Фантастика пользуется огромной популярностью у советских читателей. Она будит воображение, заставляет задумываться над проблемами, которые встанут перед нами в будущем — близком и далеком, раскрывая перспективы грядущего. О фантазии как качестве величайшей ценности говорил В. И. Ленин.
Что характерно для советской фантастики сегодняшнего дня? Она не только показывает возможности науки и техники и следствия прогресса. Фантасты хотят изобразить завоевания человеческого гения, они хотят показать и человека будущего.
Писатели широко пользуются фантастикой в качестве приема, позволяющего создать те или иные сюжетные ситуации, поставить героев в необычайные условия и глубже выявить их характеры, обрисовать их действия и поступки.
Ряд фантастов, приоткрывая поразительные горизонты Большой науки, ее дальнего поиска, стремятся ставить в то же время моральные, этические, психологические проблемы, предугадать, что нового принесет завтрашний и даже послезавтрашний день. Разумеется, не все попытки одинаково удачны, но, несомненно, советская фантастика сегодня ищет — и все более настойчиво — новые формы, новые темы, новые изобразительные средства, чтобы показать главное — Будущее. Писатели-фантасты все далее отходят от популяризации научных идей и технических достижений завтрашнего дня, характерной для ранней научно-фантастической литературы. Наука, ее ближайшие, реальные перспективы уже не служат для них «поставщиком идей», Они создают, как иногда говорят, «фантастическую науку» — плод свободного воображения. Поэтому фантастика нередко переносит нас не в Завтра, а в далекое Послезавтра, становясь в своих поисках все более смелой.
В фантастику все чаще вторгаются научные идеи, которые не оформились еще ясно и четко и о практических результатах которых существуют лишь самые общие представления, далеко не бесспорные. Таковы, например, воззрения на природу времени и пространства, вещество и энергию, на некоторые проблемы химии, биологии, кибернетики. Нередко писатель как бы дополняет науку, вводит в нее заведомо вымышленные понятия, будто бы открытые в грядущем.
Однако рамки фантазии не безграничны. Она не может вступать в противоречие с известными нам сегодня основополагающими законами природы, и тем наша фантастика отличается от совершенно произвольного домысла, который нередко встречается в некоторых произведениях западных фантастов. Оставаясь в этих рамках, воображение теперь, в эпоху смелых научно-технических дерзаний, обретает гораздо большую свободу, чем даже в сравнительно недавнем прошлом.
Фантастика стремится показать многие и многие стороны будущего, скрытого завесой времени. Не случайно футурологи, ученые, занимающиеся прогнозированием будущего, держат фантастику в поле своего зрения, считая, что и писатель-фантаст в какой-то мере «моделирует» Грядущее.
Однако и события, которые могут совершиться в относительно близкие к нам времена или в наши дни, события, казалось бы, невероятные, не исчезли совсем со страниц фантастики, как и обращение к перспективам сегодняшней, нефантастической науки. Не исчезла и форма приключенческого романа, наполненного научным содержанием, и книги, подобные, например, книгам Александра Беляева, с интересом читаются и сейчас, в особенности школьниками, молодежью.
Фантастика может выдвигать гипотезы или, принимая уже существующие, детализировать, показывать их смысл, давать своего рода предвидение открытий. Множество тайн природы еще не разгадано нами, и здесь воображению также открывается широкий простор.
Такого разнообразия тематики, как сейчас, не было в довоенной и ранней послевоенной советской фантастике. Она, как растущее дерево, стала давать все новые и новые побеги, во многом изменила свой характер и стала решать иные задачи. Но в каком бы жанре не выступали советские фантасты, их произведения роднит одно: вера в безграничное могущество человеческого разума и светлое оптимистическое начало. Это — традиция нашей фантастики с первых ее шагов. Это остается для нее основным и сегодня.
Книга «В мире фантастики» знакомит с советской научно-фантастической и фантастической литературой. Она состоит из обзора развития этой литературы в нашей стране и библиографического указателя.
В обзоре прослеживается более чем полувековой путь советской фантастики (причем кратко рассказывается и о дореволюционном периоде), говорится о современной научно-фантастической литературе. Отдельный раздел посвящен послевоенной фантастике, выходившей у нас в смешанных сборниках, в библиотеках и сериях и отдельными книгами.
