Андрей Теслинов - Концептуальное проектирование сложных решений

Ознакомительная версия.

Собственно метод концептуализации, о котором мы говорим здесь, заключается в следующих операциях.

1. Обращение к терминам или к текстам, которые надлежит понять и представить в виде строгих концептуальных схем (концептов).

2. Сбор и восстановление всех смыслов, которые соответствуют термину или тексту. При этом должна браться целиком концептуальная схема, связанная с исходным термином-текстом. Очевидно, этому должна предшествовать их некая концептуальная расчистка – мы должны понимать те термины и тексты, которые используются нами.

3. Синтез смыслов через отождествление общих элементов их концептуальных конструкций.

В каких случаях можно пользоваться этим методом? Очевидно, в случаях «размытых, когда требуется „схватить" некое первое, универсальное, общее, сущностное значение явления, когда еще ничто не „причинит" нашу мысль „смотреть" на него так-то и так-то, когда мы желаем укрепиться в некоем родовом понимании явления или предметной области. Еще это бывает необходимо для отделения некоего нового, вырастающего значения термина от предыдущих [89] . В случаях же, когда, скажем, в изящной женской фигуре или в игре светотеней, которыми отражается от нее солнце, нам видится удовольствие Бога, с которым он придумывал это, и нам хочется понять только это, метод восстановления смыслового поля терминов не работает.

…когда в игре светотеней нам видится удовольствие Бога, метод восстановления смыслового поля не работает

Однако история развития смыслов слов и терминов (этимология) помогает концептуалистам не только при восстановлении смыслового поля терминов, но и там, где нужно просто понять другого… или разоблачить. Метод этимологической реконструкции

Был ли здесь обман? Это можно понять, лишь заглянув на дно «колодца» его души. Об этом красиво сказал Л. Н. Толстой – «судить может только тот, кто познал наши сердца до дна». Но концептуальное противоречие налицо.

Любить, любовь, любимый – это что? В этимологической экскурсии можно найти, что в разные времена и в разных языках это означало и давать обет, и испытывать удовольствие, приятность, и милый, и дорогой, и восхвалять, и почитать, и хвалебная песнь, и желание, жажда, и возбуждение желания, и надежда, и угождение [90] . Так что же было сказано на лавочке?

Наверное, за каждым словом в этимологической развертке можно обнаружить целый ряд смыслов и некую траекторию их изменений.

Всегда ли в диалоге оба оппонента используют одно и то же значение слова из этой «гирлянды» смыслов? Почти никогда! Каждый из нас в диалогах выбирает из этого ряда что-то свое. Отчего ситуация типа «немой что-то сказал, глухой услышал и… обрадовался» – весьма распространенный случай. Но все при этом остаются живыми и понимают друг друга – не странно ли? Это тем более странно, что вряд ли речь может идти о «линии», или даже о «плоскости» развития значений слов – скорее всего это какое-то слабо упорядоченное пространство изменений. В живом разговоре нам многое помогает: интонации, жесты, опыт, интуиция, невысокие требования к концептуальной чистоте смыслов и пр. Но как быть в работе с «сухими» текстами?

При концептодеятельности и строгой работе со смыслами часто приходится искать те исходные значения слов, из которых выстроен исследуемый текст или чья-то речь. Этому снова помогает обращение к «этимологии» понятий. Это обращение может очень удивить Вас.

Понимая это и опираясь на понимание этого обстоятельства, во время актов концептуального проектирования решений аналитики проводят своего рода сканирование значений терминов в их этимологическом ряду. В этом, собственно, и состоит техника. «Прикладыванием» различных значений терминов к тому, что произносится (утверждается, пишется, поется…), по согласованию с контекстом произносимого находится нужный смысл.

Можно найти два повода для задействования метода «этимологической реконструкции» в аналитической работе.

1. Когда в тексте, подвергающемся концептуализации, нет прямого указания на тот смысл слов, который следует принять во внимание, или когда эти смыслы «плывут» от одного фрагмента текста к другому.

2. Если нужно расширить смысловое поле слов. Чаще всего это происходит при освоении новой для концептуалистов предметной области, или при расчистке запутанной предметной области, или при оживлении тупиковой, остановившейся в развитии предметной области. Такими областями в разные времена были области инноватики, менеджмента, стратегического мышления, управления знаниями и другие, в которых еще не было согласия относительно содержания терминов. Задач такого рода много в философии.

Запутанные в смысловом отношении случаи – это сложная концептуальная работа, но решаемая профессионалами с хорошей «точностью». Хуже дело обстоит там, где на смыслы лишь намекается каким-то знаком. Речь идет о концептуализации символов.

Метод концептуального «оживления» символов

Так начинается описание символического начертания закона индивидуализации – пятого Аркана Священной книги Тота. Потом следует пространное и неоднозначное толкование этого символа. Так передается поколениям великая мудрость Древнего Египта. Но в символах передается не только мудрость древности.

Стол накрыт на шестерых,

Розы да хрусталь,

А среди гостей моих

В широком смысле символ (гр. symbolon) – любой предмет, действие, образ и тому подобное, служащее условным обозначением какого-либо понятия, идеи, другого образа. В отличие от знака, символ не просто указывает на смысл, но еще и удерживает его в себе некоей особенной формой.

Образно можно сказать, что между символом и знаком такая же связь, как между концептом и термином, – оба отражают смысл, но первый выражает его, а второй – лишь указывает на него.

Символы, в особенности древние, – богатейшие категории, рода знаний, почти готовые к концептуализации.

Ознакомительная версия.