Айзек Азимов - Слова в истории. Великие личности и знаменательные события

По какой-то причине ирландцы пользуются в англоговорящих странах весьма своеобразной репутацией из-за своей склонности к шумным и бесшабашно веселым забавам. Видимо, многие века английского ига и беспросветной нищеты не давали им возможности найти выход своей энергии в более спокойных занятиях; бутылка виски и, как следствие, шумное веселье были их единственной отдушиной. В любом случае англичане очень неодобрительно смотрели на эти развлечения, что не могло не найти свое отражение в языке.

В графстве Корк есть городок Баллихули, жители которого частенько вступали в жаркие споры, которые по своему накалу превосходили все, к чему привыкла чопорная старая Англия. В ход шли и кулаки, и бутылки, и удовольствие, которое участники «споров» получали от этого, не было сковано никакими рамками. Скорее всего, шум и драки в этом городе были такими же, как и в любом другом ирландском городе (или, если говорить правду, во многих английских городах), но название города оказалось на удивление легким и точным. Постепенно оно стало нарицательным и стало означать шумную драку.

В США это слово несколько изменило свое значение и стало означать шумные публичные акции, призванные возбуждать интерес общественности. Обычно словом «baIlyhoo» называли мелких торговцев «чудодейственными лекарствами» или фокусников (см.: Шарлатан), на которых искушенные люди не обращали большого внимания.[6]

Еще небезынтересный пример также связан с Ирландией, а именно с большой ирландской семьей по фамилии Hooligan. Это семейство, которое обитало в Саутверке в середине XIX в., было столь шумным и так часто привлекало к себе внимание полиции, что слово «hooligan» (по-русски — хулиган) стало употребляться по отношению к низкому, грубому и необузданному человеку.

В Северной Каролине есть округ Банкомб, территория которого вдвое больше большого Нью-Йорка. Эшвил, шестой по величине город округа, является ето столицей, местом работы правительства округа. Однако слава этого округа носит, мягко говоря, необычный характер.

Примерно в 1819 г. некто Феликс Уокер, уроженец округа Банкомб, был избран в конгресс США и стал там представителем своего родного округа.

Времена тогда были беспокойные. США представляли собой объединение двух типов государства: в одних было разрешено рабство, а в других оно было запрещено. Так получилось, что в 1819 г. в государстве было 22 штата, 11 из которых были свободными и И рабовладельческими. Это означало, что в сенате заседало 22 сенатора от рабовладельческих штатов (по двое от каждого штата) и 22 сенатора от свободных штатов.

Рабовладельческие штаты и свободные штаты все больше отдалялись друг от друга, и наконец начал подниматься вопрос о том, что будет, если одна из сторон получит в сенате большинство, то есть не будет ли это угрожать безопасности другой стороны. Штат Миссури претендовал на вступление в союз штатов как рабовладельческий штат, а свободные штаты настаивали на том, чтобы для сохранения равновесия сил принять в союз штат Мэн, который раньше был частью Массачусетса. Затем был поднят вопрос о том, должен ли конгресс вырабатывать правила, определяющие, какие штаты будут приняты в союз как свободные, а какие — как рабовладельческие. Это был первый спор в конфликте, который позже перерос в Гражданскую войну.

Вот в это-то смутное время, в самый разгар ожесточенной дискуссии в конгрессе, на трибуну вышел Феликс Уокер и начал говорить о чем-то, не имеющем никакого отношения к обсуждаемому вопросу. Говорил он долго. Когда аудитория начала возмущаться, он крикнул: «Я говорю от имени всего Банкомба».

Это слово сразу же стало синонимом чепухи или неискренних слов. Сначала в английском языке оно сократилось до bankum, а затем и до bank. Именно так округ Банкомб обессмертил себя.[7]

В древности и в Средние века города, как правило, были окружены стенами для защиты от нападения врагов. Если мы обратимся к сказаниям и легендам, то увидим, что самые захватывающие из них связаны с осадами городов, обнесенных мощными крепостными стенами. Мы знаем о легендарной осаде греками Трои в 1200 г. до н. э. (между прочим, она продолжалась целых десять лет!). И мы знаем об осаде англичанами Орлеана, которая закончилась только благодаря Жанне д'Арк в 1429 г.

