Значит, вот о чем мне говорил Марик! Нет, так дело не пойдет.
– Никуда я не сяду. У меня, если хочешь знать, контрольный срез по физиологии.
– Ну ты посмотри, ни дать, ни взять – отличник! – усмехнулась моя подруга. – Можно подумать, ты к нему готовился.
– Готовился не готовился – это неважно, главное попытаться, а там сдам как-нибудь.
– Да ладно, себя-то хоть не обманывай, – воскликнула она и потянула меня за рукав. – Видела я твою физиологию, «как-нибудь» там не прокатит.
Я тяжело вздохнул и, все еще удерживаясь на месте, сделал последнюю попытку:
– Но у меня вещи в аудитории. А возвращаться уже нехорошо, могут не отпустить.
Вера прищурила глаза и бросила взгляд за мое плечо.
– Ау-у! – раздалось у меня прямо за спиной. – Приветики.
Перед глазами замаячили знакомый рыжий ежик, коричневая дубленка с мохнатым капюшоном, и я почувствовал горячий поцелуй в щеку. Передо мной стояла полная весенней свежести жизнерадостная Вита. Она улыбалась и протягивала мне мои вещи, оставленные в аудитории – шапку с шарфом, сумку и перчатки.
– Держи-держи, быстренько, – сказала она мне, и тут же обратилась к Вере: – Не хочет, да? Как мы с тобой и думали? Ничего, я уже со всеми договорилась, все в норме.
Мне совершенно не нравилось то, что события опять диктуют мне условия.
– Только не надо столбняком стоять, – толкнула меня локтем Вита. – Я сказала Михалычу, что у тебя живот скрутило. Он разрешил тебе в следующий раз переписать.
– Ну же, бери и поехали, – приказала Вера, видя охвативший меня ступор.
Деваться было некуда. В голову закрались мысли о настоящей верности, дружбе и, как ни странно, благих намерениях. Вспомнился вчерашний разговор с Выкидышами и предположение Дениса о том, кто есть Вита на самом деле. Его мысли подтвердились – Вера и Вита заодно. Кругом одни шпионы. В Новый год они меня жестоко разыграли, в какой-то мере даже предали, обманули, и сейчас толкают неизвестно на что. Выкидыши, а точнее Денис, помог заранее разобраться в этом болоте. Так кто настоящий друг после этого? Кому стоит верить и на кого можно положиться?
Угрюмо кивнув головой, я покорно принял вещи и повернулся к мотоциклу.
– Эй, в обмен на сигаретку! – моя несостоявшаяся измена обхватила меня руками, не давая сдвинуться.
Не знаю, что было написано у меня на физиономии в тот момент, но Вита, еле сдерживаясь от смеха, сделала невинное лицо, подначивая и одновременно издеваясь надо мной. Стало еще обидней.
– Да что ты дуешься, в самом деле? – она отпустила меня. – Я ведь с пары, у меня никотиновый голод. Могу еще и не то ляпнуть.
И, правда, что это со мной? Насколько я помню, Вита всегда смеется, как пресловутая девочка в каске из анекдота. Наверное, для человека с ее диагнозом это нормально.
Пытаясь выглядеть непринужденно, я выполнил ее просьбу. Она закурила и, сделав первую затяжку, удовлетворенно выдохнула дым вверх.
Откинув клеенку, покрывающую коляску, я полез внутрь. Сзади был прикреплено запасное колесо, заляпанное грязью, и я, конечно, о него запачкался. Мне не хотелось сидеть в люльке, но раскуроченное место за водителем было еще хуже. Забыв о сигарете, Вита, улыбаясь, следила за моими неумелыми телодвижениями. Вера ограничилась неопределенным «хм». Пока я устраивался, она грациозно уселась на мотоцикл, надела шлем, и с одного пинка завела мотор. «Урал» приглушенно заурчал и приготовился к старту.
– Ладно, Витка, пока. Спасибо тебе за все! – бросила Вера, помахав рукой нашей общей подруге, и, не дожидаясь пока я взгромозжу свой шлем на голову, рванула с места.
– Аривидерчи. И удачи вам! – голос Виты потонул в клубах едкого дыма и тарахтении мотоцикла.
Отъехав от института, мы вывернули на центральную улицу города, и тут Вера прибавила скорости. Мимо со свистом проносились колонны университета радиоэлектроники, «Сибирское бистро», кирпичное здание мэрии, Дом офицеров. Несмотря на преклонный возраст, мотоцикл ехал с приличной скоростью, давно превысившей разумные по моим меркам пределы. В шлеме, который сужал обзор наполовину, наблюдать за разбегающимся в разные стороны асфальтом и машинами было вдвойне страшнее. Я с опаской поглядывал на Веру, которой такое времяпрепровождение, похоже, нравилось. А если ей что-то нравится, она это так просто не отпустит. В голове замаячили фотографии аварий и изувеченные трупы, которые я не раз видел на своей «любимой» анатомке. Водитель Вера явно неопытный, на дорогах слякотно, местами даже скользко, руки и ноги коченеют. Как пить дать, вляпаемся в аварию.
