— Молодежь! — снова произнес Палыч, но уже с такой аффектацией презрения, словно желал произнести не «молодежь» вовсе, а — «мудачьё»; но сдержался. — Как произошел переход жизненной волны с Луны на Землю, знаешь?
Сергей побоялся произносить слово — «нет», и вместо этого отрицательно покачал головой. Но Палыч и на этот раз сдержался. А Сергей все не мог понять, к чему Палыч все это ему рассказывает.
— Когда Луна завершила свой жизненный период, когда все ступени космической жизни на Луне достигли высшей точки своего развития и были готовы перейти на высшую ступень, а тем самым и на другую планету — тогда был создан новый центр планетной жизни — центр будущей Земли. Вокруг этого центра начал формироваться Огненный Мир новой планеты путем переноса его с Луны. Затем был передан Земле Тонкий Мир. Наконец, на новую планету перешли и все эфирные, газообразные и жидкие части Плотного Мира Луны. Это произошло следующим образом. Ты меня слушаешь? — спросил Палыч.
— Да, да… слушаю.
— Новая туманность, — продолжал Палыч, — из которой возникла Земля, развивалась вокруг центра, который находился приблизительно в том же отношении к умирающей планете, в каком сейчас находятся центры Земли и Луны. Но в состоянии туманности это скопление материи занимало гораздо больший объем, чем плотная материя теперешней Земли. Оно распространялось по всем направлениям так далеко, что заключило и старую планету в свои огненные объятия. — Палыч потряс перед собой руками с растопыренными пальцами, изображая объятья, отчего новая порция зловония ударила Сергею в нос. — Температура новой туманности значительно превышает известные нам температуры. Благодаря этому поверхность старой планеты нагрелась до такой степени, что вся вода и все летучие вещества перешли в газообразное состояние и сделались, таким образом, доступными воздействию на них нового центра притяжения, который образовался в центре новой туманности. Таким образом, воздух и вода старой планеты были втянуты в состав новой.
Вот почему Луна в настоящем своем состоянии представляет собой бесплодную массу, лишенную воздуха, облаков и воды, необитаемую и неприспособленную для существования каких бы то ни было физических существ. Передав все свои жизнетворные начала новой планете, она стала действительно мертвой планетой, у которой со времени рождения нашего земного шара вращение почти прекратилось. Луна передала Земле все, кроме своего трупа. Луна умерла. Вот почему умирающий человек ассоциируется с Луной. Он желтеет, и от него ощущаемо веет пустотой и холодом. Вот, почему холодная планета привлекает людей.
Японцы — у них целый праздник есть, по этому поводу. Японские социологи провели опрос: «Какой из праздников созерцания природы больше всего им нравиться?» — это часть японской культуры «смотрения»! Шестьдесят восемь и три процента опрашиваемых, назвали «цукими» — «любованием Луной», Ученые предполагают, что этот праздник выбран не случайно. Мертвая Луна… философия дзэн-буддизма…
Японцы, пожалуй, единственная страна, люди которой так щепетильно и трепетно относятся к природе, и так легко не дорожат собственной жизнью. Еще в древней Японии, люди совершали «харакири» — ритуальное вспарывание живота, иной раз делали это целыми кланами. Смерть вслед за своим господином в ряде случаев принимала форму массовых самоубийств, становилась своего рода модой. Самое большое «дзюнси» — харакири вслед за смертью своего господина — совершили восемьсот человек, в эпоху Эдо. Однако слово «харакири» имеет и скрытый смысл. В японском языке ему соответствуют слова «живот», «душа», «намерения», «тайные мысли» с тем же написанием иероглифа. Душа… Тайные мысли… Намерения… Ты меня понимаешь? — выпучил глаза Палыч. — Кстати, дух «харакири» витает над Японскими островами по сей день! Данные исследований Института математической статистики Японии по проблеме «Национальный характер», на вопрос: «Оправдываете ли вы действия человека совершающего самоубийство в результате коллизии между моральным долгом и требованием обстоятельств?» — двадцать процентов ответили утвердительно. — Немного почавкав, словно разгоняя образовавшуюся сухость во рту, Палыч сделал еще один большой глоток водки. Прокашлялся и продолжил.
