— Отца у меня нет.
— Тогда у кого-либо из родных?
— Так он брат моей матери. Он все дни напролет проводит у себя в конторе.
— А как к этому относится тетя?
— Начхать ему на тетю! Он к себе ее даже не пускает. Она живет отдельно, в небольшой квартирке, куда он время от времени наведывается.
— Да, взять твоего дядю… — начал было Майор.
— А зачем тебе брать дядю? — ласкаясь к Майору, пролепетала Зизани. — Возьми лучше племянницу.
Майор с такой готовностью рванулся исполнять ее желание, что у него отскочили три пуговицы, едва не выбив Зизани глаз.
— Пойдем поищем Антиоха, — предложила та, когда слегка успокоилась.
Когда Майор проходил мимо лавровой рощицы, в которой исчез Провансаль, ему прямо на голову нежданно-негаданно свалились по очереди носок, левый ботинок, трусы, штаны, по которым он, собственно, и определил их владельца. Потом другой носок, правый ботинок, ремень, жилет и рубашка — вместе с галстуком. За всем этим барахлом тут же последовало другое: платье, лифчик, пара женских туфель, пара чулок, кружевной поясок, который, по-видимому, и поддерживал эти самые чулки, и перстень в шестьдесят каратов— кусочек трухлявого мешира с золотым обрезом в оправе из игольчатых подшипников. Перстень чуть не выбил глаз неожиданно выскочившему откуда-то макинтошу, который тут же с шипением удалился.
Из этого потока вещей Майор вывел, что:
1. Пиджак Провансаля они подложили под себя.
2. На партнерше не было трусиков — значит, она знала, на какую занятную вечеринку направляется.
Он мог бы сделать массу других выводов, но решил остановиться.
Майору было приятно сознавать, что гостям в его доме весело.
Обрадовало его и то, что Провансаль и думать забыл о своей машине.
Впрочем, машина на глаза Провансалю еще не попадалась.
Воспользовавшись особенным покроем платья своей подружки, который с первого взгляда привлек внимание Антиоха, Майор по пути вошел с ней в непосредственный контакт. Результат превзошел все ожидания.
Поднявшись на крыльцо, Майор крикнул:
— Антиох!
Тот не отозвался, из чего Майор вмиг заключил, что его приятель отлучился. Оставив Зизани стоять на крыльце, Майор направился в сексодром.
Там он наткнулся на Антиоха, который при виде Майора с облегчением поднялся — его партнерше, казалось, было мало и одиннадцатого раза. Жаклин тем временем не спеша оправила юбку и встала — живчик живчиком.
— Потанцуем? — предложила она Майору и, словно кипятком, ошпарила его взглядом.
— Минуточку… — взмолился тот.
— Ну тогда я поищу кого-нибудь другого, — тактично бросила она и вышла вон, вся в козлиной шерсти от сексодромного дивана.
— Антиох, — прошептал Майор, как только простыл след Жаклин.
— Я! — отозвался Антиох и образцовым воякой застыл в положении «смирно», изогнувшись под прямым углом и приставив палец к сонной артерии.
— Мне надо срочно на ней жениться, — выпалил Майор. — Она…
— Как? — удивился Антиох. — Уже?
— Да… — скромно вздохнул Майор. — Сам не знаю, как все получилось. Это произошло во сне.
— Ну ты гигант! — восхитился Антиох.
— Спасибо, старик, — поблагодарил Майор, — а теперь скажи, могу я на тебя положиться?
— Наверное, я должен попросить ее руки у отца?
— У дяди.
— И где эта птица гнездится?
— У себя в конторе, среди собранных им ценнейших документов, касающихся самых скучных областей человеческой деятельности.
— Лады! — согласился Антиох. — Завтра схожу.
— Прямо сейчас! — заупрямился Майор. — Ты только посмотри на ее живот.
— Живот? — переспросил Антиох и приоткрыл дверь сексодрома, чтобы взглянуть на Зизани. — А что живот?
Зизани и впрямь была стройна как березка, в чем, в свою очередь, мог убедиться и Майор.
— Надо же! — воскликнул он. — Так надуть диафрагму… и меня!
К этому приему, в котором Майор упражнялся годами, прибегали факиры. Он заключался в умении невероятным образом выпячивать свой живот.
— Может, тебе просто померещилось? — предположил Антиох. — Понимаешь, встретив такую девушку…
— Наверняка померещилось, — согласился Майор. — Мои нервы на пределе. Думаю, с дядей можно подождать до завтра.