Мотоцикл ощутимо тряхнуло на очередной колдобине, и Вера скинула скорость.
– Если замерзнешь, там одеяло в ногах! Вытащишь! – крикнула она.
Желания простыть у меня не было, поэтому я последовал ее совету и укутался в, пока еще холодное, ватное одеяло.
– Вера! Слышишь? – окликнул я ее.
– А? Говори громче! – теряясь в порывах ветра, глухо раздалось из под шлема.
– У тебя права-то хоть есть?! – выкрикнул я.
Она повернула голову в мою сторону. Готов биться об заклад, что Вера в этот момент улыбалась своей издевательской улыбкой.
– Если я скажу «да», это тебя успокоит?
Я предпочел не докапываться до истины. Удовлетворившись моим молчанием, Вера отвернулась.
– Не знал о таких твоих увлечениях, – бросил я.
– Ничего не слышно, говори громче!
– Да ладно, – махнул я рукой.
Будь что будет.
Спустя несколько минут мы уже были на месте. Город у нас небольшой, и вся его центральная часть располагается буквально в радиусе трех-четырех километров. Мы прибыли в самое сердце города – на набережную возле Драматического театра. Совсем рядом располагалась площадь Ленина с памятником народному вождю, чуть дальше по дороге – центральный универмаг, в сторону поперек проезжей части – Ленинский райвоенкомат, здание, недолюбливаемое мной по вполне очевидным причинам. В обратном направлении, откуда мы приехали, находилась областная администрация и здание Восточно-Нефтяной компании.
Шлем меня окончательно доконал, поэтому, когда мы подъезжали к реке, я его снял и с удовольствием подставил лицо ветру. Слева была река, а справа – Драмтеатр. Я вспомнил, как летом мы здесь купались с Верой, как потом она читала мне японскую поэзию и делала массаж. Как давно это было, и каким наивным показался я себе тогдашний.
Впереди, куда, сбавив скорость, подъезжали мы с Верой, расположилась разношерстная компания из пяти мотоциклистов. Двое из них развалились на своих колымагах, остальные курили, спустившись к реке, и о чем-то негромко беседовали.
Если эти неандертальцы кого-то ждали, то явно не нас. Но все-таки наше появление вызвало в их рядах небольшое оживление. Один из лежащих на мотоцикле выпрямился, другой – улыбнулся, курильщики тоже обратили заинтересованные взгляды в нашу сторону. Приглядевшись, я узнал среди последних вчерашнего спутника Марка – ковбоя со шпорами. Он-то и подошел к нам первым.
– Здравствуй-здравствуй, красавица, – сказал он, обращаясь к Вере и совсем не глядя на меня, будто я и не человек вовсе. – Очень рад, что ты все же вырвалась к нам сегодня. Как твое ничего? Все так же весела и невинна?
К моему удивлению, Вера приняла этого клоуна без тени насмешки, я бы даже сказал радушно:
– Привет, Микки. У меня все тип-топ, – сказала она и, не снимая перчаток, протянула ему руку.
Бравый Микки, которому на вид было лет двадцать пять, галантно поправил свою шляпу, и с нескрываемым удовольствием, написанном на обветренном лице, помог ей сойти на землю.
Пока я выбирался из люльки, что вышло у меня более умело, чем залезание в нее, они перебросились парой-тройкой общих фраз. Так разговаривают малознакомые люди, до этого практически не общавшиеся. От меня не ускользнули неестественность и наигранность в словах и жестах Веры. Что она задумала? По каким правилам ведется игра?
Не придумав ничего лучше, я решил придерживаться выжидательной тактики, и молча наблюдал за происходящим до тех пор, пока на меня, наконец, не обратили внимание.
– Кстати, Мик, познакомься, это мой друг, Павлик, – небрежно сообщила Вера.
– Павел, – поправил я ее. Еще не хватало, чтобы этот дебил называл меня Павликом. Хватит с меня одного Дениса с его издевками.
– Да? Кажется, мы уже чуть-чуть знакомы.
Микки плутовато улыбнулся (фигурная бородка придавала ему люциферовский вид) и до боли сжал мне руку. Далее, в сопровождении этого горе-ковбоя мы двинулись к остальным мотоциклистам. Вера уже не раз успела обозвать их «байкерами», но я скептически относился к ее словам. В моем понятии байкеры – это здоровенные мужики на «харлеях», с веселыми всегда пьяными улыбками на бородатых лицах, большими кулаками, широкой, по-детски распахнутой, душой и большегрудыми телками сзади.
То, что я видел здесь, слабо соответствовало моим представлениям. Не было никаких бородатых мужиков, ни «харлеев», ни, тем более, телок. Из девушек тут была только моя миниатюрная Вера. Но раз «байкеры», так «байкеры». Пусть будет так, если им нравится. Чем бы дитё не тешилось, как говорится.