— Луна вампиризирует Землю за свое вырождение. Она мстит нам, пропитывая нас своими губительными, невидимыми и ядовитыми воздействиями, излучаемыми, сокровенною стороною ее природы. Частицы ее разлагающегося трупа полны деятельной и разрушительной жизни, хотя созданное ими тело теперь лишено души и безжизненно. Представляешь вампиров — живые бездушные мертвецы… Поэтому лунное излучения одновременно благодетельно и вредоносно — обстоятельство, находящее на Земле параллель в том факте, что травы и растения нигде так не сочны, нигде не растут с большею силой, чем на могилах; тогда как именно эманации кладбищ или трупов приносят болезни и убивают.
Проговорив все это, Палыч восторженно хрюкнул и сладко вздохнул, после чего Сергей понял, что Палыч удивительным образом похож на Николая Дроздова, сидящего на необитаемом острове, над дымящимся котелком с ядовитыми лягушками, в окружении своих восторженно ожидающих сотоварищей, и широкоглазыми объективами видеокамер проекта «Остаться в живых».
— Так к чему все это?.. — спросил Сергей, так и не разгадав смысла загадочного экскурса в пространственно-исторические периоды времени.
— Ты не понял? — удивился Палыч. — Луна в твоем лице, сынок! — сказал Палыч, вытирая слюнявый рот и сырые глаза засаленным рукавом. От водки, Палыч казалось, становился сентиментален. — Луна, сынок! Остановись, позвони маме…
После некоторой паузы, Палыч успокоился.
— Я не сильно тебя задержал? — заботливо спросил он.
— Не очень, — соврал Сергей, — но, мне уже пора.
— Ладно, ладно… ступай! — ласково проговорил старик.
— Крысу не забудь, Палыч! — уже уходя, крикнул Сергей, подозревая, что Палыч все же больше душевно больной, чем профессор философии:
«Хотя, — Сергей, бегло огляделся, внезапно для себя поняв, что только что кричал про крысу на весь квартал и как бы в ответ самому себе пожал плечами, — кто его знает?.. кто кого сумасшедшей…»
Палыч не оглядываясь, поднял руку вверх.
* * *
На следующий день Сергей ждал крысу на том же месте. Вместо Палыча, на встречу пришел второй бомж, что при первой встрече бросился бежать прочь, побросав свои вещички, и долго не решался их подбирать стоя в сторонке, ждал, пока Сергей говорил с Палычем о крысе, а потом и вовсе пропал.
— А где Палыч? — поинтересовался Сергей.
— В запое Палыч! — каким-то грубовато-женским голоском ответил бомж. — Он же запойный!.. Рассказывает всем о каких-то семи откровениях Светлой Эпохи… Держи свой заказ, — сказал бомж, протянув Сергею полиэтиленовый сверток.
— Свежая? — поинтересовался Сергей.
— Свежая! Еще утром наши харчи сожрать пыталась. Палыч их вместо приманки разложил повсюду… Сука… Она, правда, обосралась, когда мы ее душили… мыть, конечно, не стали…
— Не надо, я сам… — сказал Сергей.
— Да, Палыч просил… — тихо произнес бомж, словно слова были ему в тягость, — не за работу… за работу он ведь уже получил, а так в знак дружбы — бухло ему нужно… Помоги, плохо ему, совсем погибает?
Сергей вынул из кармана «сторублевку», сунул ее бомжу в руку и пошел прочь.
В системе объединённых компьютеров, построенной на использовании сетевых IP-протоколов и маршрутизированных информационных данных, образующих миллионы web-серверов Всемирной паутины, Сергей отыскал виртуальную резервацию индейцев Центральной Африки, которыми являлись пигмеи бассейна реки Итури, известные как Мбути. Покопавшись в дебрях их исторически-культурного наследия, Сергей отыскал там и экзотический индейский рецепт приготовления яда — «тяжелого птомаина», из трупа серой крысы. Закупив в аптеке ленту шприцев, собрав все необходимые компоненты и инструменты, Сергей забрался на чердак своего дома для приготовления смертельного оружия.
Экзотичность рецепта заключалась в получении нескольких капель жидкости из трупа животного, а именно — тридцать восьмой, семьдесят второй и восемьдесят седьмой капель, под музыкальное сопровождение микембо. Конечно, найти музыкальный инструмент пигмеев мбути не представлялось возможным, тем более что-либо изобразить на нем, но Сергей в это особенно и не верил, а вот яд, Сергею казалось, мог вполне получиться и без музыки. Нужно было только проявить немного терпение. Но все-таки, основная причина, по которой Сергей выбрал именно этот рецепт, заключалась в том, что данный яд якобы невозможно было определить в организме жертвы, состав яда был неизвестен и химической экспертизой не обнаруживался.