У стен неизбежно должны были быть ворота, то есть широкие проемы в стенах, через которые в город доставлялись грузы и проезжали люди. Средневековый Лондон не был исключением. Вокруг Лондона были крепостные стены, а в них, в свою очередь, были ворота.

Одни из таких ворот на берегу Темзы недалеко от Лондонского моста назывались воротами Беллина (BeIIin's gate) по имени человека, от которого, кроме имени, ничего не дошло до наших дней. Постепенно два слова слились в одно — Биллингсгейт.

Темза была торговым центром и главной артерией, по которой товары доставлялись в Лондон. Многие из этих грузов шли именно через Биллингсгейт, а к XVI в. площадь этих ворот превратилась в большой рыбный рынок. Там до сих пор находится центр британской рыбной промышленности. И хотя крепостные стены вокруг Лондона с их воротами давным-давно исчезли, а сам город столь же давно далеко вышел за пределы первоначальных границ, этот район до сих пор называется Биллингсгейт.

По какой-то причине море всегда ассоциируется с грубостью и даже богохульством. Язык моряков известен своей цветистостью и изобилует самыми разнообразными ругательствами. Возможно, это объясняется долгим пребыванием моряков на борту корабля в сугубо мужском коллективе. Возможно, это — результат того, что, странствуя по миру, моряки включают в свой лексикон самые разнообразные, диковинные выражения. Так или иначе, но на рыбных рынках женщины быстро заимствовали у моряков их своеобразный, грубоватый, но очень меткий язык. По крайней мере, рыбачка — это не просто торговка рыбой, но и грубая, напористая женщина.

Ну а торговки рыбой на рыбном рынке в Биллингсгейте были яркими представительницами такого типа женщин. В результате название Биллингсгейт превратилось в слово нарицательное, означающее площадную брань (по крайней мере, в английском языке).

В 5 милях к северо-западу от Корка находится ирландская деревушка Бларни. Единственная ее достопримечательность — это замок, построенный в 1444 г. по приказу Кормака Маккарти. В 20 футах от верхушки крепостной стены расположен треугольный камень, на котором высечены имя строителя и дата постройки замка. Это так называемый камень Бларни.

Согласно поверью, всякий, кто поцелует камень Бларни, обретет дар красноречия и убеждения. Должен сказать, что обрести это самое красноречие не так уж легко, потому что желающий поцеловать камень должен свеситься со стены вниз головой, что очень опасно.

Никто не знает, как возникла эта традиция. Согласно одной из версий (весьма сомнительной!), когда Елизавета I подавила ирландское восстание, замок Бларни не сдавался до 1602 г. И даже после подавления восстания ничего не изменилось, потому что ирландец, владелец замка, еще один Кормак Маккарти, оттягивал момент капитуляции, обсуждая условия сдачи и делая это так убедительно, что в конце концов «выторговал» гораздо лучшие условия, чем мог надеяться.

После этого о человеке, который обладает даром красноречия (особенно о том, кто умеет быть красноречивым с молодыми девушками), в англоязычных странах стали говорить, что он «поцеловал камень Бларни».

В стремительных маневрах на войне есть свои преимущества и недостатки. Конечно, самым важным преимуществом является то, что, быстро продвигаясь вперед, ты можешь застать врага врасплох. В X 111 веке монголы на своих быстрых лошадях постоянно заставали врасплох неповоротливых противников и за полвека не потерпели ни одного поражения, в результате чего возникла их огромная империя.

В более поздние времена Наполеон и Стоунвол Джексон выигрывали сражения во многом благодаря быстрому передвижению своих войск, нападавших на противника в неожиданных местах и в неурочное время.

Недостаток этой тактики заключается в том, что возможность быстрой победы может соблазнить слабую страну напасть на более сильную. Если же что-то пойдет не так и быстрой победы не получится, то на ее долю выпадет лишь медленная и мучительная агония поражения.

В 1939 г., когда нацистская Германия развязала Вторую мировую войну, она сделала это, исходя из того, что создались идеальные условия для быстрой атаки. У нее имелись танки и самолеты, которые были на тот момент самыми быстрыми. У ее врагов — Польши, Франции и Великобритании — было мало танков и самолетов; к тому же их философия войны не предусматривала быстрого передвижения войск.