Библиографический указатель включает книги, вышедшие за последние полтора десятилетия, а также (в переизданиях) и произведения, выходившие в 20—50-е гг. Он дает представление об основном фонде фантастики, доступной широкому кругу читателей, в том числе об изданиях отдельных авторов и коллективных сборниках. Для того чтобы читатель получил более полное представление о современном мире фантастики, дается также библиографический список критических и литературоведческих материалов.
Книга адресована любителям фантастики, в первую очередь молодежи.
Родоначальником русской научно-фантастической литературы принято считать писателя и общественного деятеля В. Ф. Одоевского, опубликовавшего в 1840 г. отрывок из романа «4338-й год. Петербургские письма»[1]. Эти фрагменты были переизданы в 1926 и 1937 гг.
Произведение Одоевского — техническая утопия. В романе рассказывается о преображенной России, о городе будущего, который возник из слившихся воедино Москвы и Петербурга, о достижениях науки и техники: гигантских транспортных магистралях, электроходах, дирижаблях, искусственных тканях и пище, фотографии и телефоне, космических сообщениях. Прорыты туннели сквозь Гималаи и под дном морей и океанов — для электроходных поездов. Созданы установки искусственного климата планетарного масштаба — горячий воздух у экватора нагнетается в трубы и распределяется по городским теплохранилищам.
Могущество человечества столь велико, что оно в состоянии предотвратить космическую катастрофу — столкновение Земли с кометой.
Одоевский сделал интересную для своего времени и первую в России попытку нарисовать картину научно-технического прогресса. Что касается социального устройства общества, то оно мыслилось Одоевским как общество классовое, более того как монархия. Здесь автор «Петербургских писем» остался в плену архаичных взглядов на ход общественного развития.[2]
Социально-утопические и научно-фантастические мотивы имеются в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?» («Четвертый сон Веры Павловны»)[3].
В этом сне героиня видит будущее своей страны так, как его представляли русские революционные демократы. В отличие от Одоевского, Чернышевский считал, что научно-технический прогресс приведет и к перестройке общественных отношений: именно достижения науки и техники помогут построить светлое будущее и обеспечить счастливую жизнь для всех членов общества. В романе мы находим и образно воплощенные черты нового человека.
В 1892 г. появился фантастический роман Н. Шелонского «В мире будущего»[4]. Писатель предвидел многое из того, что осуществилось лишь теперь, а некоторые его прогнозы и до сих пор остаются фантастикой. Он писал, например, о превращениях элементов, прозрачном и упругом металле, искусственной древесине, материале, совершенно не проводящем тепло. Мы найдем у него упоминания о литых материалах и сверхпрочном металле, о синтетической пище, об искусственных островах в океане, о передаче мысли на расстояние и продлении жизни, об анабиозе и антигравитации. Обо всем этом позже не раз писали другие фантасты, и Шелонский набросал своего рода программу будущих достижений человечества.
К теме Грядущего в широком плане обращались и другие русские фантасты, как, например, А. Красницкий в повести «За приподнятой завесой (XX век)»[5] и С. Шарапов в романе «Через полвека»[6].
В конце XIX в. русская фантастика обращается к крупнейшим проблемам, которым суждено в будущем иметь огромное значение для общечеловеческого прогресса.
В 1893 г. подписчики журнала «Вокруг света» среди приложений получили книгу К. Э. Циолковского «На Луне»*[7]. Это было первое выступление ученого в качестве писателя-фантаста. А в 1895 г. вышел сборник его очерков «Грезы о Земле и небе»*. С тех пор и повесть, и очерки многократно переиздавались — вплоть до наших дней.
Тогда, в конце прошлого века, сама мысль о возможности межпланетных путешествий безраздельно принадлежала фантастике. И Циолковский не мог описать, как происходил бы в действительности полет на Луну. Даже герои Жюля Верна не добрались до серебряного шара, хотя и облетели вокруг него. Герой же Циолковского очутился в лунном мире самым простым способом: он перенесся туда во сне.
