Айзек Азимов - Слова в истории. Великие личности и знаменательные события

В мусульманстве, как и в христианстве, очень много самых разнообразных направлений, течений и сект. Наиболее радикальное течение в мусульманстве — исламизм — было основано в 1090 г. Хасаном ибн аль-Саббахом. Он обосновался в труднодоступном горном местечке в 90 милях к северо-западу от Тегерана, нынешней столицы Ирана. Поэтому его (и впоследствии его преемников) стали называть Старец горы.

Хасан собрал вокруг себя группу фанатичных последователей, которые, если это понадобится, были готовы отдать свою жизнь, чтобы выполнить его приказы, потому что они абсолютно искренне полагали, что если будут убиты за свою веру, то попадут прямо на небо.

Хасан (и его преемники) предельно эффективно пользовались этим: они заставляли своих последователей убивать своих противников.

Короли и султаны, военачальники и министры приговаривались к смерти, если выступали против Старца. И этой смерти им было практически невозможно избежать, поскольку исполнителю приговора было все равно, схватят ли его или казнят после того, как он выполнит свою «работу».

Политика террора действовала безотказно, и мало кто осмеливался ослушаться Старца. Так продолжалось до тех пор, пока наводившие на всех ужас монголы (см.: Моголы) не завоевали Персию. Именно тогда этой секте пришел конец. Монголы брали горы одну за другой, разрушали крепости. После 1273 г. остатки секты превратились в одно из незначительных ветвей ислама, руководителем которой был Ага-хан.

Кстати, чтобы заручиться лояльностью своих последователей, Старец разрешал им курить гашиш, наркотик, очень похожий на марихуану. У куривших его возникали видения, которые они считали образами обещанного им рая.

Последователей Старца горы стали называть hashishim (то есть «курящие гашиш»), для европейцев это слово звучало как «ассасин». С тех европейских странах это слово используется ношению к любому человеку, совершающему ство по политическим мотивам.

В древности Афины были главным городом маленького полуострова Аттика, который располагался на востоке центральной Греции. V в. до н. э. был в Афинах веком расцвета культуры. Произведения литературы и искусства, созданные в этом городе, так и остались непревзойденными. Ничего подобного не создал ни один большой город, не говоря уже о городах сравнимых по величине с Афинами.

Афины еще в течение многих веков поддерживали свою репутацию одного из величайших культурных центров мира. Здесь жили знаменитейшие философы и писатели, и сюда приезжали молодые люди, стремившиеся получить хорошее образование. Само это слово — «Афины» — стало синонимом всего самого изысканного и высококультурного, поэтому слово «аттик», то есть афинский (Aethcnian), стало употребляться для обозначения интеллектуальных и достойных внимания произведений рук человека. У древних даже была в ходу фраза «аттическая соль», обозначавшая «элегантный и тонкий ум». «Аттическая соль» была той искрой, которая делает любой разговор по-настоящему блестящим, подобно тому как обычная соль добавляет вкуса пище.

В более поздние времена другие города и страны пытались подражать грекам — и, в частности, Афинам. Даже сегодня в Америке некоторые банки и общественные здания построены в стиле, имитирующем стиль греческих храмов с их широкими каменными ступенями и каменными колоннами по бокам от входа.

В XVIII в. европейская архитектура также пережила период подражания грекам. Представители все более процветающего среднего класса строили городские дома с элементами греческой храмовой архитектуры, и этот стиль получил название архитектуры в аттическом стиле.

Треугольные фронтоны здания спереди поддерживались колоннами. Эта часть постройки более всего напоминала античный стиль, и, как следствие, пространство, находящееся непосредственно под колоннами, стало называться аттиком.

Однако в наши дни аттик — это обычно тесная кладовка и место для хранения всякого мусора, что, без сомнения, больно ранило бы любую истинно античную душу.

В древние времена меч был основным оружием во всех битвах. Копья и стрелы были не так надежны, как меч, ведь их приходилось выпускать из рук, направляя во врага. А вот меч был всегда в руке. Нанеся мечом удар по врагу, воин не выпускал его из рук и мог продолжать бой.

