– Сорок четыре в этом году исполнится, – сообщил Ворон, что-то быстро прикинув в уме. – Пацан. А по нашим с тобой меркам, он вообще новорожденный. Это в Средние века до сорока четырех не все доживали, там средняя продолжительность жизни была низкой, а для двадцатого века сорок четыре – это не возраст, это для мужика самый расцвет. Представляешь, каково будет Родиславу, если с этим вопросом у него всё? Ну ладно, про неприятное я тебе рассказал, ты уж извини, если что не так, и не сердись. В конце концов, мое дело – доводить до тебя информацию, а то ты ругаешься, если я что-то утаиваю.
– Ты правильно сделал, что рассказал. Да, мне горько было это слышать, – признался Камень, – но я предпочитаю полное знание, а не обрывочное. Вернемся к Лизе.
– А чего к ней возвращаться? – нахмурился Ворон. – Лиза эта доброго слова не стоит. Вот про Любу и Родислава – намного интереснее. Когда Родислав понял, что Лиза не может обеспечить ребенку должный уход, он стал советоваться с Любой, как исправить положение. Ну, Люба, как водится, прониклась его заботами и опять взяла все на себя.
– Каким образом? – изумился Камень.
– Позвонила Аэлле и спросила, нет ли у той на примете хорошей добросовестной женщины, которая согласилась бы сидеть с Денисом и проводить ему все процедуры. Аэлла денек-другой поискала и нашла чудесную тетку, опытную медсестру, которая только-только вышла на пенсию, то есть еще совсем молодую. Зовут ее Раиса. Добрая, толковая, проворная. И знаешь еще что, – Ворон таинственно понизил голос, – она из Бурятии, а у них там религия какая-то другая, не христианская.
– Ну и что с того?
– Как – что? У нее совсем другое мышление! У нее подход к жизни другой. И к болезни подход другой. Короче, я не знаю, с религией это связано или просто ее так воспитали, но она совсем на русских женщин не похожа. Она считает, что все, что с человеком происходит, идет ему на пользу, надо только уметь эту пользу увидеть и оценить. И еще она считает, что надо за все быть благодарным. Например, она говорит, что несчастий не бывает в принципе.
– А что же бывает? – оторопел Камень.
– События, к которым лично ты относишься как к тяжелым и горестным, не более того. В общем, у этой Раисы много таких заморочек, очень она интересная тетка. И она готова сидеть с Денисом каждый день, включая выходные и праздники, если нужно.
– А деньги? – недоуменно спросил Камень. – Кто будет платить за всю эту благодать? Не бесплатно же Раиса будет работать у Лизы.
– Вот можешь же, когда захочешь, смотреть прямо в корень, – одобрительно заметил Ворон. – Наступил февраль восемьдесят восьмого, у Тамары и Григория – десятилетие свадьбы. Люба с Родиславом, естественно, приехали в Горький, и Люба улучила момент и поведала сестре всю эпопею с болезнью Дениса. Так что теперь, когда вопрос встал со всей остротой, Любе ничего не оставалось, кроме как обратиться за помощью к Тамаре. Это уж весной было, когда стало понятно, что на Лизу нет никакой надежды.
* * *
– Ее услуги стоят двести рублей в месяц, – безнадежно произнесла Люба. – Я просто не представляю, где взять эти деньги. И махнуть рукой на маленького беспомощного ребенка я не могу, все-таки это сын Родика, и Родик за него переживает. Тома, посоветуй, что мне делать, как поступить.
Люба долго собиралась с духом, чтобы поговорить с сестрой, и ей казалось, что по телефону такие разговоры вести невозможно, но вырваться в Горький никак не получалось: семейный бюджет и без того трещал по всем швам. Наконец она выбрала момент, когда никого не было дома, и позвонила Тамаре.
Сестра слушала внимательно, и Люба даже на таком огромном расстоянии словно наяву видела, как Тамара сидит на полу по-турецки, одной рукой опираясь на острую коленку, а другой прижимая трубку к уху, и сосредоточенно морщит лоб.
– Какой совет тебе нужен, Любаня? Как решить проблему или решать ли ее в принципе? – спросила Тамара.
– Если бы можно было ее совсем не решать, – тяжко вздохнула Люба. – Но очень жалко мальчика. И потом, это все-таки сын Родика, я не могу об этом забыть. И Родик тоже не может. Вопрос в том, где взять денег, чтобы вырастить двоих Лизиных детей и оплатить сиделку для малыша. Посоветуй мне что-нибудь, Тома, ведь ты занимаешься бизнесом, знаешь, что там к чему, может, в этой сфере и для меня место найдется, а? Мне нужно найти способ зарабатывать больше.
