-Здравствуй, деточка.
Петр от такой неожиданности воткнул иглу себе в бедро, приподнялся, зашарил рукой, отыскивая меч. Открыл рот - будить брата.
-Цыц. Дурень.
Мимоходом велела ему наглая тень, добавив.
-Спи!
Как был, вскочивший, вооруженный, близнец мягко осел на скамью. Пальцы не разжались, меч остался при нем. Тень хохотнула одобрительно, хоть и насмешливо.
-Ниче. Пусть немножко полежит, отдохнет, защитничек храбрый. Предан тебе? Хорошо. Как смогла приручить-прикормить волчару подлого? Ведь псом настоящим на врага бросается. Молодец.
Ли узнала интонацию. Рот приоткрыла от неожиданности. Тут же прозвучало ехидное.
-Эк вылупилась!
Незваная гостья расправила спину, выпрямилась, стала чуть не вдвое выше, седые лохмы обернулись русой волной, стекающей до талии, повязка из мешковины исчезла. Направилась к Ли не прежняя бабка - молодая, лет двадцати не больше, стройная красавица. Закрытые глаза, не мешали ей видеть. Не были они прежними ссохшимися, впавшими внутрь щелями. Два полукружья черных ресниц, бросали тени на щеки. Казалось красавица просто прикрыла очи. Или ей уже ни к чему человеческое зрение. Из голоса исчезло старческое дребезжание, сухость. Речь полилась плавно.
-Здравствуй, деточка. Вот выбралась к тебе, на прощание. В свой последний миг ведьмы многое могут. Хорошо, что пришла. Издали слышно, как твоя душа плачет... Запуталась, глупая. Бьешься, как птичка о решетку. А клетка то давно открыта. Лети, не хочу, куда надобно.
-Авдотья? Это вы?
-Нет. Охапка травы! Или не признаешь?
Ли промолчала.
-Оглянись моя хорошая. С тобой есть все, что нужно. Все! Понимаешь?
Принцесса покачала головой.
-Все, что тебе нужно - уже с тобой! Все! Даже молитвы святых... Нет, не о себе я, грешной дуре. Не путай. Настоящие святые о тебе пекутся. Знаю. Летят вверх их просьбы, светом серебряным переливаются. Я, слепая болтунья, зрю их сияние - до того оно благостно. А дева о которой хлопочут - ревьмя ревет, нос длинный повесила. Глаза растопырить не может. Не видит то, что рядом. В трех шагах! Ох, глупая. Прости, пора мне... Иди! Ты можешь! Иди!
Принцесса встрепенулась. Бывают такие мгновения. Когда хочется вопить: Эврика! Хотя она еще немного боялась поверить. А вдруг, ошиблась? Не так поняла? Гостья, как порядочная вышла через дверь, да вот незадача - растаяла прямо на пороге. В распахнутый проем плескался мокрый ветер. Вдали, в разрыве туч остро блеснула звезда. Четки на запястье налились серебристым светом. Ли встала, карта над которой она мучилась, соскользнула со стола на пол, гонимая потоком воздуха выпорхнула наружу. Точно большая бабочка прошелестела над бортом и канула в воду.
Крики моряков, свисток боцмана - команда боролась со штормом. Издали долетал веселый сильный голос капитана. Опасность преображала этого мерзавца. Делая значительным, достойным уважения. Даже привлекательным... Принцесса обернулась к приходящему в себя Петру. Кажется, все в порядке. Бабка не причинила вреда воину. Бабка? Ох, и не понять теперь, кто же она такая есть. Или уже была? Ли вышла из каюты, по накренившейся палубе лились потоки воды. Оглянулась. Помедлила мгновение. Телохранителям его хватило. Проснувшийся Павел кулаками тер глаза. Принцесса уцепилась за поручень, свернула влево. Озадаченные близнецы не задавая лишних вопросов, плелись следом. Ли слышала сердитое мысленное ворчание Петра. Что вот опять! То ли призрак, то ли не пойми кто. Шляются разные, являются незванными, покоя не дают. А госпожа хороша! Тут же шасть из каюты неведомо куда. Хоть бы пол словечка молвила, успокоила. Следом полилась мысленная ругань Павла. Уж такая у них участь, видно. Ни поспать, как людям, ни с девицами поваляться. Нанимались они болтаться в море, земли месяцами не видеть? А? Грехи свои тяжкие упомянули уже оба, причем одновременно, каждый про себя. Подпустили матерка, не без этого. Здесь их ворчание сливалось и неслось дальше одинаковым бурным потоком. Надо же быть такими похожими, даже спросонья в мыслях! Хождение по палубе сейчас, для них - сухопутных существ, означало немалый риск быть смытыми за борт. Недовольство, ругань и тяжкие вздохи, не отменяли главного. Близнецы шли. За ней.
Угадали куда - обрадовались, что недалеко собралась их госпожа. Слава Богу. Хотя и семь-восемь шагов по намыленной ледяными волнами, ускользающей из-под ног, палубе пустячком не были. В морды враз плеснуло водичкой, щедро, точно из ведра. Рубашки теплые после постели, противно прилипли к телу. Как моряки терпят тяготы службы? Еще и песенки о доле своей завидной слагают. Полоумные, право слово.
