— Я что-то пропустил, — заявляет Коннор. — Было весело?
Он смотрит на Роуз.
— Только если тебя веселит внятное бормотание неандертальцев, — её тон — чистый лед.
— Хорошая шутка, Роуз, — безразлично произносит Ло.
Коннор проводит пальцем по нижней губе, скрывая зарождающуюся улыбку. Но в тот момент, когда Коннор улыбается моей сестре, я мгновенно выпрямляюсь и подаюсь вперёд, словно две вращающиеся звёзды вот-вот соприкоснутся и поцелуются. Я хочу это видеть.
Ло ущипнул меня за бедро, когда Коннор сел рядом с Роуз, проведя рукой по спинке подушки, расположенной позади нее.
— Ты моя девушка, — хрипло прошептал Ло мне на ухо, поддразнивая меня, чтобы я заняла его сторону в этом вопросе. Но в борьбе интеллектов я должна выбрать разумный вариант и согласиться со своей сестрой. Или с Коннором. Ло — гиблое дело.
— Ты мой парень, — произношу я очевидное.
Он придвигается ближе, и мое сердце колотится, его губы совсем рядом. Поцелуй меня. Поцелуй меня. Поцелуй меня.
Он отодвигается.
Черт. Жаль, что я не обладаю силой профессора Ксавье, но с другой стороны, мне бы не хотелось заставлять Ло меня целовать. Я хочу, чтобы он хотел этого так же сильно, как и я.
Коннор проводит рукой по воздуху, останавливая палец то на Ло, то на Райке.
— Я чувствую здесь напряжение.
— Ло просто поблагодарил меня за то, что я не трахнул Лили, — говорит Райк.
— Совершенно верно, — отвечает Ло таким же сухим голосом.
Коннор даже не моргает.
— Должно быть, это что-то на «братском».
Он разворачивается к Роуз, что-то шепчет ей на ухо и оставляет легкий поцелуй на ее щеке. Я не могу поверить, что прямо сейчас завидую поцелую. Но я действительно завидую. Я хочу этот поцелуй. Только не от Коннора! Просто для ясности. От Ло. Я хочу поцелуй от Ло. Мои щеки краснеют, просто из-за того, что я подумала не о том. Иисусе.
— Ты в порядке? — шепчет Ло.
Я киваю, немного ерзаю и опускаю свою щеку на сгиб его руки, чувствуя себя в безопасности в его объятиях. Его мускулистое тело затмевает мою чрезмерно худую фигуру. Помимо всего прочего, я также решила заняться своим здоровьем. Кожа-да-кости мне не к лицу.
Роуз прижимает руки к груди Коннора, не давая ему придвинуться ближе.
— Что-то на «братском»? Нормальные братья так себя не ведут. Не припомню, чтобы Грег Брэди благодарил Питера за то, что Оране занимался сексом с Маршей. (прим. перевод. — отсылка на персонажей из комедийного фильма «Семейка Брэди», 1995 года)
— Нет, потому что это был бы инцест, — отвечает Коннор.
Она бросает на него взгляд.
— Это не кровосмесительство, потому что Марша — всего лишь сводная сестра.
— Верно.
Его взгляд скользит по ее губам и поднимается вверх к ее проницательному взгляду.
— И я удивлен, что ты употребила слово «нормальный». Я думал, что на прошлой неделе мы пришли к выводу, что это слово слишком субъективно, чтобы иметь какую-либо реальную оценку.
Она бросает на меня взгляд, как будто спрашивая: «Почему я вообще с ним?».
Я улыбаюсь и действительно хочу сказать: «Потому что вы две звезды-заучки, вращающиеся по орбите и предназначенные для поцелуя». Но сказанное не будет иметь смысла ни для кого, кроме меня.
У Роуз и Коннора выдались странные три месяца: они постоянно расставались из-за подобных интеллектуальных споров и сходились уже через неделю. Их отношения — это то, чему я не могу дать оценку или по-настоящему понять. Мне кажется, для этого должен быть более высокий IQ или что-то в этом роде. Но я люблю смотреть на них, как мы с Ло смотрим японские мультфильмы — не понимаем, о чем говорят персонажи, но нам все равно весело за ними наблюдать.
Роуз тычет наманикюренным пальцем ему в грудь.
— Ты не можешь сбрасывать со счетов целое слово только потому, что не считаешь его достойным, Ричард.
