— Можешь меня поздравить, я уже бабушка.
— Поздравляю. А когда у молодых свадьба была?
— Свадьбы не было и, наверное, не будет. Какая свадьба, когда диге уже на руках?
— Я что-то не поняла.
— А что тут понимать. Сейчас молодежь на это смотрит сквозь пальцы. В университете Сережа познакомился с девушкой. Юля ее звать, тоже студентка. Кровь молодая, и поиграли в любовь. Когда она почувствовала, что беременна и кинулась делать аборт, было поздно. Сережа молчал до тех пор, пока она не родила. Мы с Женей сидим дома, кофе пьем, и он приводит ее с ребенком. В общем, ты представляешь, каково было мое состояние. Три дня в себя не могла прийти. Взяла отпуск и сижу нянчусь с внуком. Знаешь, как мы его назвали?
— Догадываюсь. Наверное, дали имя деда.
— Нет, Наташенька. Имя дали в честь твоего погибшего сына.
— Спасибо, — тихо прошептала она.
— Наташа, ты что, плачешь?
Но она долго не могла говорить. Потом попросила, чтобы Лена передала трубку Жене.
— Да, Наташа. Слушаю.
— Мне твоя помощь нужна…
Он молча слушал ее. Когда она замолчала, он сказал:
— Думаю, проблем не будет. Часа через два я тебе позвоню. Ты где будешь? Дома? Понял… Тут Лена опять хочет с тобой поговорить.
— Наташа, поехали с нами на дачу. Я соскучилась по тебе. Поболтаем, заодно Андрейку увидишь. Знаешь, какой смышленый? Уже глазками водит, меня узнает.
— Спасибо, Леночка, я бы с удовольствием, но я действительно не могу.
— Наташа, кто он, за которого ты хлопочешь?
— Самый близкий друг Володи. Умар. Я тебе про него рассказывала.
— Я помню его. Герой Советского Союза.
Наташа не хотела, чтобы друзья видели, что она в положении, и решила воздержаться от встречи, пока вопрос с Умаром не будет решен.
Прошло три часа, а Женя не звонил. Поэтому, когда наконец раздался звонок, она с нетерпением схватила трубку. Но звонил Жиров.
— Наташа, ты прости меня, вчера я был неправ…
— Я не хочу тебя слушать! — резко оборвала она. — И впредь не смей мне звонить.
— А разве ты передумала по поводу своего мужа?
— Нет, не передумала. Но обойдусь без твоей помощи.
— Без моей помощи не обойдешься. Все в моих руках.
— Ты так думаешь?
— Именно так и думаю. Ты лучше скажи, когда мне приехать?
— Запомни, что я тебе скажу; скорее я соглашусь лечь в постель с немытым бомжем, чем с тобой.
— Великолепное сравнение — бомж и я.
— Ты намного отвратительнее, чем бомж. Хоть он и грязный, но в душе он не такой гнилой, как ты.
Она бросила трубку на аппарат, но не успела отойти, как вновь раздался звонок. Она подняла трубку.
— Если еще раз позвонишь, я позвоню твоей жене и расскажу, кто ты на самом деле!
— Что-то я не понял. Наташа, это ты?
Она узнала голос Евгения.
— Да, Женя, это я. Прости, я тебя приняла за одного мерзавца. Он постоянно надоедает своими звонками.
— Если нужна моя помощь, я к твоим услугам. Как-никак, имею первый разряд по боксу. Я его в один миг на место поставлю.
— Спасибо, Женя, я сама с ним справлюсь.
— Теперь слушай внимательно. Грачев примет тебя завтра в шестнадцать часов. В приемной министра об этом знают.
— Ты что, с ним разговаривал?
— Мой шеф разговаривал.
— А он спросил, о ком идет речь?
— Нет. Когда Грачеву сказали, кто был твой муж, он сразу согласился принять тебя. Оказывается, он хорошо знал Володю. Как видишь, вопрос решен положительно. Наташа, может, поедешь с нами на дачу?
— Женя, милый, с удовольствием бы поехала, но я действительно не могу.
— Жаль, — огорченно произнес он. — Завтра жду звонка. Удачи тебе.
— Спасибо, Женя.
Она положила трубку, подошла к зеркалу, окинула себя взглядом. Живот из-под платья явно выпирал. «Надо что-то другое подобрать, чтобы не было так заметно», — подумала она и стала примерять на себе одежду, но немного погодя передумала. «Пусть видит, что я беременна, может, это повлияет на него».
День и ночь прошли в томительном ожидании. Она все готовила себя к этой встрече. За полчаса до назначенного времени она вошла в приемную Грачева. Генерал вопросительно посмотрел на вошедшую женщину. Наташа представилась ему. Генерал молча указал рукой на кресло. Наташа села. Из кабинета Грачева вышли двое в штатском. Генерал поднялся. Те, мельком бросив взгляд в сторону красивой женщины, вышли. Немного погодя в приемную вошел генерал. При виде его Наташа похолодела. Это был Жиров. Тот, не обратив на нее внимания, подошел к генералу:
— Он один?