Каюта Оямы примыкала к той, где размещалась принцесса. Разбуженный воин проморгался в несколько секунд, переоделся, дабы предстать перед госпожой в подобающем виде. Вытянулся в струнку. Поклонился.
-Ты мне нужен.
Сказала принцесса.
-Хочу увидеть здесь все мечи моих воинов. Немедленно.
Если офицер, вслед за близнецами и решил, что госпожа спятила, то виду не подал. Не той закалки человек. Прорычал четкие распоряжения для десятников, мгновенно вскипело движение. В тесную каюту набились с трудом. С еще большим освободили свободный пятачок вокруг госпожи. У дверей наверху выставили стражу. Ли, хорошо понимая, что выглядит полной идиоткой, принялась вертеть головой налево и направо. Нет, решительно все мечи выглядели самым обыкновенным образом. В томительной тишине прошло минут десять. Разозлившись на себя принцесса повернулась к Ояме. И тут же ощутила мощный укол в запястье. Четки нагрелись, звякнули точно стеклянные.
-Что за дела?
Проворчала принцесса себе под нос по-русски. Подошла к офицеру.
-Покажите мне ваши мечи, Ояма-сан. Пожалуйста.
С коротким поклоном он исполнил требование госпожи. Ли протянула было руку, но что-то ее остановило. Поблагодарив воинов велела разойтись и досыпать. Близнецы само собой не послушались, такие распоряжения они всегда пропускали мимо ушей. А сверх дисциплинированные азиаты, кланяясь, вышли. Вытекли из каюты в узкую, невысокую дверь быстрым шуршащим ручейком. Большинству из них не приходилось даже нагибаться. Петр и Павел дело иное, маячат светлыми головушками под самым потолком и то сгорбившись. Беда с ними. Во всех корабельных помещениях кроме капитанской каюты и кают-компании (в каковые люди принцессы ни ногой) тесновато, не по их богатырской мерке скроено. Только на палубе и отводят душу - расправляют широкие плечики, спинки натягивают, поднимают подбородки. Две каланчи. Ну да не в росте дело, в конечном счете. Ояма обоим до уха не достанет. А в поединке против него шансы у мальчиков были бы весьма призрачными. Ли обратилась к своему невозмутимому офицеру.
-Ояма-сан. Это может быть важно. Простите. Могу я взять ваш меч? Вот этот?
Клинок выглядел таким безыскусно простым. В потертых темных ножнах, с рукоятью, обмотанной тонкими полосками акульей кожи. На ум пришло воспоминание. Как она сама, своей рукой достала оружие из груды, приготовленной для ронинов, сваленной на повозку!!!
Медленно извлекла меч. Бережно поднесла к лицу, всматриваясь в запотевшую серебристую сталь. Недоверчиво прикоснулась пальцем к холодному металлу. Какой же слепой она была! Непростительная тупость! Ведь видела, рассыпающегося гнилой трухой Повелителя. А два и два не сложила. Точно это просто - погубить подобного врага одним ударом.
Посмотрелась, как в зеркало в серебристую полосу лезвия. На мгновение показалось, что отражение ожило и подмигнуло. Ли даже вздрогнула. Спросила вслух.
-Это ты? Ты пришел ко мне сам? Правда?
Меч потеплел в ее руках, заиграл перламутровыми отсветами. У Ли в горле собрался комок, мешающий говорить. Перехватила клинок как положено, взвесила, подняла, очертила дугу, ощущая забытый прилив сил, уверенности в себе и спокойствия: того самого, особенного воинского, когда дух воспаряет над событиями, наблюдая со стороны. Не поддаваясь ни злости, ни боли, ни ярости, ни тоске. Совершенное состояние, текучее как река всех времен. Глубокое и таинственное.
-Это ты. Значит, моя просьба была услышана. А я уже разуверилась. В самом деле, глупая.
Теперь она не спрашивала. Благодарила.
-Да. Это ты. Спасибо.
Отблески играли на ее лице, делая в сотню раз привлекательнее и красивей. Окончательно проснувшиеся близнецы переглядывались между собой. Офицер хранил отстраненную невозмутимость. Ли обратилась именно к нему.
-Ояма-сама, могу ли я попросить вас обменяться мечами со мной. Если это возможно?
Он поклонился.
-Вы делаете мне честь, госпожа. Благодарю вас.
Ли покраснела.
-Я хочу этот меч, вы понимаете?
-Да, госпожа. Он ваш.
И что-то вновь изменилось в окружающем мире. Он посветлел. Ли расправила плечи с забытым удовольствием, улыбнулась. Сейчас она была невероятно хорошенькой. Огонь, вспыхнувший во взгляде, набирал силу, рос, изливался наружу. Близнецы и офицер почувствовали перемены. Подошли поближе. Точно к костру в холодную ночь. Ли нетерпеливо отцепила от пояса свои мечи.