– Любка, да куда тебе в бизнес? – рассмеялась сестра. – У тебя же нет ни острых зубов, ни мертвой хватки, ни наглости, а без этих качеств в бизнесе не выживешь. Ты не сможешь начать собственное дело, у тебя нет для этого стартового капитала, ты сможешь только быть наемным бухгалтером в каком-нибудь кооперативе, то есть получать ту же зарплату, только, конечно, побольше, но все время ходить под дамокловым мечом, потому что законы пока еще тухлые, а финансовую дисциплину кооператоры соблюдать не умеют и не хотят. Тебя подведут под статью, ты и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься на скамье подсудимых. Нет, Любаня, бизнес – это не для тебя.
– Тогда что мне делать? Где взять денег? Если бы было что продать, я бы продала, честное слово! Можно продать машину, но она нужна для того же Дениса, то в поликлинику отвезти, то еще куда-нибудь. У него очень ослаблен иммунитет, его в общественном транспорте вообще нельзя перевозить, он сразу же цепляет любую инфекцию.
– Еще чего выдумала – машину продавать! Любка, у тебя в голове мысли какие-то неправильные.
– А какие мысли правильные?
– Возьми деньги у меня.
– Ты с ума сошла! – испугалась Люба. – Как это – у тебя? Это невозможно!
– Это возможно, – мягко возразила Тамара. – Более того, это правильно и единственно возможно. Больше тебе этих денег все равно взять неоткуда. А у нас с Гришей они есть, мы хорошо зарабатываем, очень хорошо, и двести рублей в месяц нам вполне по силам. Детей нам бог не дал, наследство оставлять некому, так что мы деньги ни на что существенное не копим и в ценности не вкладываем, мы их просто тратим себе на радость. А что может быть радостнее, чем помочь тому, кого ты любишь?
Тамаре пришлось долго уговаривать сестру, но в конце концов Люба сдалась и приняла помощь…
* * *
– Мне нужен перерыв, – объявил Ворон. – Я устал и хочу спать, ночь уже. Кроме того, у меня есть информация об Аэлле, а если я буду тебе рассказывать сейчас, то Ветер потом устроит сцену. Так что его надо позвать.
– Ты что, собрался за ним лететь в такую даль? – изумился Камень. – Он же в Австралии.
– Подумаешь! – Ворон скроил презрительную мину. – Что мне Австралия? Дырку найду – и я уже там. У меня хорошее место примечено, я оттуда всегда в Новую Зеландию попадаю, а там до Австралии крылом подать. Я полечу посплю часок-другой, меня белочка на ночлег звала, у нее такое чудесное местечко оборудовано – конфетка! Мягкое, теплое, сухое. Потом за Ветром сгоняю и вернусь, не скучай тут без меня.
– Постараюсь, – недовольно буркнул Камень.
Идея ночевки в гостях у белочки показалась ему подозрительной. Ну ладно бы у молодой вороны, в крайнем случае – у совы средних лет, а то у белочки! Она же многодетная мать-одиночка, и вообще она Ворону не пара, она млекопитающая, а Ворон – какая-никакая, а все-таки птица.
Оставшись один, Камень начал укладываться, ему тоже нужно было отдохнуть. Правда, спать совсем не хотелось, у Камня начиналась старческая бессонница, но можно ведь просто полежать удобно и подумать. Главное – найти такое положение, при котором суставы не так сильно болят.
– Ты никак спать собрался? – раздался насмешливый шепот.
– Здравствуй, – обрадовался Камень. – Как хорошо, что ты пришел!
– Да куда ж я денусь, – усмехнулся Змей. – Как услышал, что наш Зоркий Сокол по бабам собрался, так сразу понял, что нам с тобой самое время повидаться. Что у него там с белочкой? Серьезное что-то или так, легкий флирт?
– Если б я знал, – вздохнул Камень. – По-моему, у них что-то закрутилось, когда он к ней на лечение недавно летал. Я еще удивлялся, что он так долго у белочки проторчал, а Ворон мне сказал, что маленькие бельчата плохо засыпали и он им сказку про Гарри Поттера рассказывал.
– Заливал! – уверенно определил Змей. – Он про Гарри Поттера больше пяти минут рассказывать не мог, он эту книжку только начал читать и через десять страниц бросил, скучно ему стало. Я сам видел. А когда на кинофильм случайно попал, так тоже пару минут посмотрел, развернулся и улетел. Еще и плевался в полете.
– Значит, он меня обманывал, – печально констатировал Камень. – У него там все серьезно. Ну что ж, если я лишний на этом празднике жизни, если я всем мешаю, если никто не хочет делиться со мной сокровенным и говорить мне правду, то я…
– Ой, ну ладно, завел свою шарманку, – невежливо перебил его Змей. – Ты лучше подумай о том, что Новый год на носу. Надо же как-то отмечать, праздновать, елку наряжать и все такое. У тебя есть идеи?