В зале, где по-прежнему топтались танцоры, Майор снова заграбастал Зизани, а вот Антиох Жаклин не обнаружил. Он вышел в парк и неподалеку от квадратного дерева заметил торчащую ногу… идя вдоль ноги, он увидел обессилевшего, не подающего признаков жизни гостя… чуть дальше — другого в таком же состоянии… затем еще пятерых, сваленных в кучу, и наконец, еще двоих — поодиночке.
Антиох нашел рыжую красотку в огороде: вооружившись побегом лука, она развлекалась по-македонски.
Он ее издалека окликнул. Красотка опустила юбку и с готовностью направилась к нему.
— Ну что, хотите поразвлекаться? — спросил Антиох.
— Ну да, а вы?
— Если самую малость…
— Бедняга… — поднимаясь на цыпочки, чтобы его обнять, нежно прошептала Жаклин.
Тут, однако, раздался ужасный треск, и Антиох, поочередно засунув правую руку в каждую из штанин, извлек две половинки жутко изодранных трусов.
— Выхожу из игры, — заключил он. — Может, кто-нибудь другой сумеет вас удовлетворить.
Удерживая ее за руку на почтительном расстоянии, он дошел до лаврового куста, под которым Провансаль в чем мать родила совокуплялся, казалось, прямо с землей. Провансаль отдавался своему занятию с таким рвением, что, напирая раз за разом, постепенно втер свою даму в густой слой жирного чернозема — та совсем в нем утонула.
Антиох вызволил ее из столь неудобного положения и, дав ей слегка отдышаться на свежей травке, представил гостей друг другу.
На сто четырнадцатом заходе Провансаль, сдавшись, рухнул на благоухающее тело Жаклин, которая в сомнении понюхивала веточку лавра.
Вечеринка подходила к концу. Жанин удалось запихать в лифчик двадцать девять тщательно отобранных за день пластинок. Корнель, давно уже отправившийся поесть каши, вроде бы вернулся, но потом как сквозь землю провалился. Его встревоженные родичи носились по залу, и все думали, что они исполняют какой-то необычный танец.
Антиох поднялся наверх. Он извлек две пары из кровати Майора, две другие — с педерастом в придачу — из своей, три — из чулана с половыми щетками и одну (совсем маленькую пару) — из шкафчика для обуви. В подвале с углем он обнаружил семь девиц и парня — голых и в сиреневой блевотине. Одну брюнеточку он вытащил из отопительного котла, который, к счастью, не совсем остыл, иначе бы она схватила воспаление легких. Затем, тряхнув люстру, где двое пьяных неопределенного пола с пяти часов вечера резались в бридж — никто их так и не заметил, — подобрал десять франков сорок пять сантимов мелочью. Потом собрал с пола осколки семисот шестидесяти двух хрустальных граненых стаканов. Остатки же пирогов где только не валялись — даже в тарелках! В крышке ящичка с туалетной бумагой Антиох обнаружил пудреницу, а в электрической печи — два разрозненных шерстяных носка в клетку. Кроме того, из кладовой он выпустил на волю чью-то охотничью собаку, которую первый раз видел, и загасил шесть небольших пожаров, вспыхнувших из-за оставленных окурков. В танцевальном зале три дивана из четырех были изгвазданы портвейном, четвертый — майонезом. Проигрыватель лишился мотора и звукоснимателя. Уцелел только выключатель.
В зал Антиох вернулся, когда гости уже отбывали. Осталось лишь три невостребованных плаща.
Попрощавшись со всеми, он поспешил к ворогам, где удовлетворил свою месть, укокошивая из пулемета каждого четвертого из уходивших, после чего двинулся по аллее мимо лавровой рощицы.
Макинтош, оседлав потерявшую сознание Жаклин, повизгивал от удовольствия. Антиох погладил его рукой, одел все еще неподвижного Провансаля и его первую партнершу, дремавшую в траве, и разбудил обоих энергичными пинками в зад.
— Где моя машина? — придя в себя, спросил Провансаль.
— Там.
Антиох махнул рукой на кучу железяк, из которой торчал перекрученный руль.
Провансаль сел за руль и посадил рядом девушку.
— «Какделак» заводится всегда с четверти оборота, — заявил он.
Он потянул за рычаг, и руль тронулся с места, унося его с собой.
Блондиночка побежала следом.
Вторая часть
В тени ротаторов
Первый заместитель главного инженера Леон Шарль Полквост вместе с шестью своими помощниками проводил еженедельное совещание в своем вонючем кабинете на последнем этаже современного каменного здания.