— Нет. У него Федоров.
— Я попозже зайду.
Повернувшись, Жиров увидел Наташу. Какое-то время он растерянно смотрел на нее. Она ответила ему безразличным взглядом и отвернулась.
Ровно в шестнадцать часов генерал пригласил ее к министру. Войдя в кабинет Грачева, она увидела его таким, каким видела на телеэкране. Тот, сидевший за большим полированным столом, встал, добродушно улыбаясь, пошел к ней навстречу.
— Здравствуйте, Наталья Дмитриевна. Прошу вас, садитесь.
Наташа села. Грачев сел рядом.
— Я хорошо знал вашего мужа. Когда я узнал, как он погиб, честно говоря, как военный человек, отрицательно отнесся к его поступку. Считал, да и сейчас считаю, что не надо было этого делать, но…
Наташа, слушая его, не могла понять, о чем идет речь. И что такое сделал муж, за что Грачев так отрицательно отнесся к его действиям… Хотела спросить об этом, но воздержалась. Высказав свое соболезнование по поводу гибели мужа и сына, министр посмотрел на часы, тем самым показывая ей, что времени в обрез. Наташа поняла его и коротко изложила свою просьбу. Как только она произнесла фамилию Кархмазова, у Грачева сразу изменилось лицо: вместо добродушного оно приняло каменное выражение. Он сел за свой стол и, не глядя на нее, произнес:
— К сожалению, я не могу удовлетворить вашу просьбу. Он уволен из армии по распоряжению Президента Ельцина.
Наташа поняла, что дальнейший разговор бесполезен. Когда он замолчал, она встала.
— Я так надеялась на вас.
— Есть вещи, которые и мне не под силу. Обращайтесь к Президенту. Только он может решить вашу проблему.
Домой она вернулась в подавленном состоянии. Надежда, с которой ехала в Москву, улетучилась. Наташа решила вернуться в Ташкент. Она стала складывать вещи, но неожиданно пришло решение добиться приема у Ельцина. Она понимала, что это трудно, но почему-то была уверена, что ей это удастся. «От этого я не похудею, — подумала она. — А вдруг повезет?» Она позвонила домой к Чеботаревым.
— Наташенька, милая, одумайся! Ты в каком мире живешь? Тебе легче к Богу на прием попасть, чем к Президенту.
— К Богу, Женечка, я всегда успею. А к Президенту я обязательно попаду. Ты сможешь мне помочь?
— Не обижайся на меня, но это дохлый номер. К нему министры не могут попасть, а на что ты рассчитываешь?
— Я сама дойду до него. Он что, не человек?
— Нет. Он Президент, а это не одно и то же.
— Я так не думаю. Он такой же смертный, как и я, и обязан принять меня.
Она положила трубку, по справочнику поискала номер телефона приемной Президента, позвонила. Ей ответил приятный женский голос. Наташа подробно объяснила ей, с какой целью она хочет встречи с Президентом. Та, вежливо выслушав ее, произнесла:
— Я записала вашу просьбу. Ждите ответа.
— Скажите, если не секрет, сколько мне ждать? Только честно.
— У меня такая работа, что я обязана отвечать честно. Возможно, вы к Президенту и не попадете. У него все расписано за месяц вперед. Но один из его помощников в ближайшее время вас может принять. Оставьте ваш телефон. Мы вам позвоним.
Положив трубку, Наташа тут же подняла ее, по коду набрала свой квартирный номер в Ташкенте и долго прислушивалась к длинным гудкам. Она знала, что Умара нет дома, но было приятно, что там, в Ташкенте, в его квартире раздается ее звонок…
Она встала, пошла на кухню, чтобы приготовить ужин, и неожиданно сама себе задала вопрос: «Что имел в виду Грачев, когда с сожалением говорил про поступок Володи? Приеду домой, спрошу у Умара», — решила она.
Два дня Наташа терпеливо дозванивалась в приемную Президента и два дня ей вежливо отвечали: «Пожалуйста, не волнуйтесь. Вам позвонят».
Наташа начала беспокоиться. Пора было возвращаться домой. Несколько раз она звонила в Ташкент, но телефон упорно молчал. Глубокой ночью раздался короткий прерывистый телефонный звонок. «Умар!» — вскакивая с постели, произнесла она.
— Алло…
— Здравствуй, Наташенька. Я тебя разбудил?
— Здравствуй, Умарчик. Какое это имеет значение? Ты из дома звонишь?
— Нет, из Душанбе. Как ты там? Скоро приедешь домой?
— У меня все нормально. Думаю, в понедельник прилечу. Ты меня встретишь?
— Постараюсь.
