Иэн Макьюэн - Солнечная

Ознакомительная версия.

Он положил так и не пущенные в ход приборы. Больше всего ему сейчас хотелось пойти в бар и посидеть со скотчем за стойкой один на один. До Четвертой улицы было десять минут ходу, но он поедет на машине. Он уже собирался сказать официантке, чтобы она принесла чек, когда услышал шум в другом конце зала. Он обернулся и увидел Мелиссу с раскрасневшимися щеками, в одном из своих броских карибских платьев с крупными зелеными цветами на красно-черном фоне. Она решительно миновала табличку «Пожалуйста, подождите, вас посадят», а за ее спиной неожиданно обнаружилась Дарлина, и обе женщины выглядели буйными, разъяренными и помятыми, как будто минуту назад подрались перед рестораном. И теперь высматривали его. А первой шла Катриона с девчоночьим рюкзачком в виде коалы, обнимающего ее за плечи, – решил, так сказать, бесплатно прокатиться на закорках. Она увидела отца раньше взрослых и побежала к нему забрать в свою собственность, выкрикивая пока неразличимые слова, лавируя между занятыми столиками. Вставая ей навстречу, Биэрд почувствовал, как в сердце поднимается незнакомая теплая волна, но, раскрывая дочери объятья, он сомневался, что эта демонстрация любви способна хоть кого-то ввести в заблуждение.

Ваши величества, ваши королевские высочества, дамы и господа, вы видите меня перед собой благодаря фотопигментам в ваших глазах, поглощающим свет. Мы чувствуем приятное тепло, несмотря на прохладную погоду на улицах Стокгольма, благодаря листьям каменноугольного периода, которые поглощали солнечный свет за счет своих фотосинтетических пигментов и в результате оставили нам запасы угля и нефти. Вот простые примеры того, что взаимодействие солнечной радиации и материи лежит в основе жизни на Земле. В конце сороковых годов прошлого века Фейнман и Швингер достигли глубокого понимания сути этого взаимодействия, и к 1970 году большинство физиков уже сходились на том, что в этой главе поставлена точка и что фундаментальные исследования ушли на космический уровень либо в глубь атомов. Но их ждал сюрприз.

Сольвеевские конгрессы являются событиями большой важности в календаре физиков. На конгрессе 1972 года, в разгар дневной сессии, из задних рядов раздался крик. Обернувшись, люди увидели Ричарда Фейнмана, потрясающего в воздухе кипой листов. «Чудо!» – с этим восклицанием он прошел вперед и, извинившись перед выступавшим, взял слово. В своей пятиминутной бурной, сопровождаемой экспрессивными жестами речи он объяснил, каким образом неразрешимую для него проблему решил молодой исследователь по имени Майкл Биэрд.

Сольвеевское «чудо», само собой, вошло в историю, и нетрудно понять, чем так привлекли Фейнмана идеи, изложенные в работе Биэрда. Они продемонстрировали, каким образом определенные диаграммы, описывающие взаимодействие света с материей, подчиняются особого рода тонкой симметрии, сильно упрощающей расчеты. В расхожем представлении квантовая механика описывает микропроцессы; в самом деле, только микросистемы способны легко поддерживать когерентность в том смысле, что они сохраняют свою автономность от окружающей среды. Вместе с тем теория Биэрда выявила, что процессы, происходящие во время взаимодействия излучения и материи, когерентно передаются через среду в масштабах, несопоставимых с размером атомов; больше того, характер их распространения напоминает схему циркуляции в сложной системе наподобие нефтеперегонного завода или, скажем, блок-схему компьютерной программы. Это настолько изменило наши представления о фотоэлектрическом эффекте, что отныне мы говорим через тире о Сопряжении Биэрда – Эйнштейна – тире, от которого у любого физика пробегают по спине мурашки, – тем самым с гордостью ведя родословную работы Биэрда от революционной статьи Эйнштейна 1905 года.