О, она назвала его настоящим именем.
— По сути, ты утверждаешь, что все социологические исследования Фуко бесполезны.
У меня начинает раскалываться голова, но я все равно странным образом увлечена их разговором.
— Эй, — вмешивается Ло, хлопая в ладоши. Они оба смотрят на нас так, словно мы только что появились в комнате. — Вы двое можете обсудить «нормальных» людей и Фолкнера позже.
— Фуко, — поправляет его Роуз.
— Что?
— Правильно Фуко. Не Фолкнер.
— Один хрен, и то и другое начинается на букву «Ф», — огрызается Ло. — Знаешь, что еще начинается на букву «Ф»?
— Фантастического тебе путешествия нахуй, — опережает его Коннор.
Он говорит это так обыденно, будто отвечает на вопрос «Что? Где? Когда?». Я не могу сдержать улыбку.
Ло замечает, что я улыбаюсь, и бросает на меня взгляд. Я поджимаю губы, пытаясь сдержаться, но это слишком сложно, и вместо этого я, вероятно, кажусь глупой. Уголок его рта приподнимается. Мое сердце трепещет, потому что впервые за три месяца я вижу на его лице приятные эмоции.
Он наклоняется вперед и легко целует меня в нос. Мне даже не нужно было скандировать «поцелуй меня», чтобы он действительно это сделал. Я прикусываю нижнюю губу, головокружение сменяется опасными мыслями. О том, как я тащу Ло в спальню, укладываю его на матрас, сажусь на него сверху и провожу пальцами по каждому бугорку его пресса. И тогда его полуулыбка расцветет в полную силу на его лице и этой улыбки будет достаточно, чтобы разжечь мое тело.
Я могла бы пробормотать какое-нибудь неубедительное оправдание, чтобы уйти с собрания, но мое горло сжимается, а чувство вины гложет, хотя я еще и шага не сделала в сторону своей спальни. Планирование событий заставляет меня почувствовать себя неудачницей. Почему так?
— Кстати, ты хорошо выглядишь, — говорит Коннор Ло.
— Спасибо.
Я забыла, что они не виделись с тех пор, как Ло попал в реабилитационный центр. Я искоса смотрю на Коннора и ставлю его на пьедестал подозреваемых. Может быть, Райк прав. В обмен на информацию о моей сексуальной зависимости Коннор мог бы выкупить себе поступление в Уортон — престижную аспирантуру в Пенсильвании, где он планирует получить степень MДA (магистр делового администрирования).
Наши взгляды встречаются, и его бровь выгибается, как будто он знает, что я незаконно обвиняю его.
Он видит меня насквозь.
Мои щеки краснеют, и я немедленно отказываюсь от своих поспешных суждений.
Коннор ни за что не продаст меня. Он считает жульничество слишком легким методом получения желаемого, и он нравственнее 99% знакомых нашей семьи. Так что остается Райк. И Роуз. Но Роуз, скорее сожжет всю свою линию одежды — Calloway Couture — чем отдаст меня на растерзание людоедским СМИ. А она любит свою коллекцию, как мать любит своего ребенка.
Но Ло не собирается так легко отступать.
— Ты кому-нибудь рассказывал? — спрашивает он.
— Никому, — спокойно отвечает он.
Ло чешет затылок.
— Мы годами скрывали секрет Лили. Потом она рассказывает вам, ребята, а через несколько месяцев ее начинают шантажировать этой информацией. Может, я и бросил колледж, но, черт возьми, я могу собрать кусочки пазла воедино.
Коннор быстро пробегает глазами по Ло.
— Тебя исключили из колледжа, но приятно слышать, что ты берешь на себя ответственность.
Почему-то это оскорбление не казалось таким уж страшным. Наверное, потому что это была правда.
Университет Пенсильвании выгнал Ло после того, как он перестал появляться на занятиях, и он мог бы поступить в другой колледж, но вместо этого решил пройти реабилитацию и поработать над своей трезвостью.
Ло разочарованно вздыхает. Ему просто нужны ответы. Как и всем нам.
— Один кусочек пазла ты всё-таки упустил, — говорит ему Коннор.
Ло напрягается, и во мне вспыхивает маленькая надежда. Если кто-то и сможет раскрыть эту тайну, то это Коннор Кобальт. И, скорее всего, Роуз.
— Лили недавно начала ходить к секс-терапевту, который специализируется
