– Фухэн, а ты саму Инло спросил? Она согласна стать твоей женой?
– Ее сердце сейчас – все равно что льдинка. Но я сумею растопить его своей искренностью, – горячо заверил ее Фухэн. – Пусть не через день, так через два, пусть не через год, так через два. Да пусть хоть много лет на это уйдет, но однажды настанет тот день, когда она ответит на мои чувства.
Каждое его слово было пропитано безграничной нежностью.
За дверью стояла Эрцин, в руках ее был поднос с чайником и горячими закусками, от которых клубился легкий пар. Лицо служанки все сильнее искажалось от ревности.
Все люди о чем-то мечтают.
Кто-то жаждет богатства, кто-то страсти, кто-то грезит о власти. Эрцин была дочерью могущественного чиновника, и, разумеется, когда она приступила к службе во дворце Чанчунь, у нее были собственные устремления. Она искала и металась, пока не обнаружила, что все это: и богатство, и власть, и любовь – может соединиться в одном человеке.
«Ты простой вышивальщицей вошла во дворец, но потом заслужила доверие императрицы, она постоянно защищает тебя, – негодовала про себя Эрцин. – Теперь еще и любовь господина Фуча заполучила. А не слишком это много для одного человека? Все себе забрала, а другим ничего и не осталось!»
Душа Эрцин была в смятении, в то время как Инло, напротив, привела свои мысли в порядок.
Двери дворца отворились, кто-то вышел оттуда и остановился рядом с ней. По одному лишь звуку шагов девушка догадалась, кто это.
– Кхэ! – нарочито кашлянули рядом.
Вэй Инло будто и не слышала, лишь продолжала сидеть на корточках и подрезать цветочные кусты.
«Раз ты игнорируешь меня, то и я не удостою тебя вниманием.»
– Инло, – раздался голос Фухэна, – вчера кто-то подарил мне мешочек для благовоний.
Ножницы в ее руке дрогнули.
– Я с одного взгляда понял, что его не ты сделала, – улыбнулся Фухэн. – Ты одна из лучших мастериц в вышивке, разве мог у тебя получиться лук вместо магнолии?
Щелк! – и цветок магнолии сорвался с ветки.
Вэй Инло посмотрела на упавший цветок – хоть на лице ее и не отражалось эмоций, на сердце у нее было совсем не так спокойно.
– И ты принял его? – Слова сорвались с ее языка раньше, чем она успела подумать.
– Седьмой день седьмого месяца – это момент встречи Волопаса и Ткачихи, двух влюбленных. Этот день отличается от остальных, и подарок в этот день будет отличаться от других, – тихо сказал Фухэн. – Это подарок для того, кто мил сердцу.
Девушка вдруг ощутила неприятный привкус во рту. Сладость, горечь, обида и негодование смешались на языке. Инло с большим трудом удалось их пережевать и проглотить. Она сумела ответить равнодушно:
– Молодой господин пришел ко мне похвастаться?
– Я пришел чинить тебе допрос, – внезапно понизил голос Фухэн. – Я твой мешочек не получал, так кому он достался?
Инло слегка опешила и обернулась к нему.
– Я зол, – отчеканил он и внезапно протянул руку. – Где мой мешочек?
Вэй Инло долгое время смотрела на него в полной растерянности, а потом гневно выплюнула:
– Что значит – твой мешочек? Не делала я его.
– А когда сделаешь? – не унимался Фухэн.
Эти слова позабавили Вэй Инло, она отложила золотые ножницы и поднялась, отряхивая руки.
– Вы такой знатный молодой господин, – улыбнулась она, наклонив голову. – Неужели без моего мешочка совсем никак?
Неожиданно Фухэн кивнул и со всей серьезностью ответил ей:
– Совсем никак.
Инло смотрела на него с улыбкой, но, заметив, что на лице молодого человека нет ни тени веселья, тоже перестала улыбаться.
– Инло. – Он взял ее за руку. Хватка была не такой уж сильной, куда тяжелее был его взгляд. – У меня при себе нет мешочка для тебя, но припасены слова, которые ты должна услышать.