Фейнман, гений-популяризатор, придумал развлечение для гостей, которое демонстрирует лежащие в основе Сопряжения принципы. Для забавы требуются шесть ремешков или строп, сплетенных красивым узором. Затем шесть человек, взявшись за свободные концы, каждый за два, предоставляют остальным гостям удостовериться в том, что узел абсолютно прочен и развязать его можно лишь в том случае, если все шестеро отпустят концы. После чего участники исполняют попарно что-то вроде пируэтов контрданса, отчего узел как будто еще сильнее затягивается. А затем по сигналу все участники разом тянут за концы, и, к изумлению собравшихся, стропы распадаются. «Фейнмановский плед» сделался любимой игрушкой преподавателей физики, и едва ли найдется хоть один студент колледжа, который бы не принял участия в веселой забаве, а бывало, что и находил в этой куче мале будущего супруга или супругу.

Игра отражает топологическую суть концепции Майкла Биэрда: действия группы (исключительной группы Ли Е8, одной из самых объемистых обитательниц платонова царства), распутывающей в танце сложные взаимоотношения света и материи и разворачивающей их в цепочку логических шагов. Эти хитросплетения и составляют главную магию, взмахи волшебной палочки, заставляющие вспомнить эйнштейновскую характеристику атомной модели Бора как высшей формы музыкальности в сфере мысли. Говоря словами философа Фрэнсиса Бэкона:

«Сладчайшая и наилучшая Гармония та, когда каждая Партия или Инструмент звучат не сами по себе, но в соединении всех элементов».

Профессор Майкл Биэрд, вы получили Нобелевскую премию этого года по физике за важный вклад в понимание принципов взаимодействия материи и электромагнитного излучения. Для меня большая честь передать вам самые теплые поздравления Шведской королевской академии наук. А теперь я попрошу вас подойти и получить Нобелевскую премию из рук его величества короля.

Я благодарен Дэвиду Бакленду и «Кейп фейруэлл» за приглашение отправиться на Шпицберген в феврале 2005 года; истоки этого романа – в замерзшем фьорде. Доктор Грейм Митчисон из Центра квантовых вычислений в Кембридже щедро инструктировал меня по математике и физике. Все сохранившиеся ошибки – мои. Он же любезно добыл вступительную речь по случаю вручения Майклу Биэрду Нобелевской премии. Я очень обязан профессору Джону Шеллнхуберу, директору Потсдамского института исследований влияния климата, и Стефану Рамсторфу из того же института, доктору Дугу Аренту, Джеймсу Бошу и профессору Джону А. Тернеру из Лаборатории возобновляемых источников энергии в Голдене, Колорадо, Малькольму Маккалоку из отделения технических наук в Оксфорде, профессору Импириал-колледжа Майку Даффу, Филиппу Даймонду из Института физики, Тиму Гартону Ашу и, как всегда, Анналине Макафи. Спасибо Дану Бокману за то, что сдал мне дом в Нью-Мексико, и Грегу Карру за дом в Сан-Вэлли, Айдахо. Я в долгу перед множеством книг и статей по климатологии и смежным дисциплинам и многим обязан дискуссии между Элизабет Спилки и Стивеном Пинкером на Edge.org. И прежде всего я в долгу перед прекрасной биографией «Эйнштейн» Уолтера Исааксона.

Дисморфия – психическое расстройство, когда человек чрезмерно обеспокоен дефектами или особенностями своего телосложения. (Здесь и далее прим. перев.)

Боль скорбь (фр.)

Schloss (нем.) – замок.

Гибридный автомобиль компании «Тойота».

Высшего (ит.).

Во время Второй мировой войны в городе Блетчли располагалась организация, занимавшаяся дешифровкой немецких кодов.

Ординарными винами (фр.).

В 1952 году Френсис Крик и Джеймс Уотсон, основываясь на рентгенограммах Розалинды Франклин, построили модель ДНК в виде двойной спирали.

Имеется в виду Арон Ральстон с его автобиографическим бестселлером «127 часов, или Между молотом и наковальней» (2004), экранизированным Дэнни Бойлом в 2010 г.

Имеется в виду конференция ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992 г.).

На площади Гровенор-сквер находится посольство США.

Чистая доска (лат.).

Юрист аудиторской фирмы «Андерсен», замешанной в скандале с крупными финансовыми махинациями американской компании «Энрон». Во время расследования отдала команду уничтожить важные документы.

Мильтон Джон. Потерянный рай. Перевод Арк. Штейнберга.

Там же.

Мильтон Джон. Потерянный рай.

То есть 44° по Цельсию.

Ознакомительная версия.