Меч продолжал играть главенствующую роль в поисках до тех пор, пока в начале XV в. не было изобретено ружье. У ружья был гораздо больший «убойный» потенциал, чем у меча, однако на первых порах точность выстрела оставляла желать много лучшего, да еще его необходимо было постоянно перезаряжать. Тем не менее своим выстрелом ружье могло поразить любого воина с мечом в руке до того, как тот успевал обнажить свое оружие (при условии, что прицел был точным). Из ружья может выстрелить кто угодно и даже иногда попасть в цель.

В течение пары веков солдаты имели возможность пользоваться либо ружьем, либо мечом (или другим холодным оружием). Чтобы соединить достоинства обоих видов оружия в одном, швейцарцы удлинили свои орудия войны. Они пользовались пиками в 20 футов длиной и топорами с 8-футовыми рукоятками. Это оружие достигало врага на расстоянии ружейного выстрела и не нуждалось в перезарядке. С другой стороны, прежде, чем пользоваться этим необычным оружием, солдаты должны были проходить длительную подготовку. Швейцарцы искусно владели этим оружием и в XV–XVI вв. были востребованы как наемники.

Примерно в 1640 г. неподалеку от города Байона, что на юго-западе Франции, некоему изобретателю пришла в голову совершенно новая идея. После того как ружье выстрелило, в его дуло можно было вставить короткий меч с ручкой цилиндрической формы. После этого ружье можно было использовать как холодное оружие. Так во многих языках родилось слово «bayonet»[3] по названию города, где впервые появился этот вид оружия. К 1689 г. у штыка появилось кольцо, которое крепилось к стволу ружья, так что им можно было пользоваться как огнестрельным оружием, даже когда штык был на месте.

В течение двух веков, вплоть до Гражданской войны в США, штык зачастую решал исход сражения. Изобретение автоматического оружия избавило солдат от необходимости постоянно перезаряжать свои ружья, к тому же точность стрельбы у нового оружия была гораздо выше. Соответственно, использование штыка в таких условиях стало равно самоубийству.[4]

В 1560 году империя османских турок находилась на пике своего развития. Из Константинополя, который был столицей империи, турки контролировали всю Западную Азию и Северную Африку. Помимо этого, они господствовали на значительной территории юго-востока Европы, включая Венгрию и страны Балканского полуострова[5].

После этого начался длительный процесс заката Османской империи. В 1699 г. из-под ее ига освободилась Венгрия. Балканский полуостров оставался турецким еще целый век, но в 1804 г. началось первое из целой череды восстание балканских народов. Европейские государства симпатизировали восставшим, которые, в конце концов, были их братьями-христианами, которые боролись против мусульманских поработителей.

Мало-помалу и на Балканском полуострове стали возникать христианские государства; сначала самоуправляемые при номинальном контроле Турции, а затем в форме независимых государств. В начале XIX в. основную поддержку балканским народам оказывали Франция и Англия, в конце же века эта роль перешла к России.

К 1912 г. Балканские государства были уже достаточно сильны, чтобы самим напасть на Турцию. Они победили ее и отрезали от нее почти всю европейскую часть. Однако в следующем году между самими Балканскими странами начались распри относительно того, как поделить завоеванное, и они стали сражаться друг против друга.

Это привело к самым печальным последствиям. Когда Балканский полуостров представлял собой единое целое под игом турок, он был экономически сильным и развитым регионом (и был бы еще сильнее, если бы империя управлялась лучше). Распавшись на разрозненные и соперничавшие друг с другом части, этот регион не мог сохранить свою «экономическую силу. Весь полуостров пришел в упадок. С тех пор слово «балканизировать» означает «разделить крупную территорию на враждующие друг с другом территориальные единицы».

После Первой мировой войны вся Центральная Европа была балканизирована, а после Второй мировой войны то же самое произошло и с Африкой. Затем аналогичные события произошли в Индостане. Длительные недружественные отношения между Индией и Пакистаном — пример того, какую опасность таит в себе балканизация.

По какой-то причине ирландцы пользуются в англоговорящих странах весьма своеобразной репутацией из-за своей склонности к шумным и бесшабашно веселым забавам. Видимо, многие века английского ига и беспросветной нищеты не давали им возможности найти выход своей энергии в более спокойных занятиях; бутылка виски и, как следствие, шумное веселье были их единственной отдушиной. В любом случае англичане очень неодобрительно смотрели на эти развлечения, что не могло не найти свое отражение в языке.