– Правда? И что же за слова? – спросила Вэй Инло и тут же пожалела, что вообще рот открыла. Фухэн отпустил ее руку. – У меня сейчас много дел. Скажете свои слова как-нибудь потом.
– Не сбегай. – Он развернул ее к себе лицом. – Знаю, твою голову терзают мрачные мысли, но мне это не важно.
«Как же это может быть не важно?»
– Их очень много, я знаю, – продолжил он, – но настанет день, когда ты их отпустишь.
Инло подняла голову и с изумлением посмотрела на него.
Она рассчитывала найти в его глазах обман и притворство, но встретилась лишь с искренностью и беззаветной преданностью.
– Я всегда буду ждать тебя… – сказал Фухэн. Прямо сейчас он вынул свое сердце и положил к ее ногам, каждое слово юноши звучало как клятва: – Может быть, это будет завтра, может быть, в следующем году, может быть, я и не застану этот день живым. Но я всегда буду защищать тебя, ждать, пока ты откроешь мне свое сердце.
Вэй Инло бросило в жар.
Она и не знала, что слова могут обладать такой силой. Всего несколько этих фраз успокоили ураган, бушевавший в ее душе, разогнали темные тучи, терзавшие сердце. Почему-то ей захотелось плакать.
– Я… – Только она собралась ответить, как ее прервал чей-то громкий крик, по-видимому, Эрцин.
– Скорее, кто-нибудь! – кричала она. – Ее величество потеряла сознание!
Инло с Фухэном переглянулись и бросились во дворец.
Глава 71
Благословение на брак
К счастью, череду несчастливых событий иногда прерывают радостные моменты.
– Поздравляю, ваше величество! – поклонился главный лекарь Чжан. – Госпожа носит дитя!
Когда императрице стало дурно, Хунли примчался почти сразу. Пока ее осматривали, он не выпускал ее руки и сидел рядом. Он так сильно беспокоился, что, даже услышав радостную весть, все никак не мог прийти в себя.
Императрица же, напротив, была в нетерпении и заговорила первой. Собравшись с силами, она присела в кровати, отдернула полог и с невероятным волнением и надеждой посмотрела на главного лекаря Чжана:
– Это правда?
– Речь идет об императорском наследнике, разве посмел бы ваш презренный слуга пустословить? – поспешил ответить главный лекарь Чжан. – Госпожа, ваша беременность длится уже два месяца.
Императрица резко прикрыла рот рукой, в глазах ее заблестели слезы.
– Императрица, ты слышала? – очнулся Хунли. Он прижал ее руку к своей груди. Она ощутила бешеный стук его сердца. – Наконец-то у нас будет наследник. Я безмерно счастлив!
Императрица улыбалась сквозь слезы:
– Ваше величество, еще неизвестно, будет ли это принц или принцесса. Не следует радоваться раньше времени.
– Это будет принц! – взволнованно произнес Хунли. – Знаю, Небеса забрали нашего Юнляня, но взамен даруют нам еще одного сына! Я одарю каждого человека во дворце Чанчунь! Нет! Каждого в Запретном городе!
Если бы не вмешательство супруги, то Хунли, пожалуй, еще бы и всех преступников помиловал да раздал все сокровища из казны.
Хоть она и умерила его пыл, император пребывал в хорошем настроении, был очень добр даже со слугами. Вернувшись в павильон Янсинь, он занялся государственными делами. Один из младших евнухов случайно опрокинул чашку с чаем. Хунли не только сам ничего сказал, но и мягко велел Ли Юю не наказывать того слишком строго, чтобы не навлечь беду на будущего принца.
На уме у Хунли были только императрица и их ребенок, ему совсем не хотелось заниматься делами двора, поэтому он отложил кисть и, оглядевшись, спросил:
– А где Фухэн?
– Ваше величество, стражник Фуча отправился поздравить госпожу с беременностью! – поспешно ответил Хайланьча.
– Он так исправно наведывается во дворец Чанчунь, – улыбнулся Хунли. – Думается мне, он не только императрицу навещает. Уж не завелась ли там у него возлюбленная?
