакомым человеком, довериться ему. Он не будет осуждать или принимать чью-то сторону, потому что не может. Постепенно формируется доверие, что приводит... к чему?
Я видела фотографии, где мы вдвоём, сделанные много лет назад. Мы выглядели счастливыми. Очевидно, что нас свело доверие. Он, конечно, был привлекательным. Не красотой голливудской звезды, но выглядел лучше, чем большинство. Не трудно понять, что меня привлекло. В какой-то момент я, пытаясь работать, начала поглядывать на дверь с волнением, тщательнее продумывать гардероб, тщательнее выбирать духи. И однажды кто-то из нас, должно быть, предложил прогуляться или пойти в бар, или, возможно, даже сходить в кино, и наша дружба пересекла черту, став кое-чем другим, чем-то куда более опасным.
Я закрыла глаза и попыталась представить все события, и в процессе начала вспоминать. Мы обнажённые в кровати. Сперма сохнет на моём животе, волосах. Я поворачиваюсь к нему, он начинает смеяться и снова целует меня.
"Майк! - говорю я. - Прекрати! Тебе скоро нужно уходить. Бен сегодня будет позже, поэтому мне нужно забрать Адама. Прекрати!"
Но он не слушает. Вместо этого, он наклоняется ко мне своим усатым лицом, и мы снова целуемся, забывая обо всём, о муже, о ребёнке. С тошнотворным ощущением я поняла, что воспоминания об этом дне уже приходили ко мне. В тот день, когда я стояла на кухне дома, в котором когда-то жила с мужем, тогда я вспомнила не своего мужа, а любовника. Мужчину, с которым спала, пока мой муж был на работе. Вот почему ему нужно было уходить в тот день. Не просто для того, чтобы успеть на поезд, а потому что скоро должен был вернуться домой мужчина, за которым я замужем.
